Брендон Сандерсон - Страхи Стихии в Чёртовой Чаще
Меж деревьев проплыли Страхи, едва заметные без освещения. Стихия держалась от них подальше, но всё равно то и дело оборачивалась, когда какая-нибудь тварь проплывала мимо. Столкновение с ней могло оказаться смертельным, но такое случалось не часто. Страх, если его не разъярить, отступал от подходивших близко людей, как будто его сдувало ветром. Пока движешься медленно, как ты и должен двигаться, всё будет в порядке.
Платок с пиалы она снимала только когда хотела пристальнее рассмотреть следы. Мазь освещала Страхов, и это свечение могло её выдать.
Вдруг невдалеке послышался стон. Стихия застыла на месте, её сердце забилось очень быстро. Страхи были безмолвными существами, а значит это стонал человек. Бесшумно ступая, она шла на звук, пока не обнаружила часового, скрытого в расщелине огромного дерева. Ступая взад и вперёд, он массировал себе виски. Отрава, приготовленная Анной, разламывала ему голову.
Оценив ситуацию, Стихия подкралась с другой стороны дерева и припала к земле. Прошло мучительные пять минут прежде, чем он двинулся с места, зашуршав листьями.
Стихия бросилась вперёд и, накинув гарроту ему на шею, крепко затянула. Удушение — не лучший способ убийства в Чаще. Слишком медленный.
Часовой начал извиваться всем телом и пытался добраться руками до удавки. Страхи замерли.
Она потянула сильнее. Часовой пытался отбиться ногами, но он был ослаблен отравой. Она уворачивалась от ударов, не отпуская гарроту, и следила за Страхами, которые словно хищники озирались по сторонам. Несколько тварей начали чернеть, их внутреннее свечение угасало.
Плохой знак. Сердце билось, как сумасшедшее. Умри же ты, сволочь!
Наконец его движения перешли в конвульсии. Он последний раз дёрнулся и обмяк, а Стихия всё ещё ждала, затаив дыхание. Казалось, прошла вечность, прежде чем Страхи стали прежними и поплыли прочь, каждая в своем, ей только ведомом, направлении.
Стихия ослабила гарроту и перевела дух. Собравшись с мыслями, она свалила с себя убитого и с прежней осторожностью направилась назад, к Анне.
Девочка спряталась так ловко — какая гордость для матери — что её было не найти, пока та не шепнула:
— Мама?
— Я.
— Слава тебе, Господи, — обрадовалась Анна, вылезая из ямы, где она лежала, укрывшись ворохом листвы.
Дрожа от страха, она взяла мать за руку и спросила:
— Нашла?
— Сняла часового. Осталось четверо, должны спать. Сейчас ты мне будешь нужна.
— Я готова.
— Тогда за мной.
Они направились в сторону, откуда пришла Стихия. Анна Уильям равнодушно посмотрела на труп.
— Один из них, — прошептала она. — Я его помню.
— Кто же ещё.
— Просто хотела убедиться. Ведь нам сейчас… ты поняла.
Недалеко от поста часового они нашли и сам лагерь. Четверо бандитов ночевали в спальных мешках, а вокруг разгуливали Страхи — на такое мог отважиться только тот, кто был рождён в Чаще. В центре лагеря, в углублении, стояла пиала с зелёной светомазью, освещавшей привязанных неподалёку лошадей. Пиала осветила лицо Анны. Каково же было удивление Стихии, когда она увидела на нём не страх, а гнев. Дочь быстро взяла на себя роль заботливой старшей сестры Себруки и теперь была готова даже на убийство.
Стихия сделала знак в сторону крайнего справа человека, и Анна кивнула. Опасности только начинались. Нужно убивать тихо, иначе бандиты, выпившие только половину отравы, проснутся.
Стихия вынула из рюкзака мешок, который передала Анне, и молоток. Как говорил дед, это не оружие, а обычный инструмент для забивания гвоздей и… других предметов.
Стихия подошла к одному из бандитов. От взгляда на его спящее лицо по её спине пробежали мурашки. Животный страх шептал ей, что эти глаза вот-вот распахнутся.
Она подняла вверх три пальца, и начала по очереди их опускать. На счёт три Анна набросила мешок на голову бандита. Он задёргался, и Стихия со страшной силой ударила молотком в висок. Череп треснул и вдавился внутрь. Бандит ещё раз дёрнулся и затих. Анна затянула мешок вокруг его шеи.
Стихия напряженно следила за остальными бандитами. Страхи, ненадолго замерев, поплыли дальше — их больше привлекло убийство часового. Пропитанная дёгтем подкладка мешка не давала крови просочиться наружу, а это значит, что они были в безопасности. Стихия ударила его ещё два раза, затем проверила пульс. Он отсутствовал.
Женщины проделали «операцию» со вторым бандитом. Циничное и жестокое дело, как убой скота. Помогало видеть в бандитах бешеных животных. А вот мысли о том, сколько плохого они причинили Себруки, пробуждали только злобу, которую сейчас нельзя было себе позволить. Нужно было оставаться хладнокровными и смертоносными.
Второму потребовалось на два удара больше, зато он медленнее просыпался. Всё, что нужно было Стихии — сонливые вялые жертвы. Болотень — лучшее средство для таких дел.
Вдруг один из бандитов приподнялся в своем спальнике.
— Какого?.. — забормотал он.
Стихия набросилась на него, схватила за плечи и сильно ударила оземь. Вокруг тотчас закружились Страхи, будто слетевшись на шум. Бандит пытался сбросить с себя Стихию. Анна оцепенело наблюдала за происходящим.
Стихии удалось набросить ему на шею удавку и крепко её стянуть. Страхи возбуждались от этой борьбы. Она не успела его прикончить, как со своей лежанки вскочил последний бандит. Одурелый и встревоженный, он предпочел убежать.
Сумрак! Это же и был Честертон! Если на него набросятся Страхи…
Стихия оставила третьего бандита и, позабыв обо всём, ринулась за Честертоном. Если Страхи сейчас заберут его… Нет трупа — нет награды.
Она настигла Честертона уже у лошадей и, схватив за ноги, опрокинула на землю.
— Ах ты, дрянь! — пьяным голосом бормотал он, отпихивая Стихию ногами. — Хозяйка гостиницы. Ты меня отравила, дрянь!
Страхи стали совершенно чёрными. Глаза заполыхали зелёным — теперь они видели мир, как люди.
Стихия боролась с Честертоном, отбрасывая его руки в стороны.
— Я тебе заплачу, — кричал он, вцепившись в нее пальцами. — Заплачу.
Стихия ударила его молотком по руке. Тот взвыл от боли. Потом ударила его в лицо. Послышался хруст. Пока он стонал и дёргался, она разорвала на себе свитер и кое-как обернула вокруг его головы и молотка.
— Анна! — крикнула она. — Дай мешок, мешок!
Анна бросилась на помощь и натянула мешок на голову Честертона. Свитер был уже почти насквозь пропитан кровью. Нащупав свободной рукой на земле камень, Стихия ударила им по лицу через мешок. Свитер приглушал крики Честертона и удары камня. Она била снова и снова.
