Клиффорд Саймак - Там, где обитает зло
– Делим Аполлинарий Валентуриан, командир роты в этой когорте. Скажу вам откровенно, у нас большой некомплект. Это называется когорта, но на самом деле половины солдат в ней не хватает. В нашем легионе теперь постоянно так – все делается наполовину.
– Положение везде нелегкое, – сказал Харкорт.
– Что верно, то верно, – отозвался Децим. – Особенно в Риме. Император у нас безмозглый идиот, а вместо папы, если верить слухам, какая-то баба.
– Я об этом ничего не слыхал, – сказал встревоженный Харкорт.
– Это самая свежая новость, – ответил центурион. – К тому времени, как она дойдет до нас по обычным каналам, она может уже устареть: новости безнадежно опаздывают. Коммуникации повсюду разрушены, никто не знает, что происходит.
Харкорт хотел расспросить подробнее про женщину-папу, но не решился, опасаясь, что это окажется просто скверной шуткой. Что до безмозглого идиота на императорском троне, то это сообщение его не особенно взволновало: безмозглые идиоты оказывались во главе Империи и раньше, в этом не было ничего нового.
– Вы патрулируете границу? – спросил он центуриона.
– Не просто патрулируем, – ответил тот. – Нас послали провести рекогносцировку на Брошенных Землях. Ходят слухи, что варвары напирают и Нечисть волнуется. Если это правда, то может случиться все что угодно. Мы не знаем, выстоит ли Нечисть против варваров. Если не выстоит, то неизвестно, чем это кончится.
– Маловато у вас сил для такого поручения, – заметил Харкорт. – Вы говорите, неполная когорта?
– Посмотрите сами – похоже это на когорту?
– Не очень. Но люди как будто боевые.
– Отборные мерзавцы, – с гордостью сказал центурион. – самые отъявленные головорезы. Хорошо знают, что такое граница, и спуску никому не дают.
– Ну, в конце концов, это только рекогносцировка. Вы ведь не станете ввязываться в бой.
– Если все сделать как надо, то так и должно быть, – ответил центурион. – Туда и сразу же обратно, как только прояснится ситуация. Только наш трибун ни за что не даст нам сделать все как надо. Он рвется к славе. Очень может быть, что живыми мы не вернемся.
– Последние несколько лет здесь тихо, – сказал Харкорт. – Со времени последнего большого набега нас не беспокоили. Я все думал… Может быть, вы мне сможете ответить. Когда в тот раз Нечисть навалилась на нас всей своей силой и мы бились с ней не на живот, а на смерть, – где тогда был ваш легион?
Это было больное место Харкорта, которое давно не давало ему покоя.
– Спокойно сидел в лагере, – сказал Децим. – И двинулся бы только в том случае, если бы вы не устояли.
– Мы-то устояли, – заметил Харкорт. – Мы отогнали их за реку по всей границе.
– Вы говорите, что в последнее время здесь тихо. Очень надеюсь, что так оно и есть, – сказал центурион. – Может быть, они на нас не полезут. Но заранее ничего сказать нельзя. А вон, кажется, и ваши люди.
Харкорт повернулся в седле.
– Да, это они, – подтвердил он. – Сейчас освободят тропу, и вы сможете двинуться. Спасибо, что подождали. Если бы мы встретились, неразбериха была бы страшная.
По крутому подъему, которым заканчивалась тропа, поднимались шесть человек с носилками. За ними шли еще шестеро, готовые их сменить.
– Это мой дядя, – сказал Харкорт. – Он заболел.
– Мне уже говорили в замке. Желаю ему скорее поправиться.
Больше ничего Харкорт объяснять не стал, а центурион ни о чем не спрашивал. Очевидно, дед ему ничего не сказал, подумал Харкорт. Узнай центурион, что Рауль вернулся с Брошенных Земель, расспросам не было бы конца. Люди с носилками прошли мимо, направляясь к замку.
– Мы должны переправиться через реку до темноты, – сказал центурион. – Насколько я понимаю, мост в хорошем состоянии?
– В отличном, – ответил Харкорт, стараясь, чтобы в его голосе не слишком явно прозвучала гордость. Поддерживать мост в хорошем состоянии было на протяжении многих лет обязанностью его рода, и она всегда выполнялась свято. Других мостов поблизости не было – ни выше по реке, ни ниже.
Центурион повернул коня, поднял руку и, выкрикнув команду, опустил ее. Первая рота колонной по двое двинулась вперед, мерно бряцая оружием. За ротой ехали две повозки, запряженные волами и нагруженные припасами, а за ними шла вся когорта.
Децим с Харкортом, сидя на конях, смотрели на проходящих мимо солдат.
– Не слишком четко маршируют, – сказал центурион. – Разгильдяи порядочные. Но необязательно хорошо маршировать, чтобы быть хорошим солдатом. Эти – из лучших. Прирожденные головорезы, им только и нужно что мясо, выпивка и бабы.
Это было видно сразу. Харкорт в жизни еще не встречал такого сброда. «Отборные мерзавцы», – сказал центурион и был совершенно прав. Стая голодных волков.
– Поосторожнее с повозками на спуске, – предупредил Харкорт центуриона. – Там есть очень крутые места.
– Ничего, как-нибудь спустимся, – небрежно ответил центурион.
Харкорт оглянулся через плечо и увидел, что процессия, которая несла его дядю, уже входит по подъемному мосту во двор замка.
Римлянин протянул ему руку.
– Надеюсь, еще увидимся, – сказал он. – Может быть, если на обратном пути мы будем снова проходить здесь…
– Обязательно сделайте у нас остановку. – Харкорт пожал ему руку. – Выпьем вместе.
Он неподвижно сидел в седле, пока римлянин не скрылся в овраге. Потом повернул коня и медленно поехал к воротам замка.
При виде двух его приземистых башен Харкорт снова вспомнил, как тогда, семь лет назад, они отбивали наседающую Нечисть. И тут же ему почему-то вспомнилось еще кое-что. В то время в замке жил свой чародей, который после того, как все кончилось, объявил, что победа одержана только благодаря ему. Теперь собственного чародея в замке не было. Ну и обойдемся, подумал Харкорт. Того чародея дед после окончания осады выгнал вон. «Терпеть не могу этого мошенника, – заявил он. – Пока мы все, не щадя жизни, бились на стенах, он в своих покоях хныкал, жег какую-то вонючую дрянь и бормотал про себя всякую чушь. Силой наших собственных рук, верностью клинков и меткостью стрел мы прогнали врагов, а как только опасность миновала, этот обманщик выползает из своей конуры и приписывает себе все лавры. Пока я жив, в этом замке не будет никаких чародеев!»
Шишковатый тогда пробовал переубедить деда. «Согласен, – говорил он, – тот, которого ты прогнал, отъявленный мошенник. Но неужели ты, дружище, считаешь, что это разумно – осуждать всех чародеев сразу? Никогда неизвестно, когда они могут пригодиться. Может быть, теперь, когда ты избавился от этого, и правильно сделал, нам надо поискать другого, получше?» Но старик не унимался. «Все чародеи шарлатаны», – заявил он. На том дело и кончилось, и больше в замке своего чародея не было.
