Анастасия Шевцова - Наследники отречения
-Итак, лорд Фирсар, по имеющимся у нас доказательствам и показаниям трех свидетелей: Артона Валлора, Тиммара Альборы и Симера Миссары, вы обвиняетесь в измене трону и убийстве герцога Карла, сына Ведущей линии, - речитативом зачитав обвинение, кузен кивнул и откинулся на спинку стула.
-Милорд, - холодно спросила я, - признаете ли вы себя виновным? Есть ли у вас причины, способные послужить к оправданию перед родом Тара Валлора? Раскаиваетесь ли вы в содеянных преступлениях?
Мужчина с иронией взглянул на судей и скривил губы.
-Разумеется нет, - спокойно ответил он. - Я действовал в интересах Королевства, мои объяснения подробно изложены в письменном дознании. Что касается герцога, то к его смерти ни я, ни мои люди, не имеем никакого отношения.
-Но вы признаете, что готовили покушение на Ее величество? - Параман предупреждающе поднял руку, пресекая пронесшийся по рядам ропот.
-Разумеется, нет. Впрочем, при таком чудовищном недостатке улик, у вас все равно не хватит власти для моей казни - род Каэлов будет однозначно против. Вы создадите межродовой конфликт, а в настоящей ситуации это почти что катастрофа.
-Ты принадлежишь и к роду Валлора, Фирс! - возразил Параман. - Поэтому возражения Каэлов беспочвенны. Кроме того, никто не будет поднимать голос в подобном деле - твое преступление автоматически бросает тень на всех ближайших родственников. Я советую прекратить спектакль и не пытаться запутать нас - здесь собрались те, на кого твои чары не действуют.
Приемник Тарэма вновь смерил Парамана насмешливым взглядом и промолчал.
Резко поднявшись, я обошла стол и, не обращая внимания, на предупреждающие возгласы охраны, подошла к Фирсу.
-Ту нэра авитор мирэто? Ан тарэ эмате лоэн? Мирато![1] - сказала я с вызовом.
-Эр авитор, Лирамель?[2] - он тихо засмеялся. - Твой брат - последняя сволочь! Никто не убедит меня, что он сделал это случайно!
Я тоже засмеялась, сжав зубы так, что чуть не сломала их.
-Никто и не пожелает брать на себя это труд, лорд Фирсар! И казнить вас мы тоже не станем - вы не достойны смерти - ее надо заслужить. - Я обернулась к судьям и покачала головой: - Не хочу тратить свое время на этого мерзавца. Все вы заранее были ознакомлены с доказательствами и слышали слова обвиняемого. Предлагаю преступить к голосованию и покончить с фарсом. Герцог Параман?
-Не возражаю.
Я благодарно кивнула и снова взглянула на лорда – с его холеного лица по-прежнему не сходила самоуверенная улыбка. Размахнувшись, я дала ему пощечину с такой силой, что он едва устоял на ногах.
-Это за брата - за то, что посмел оскорбить его память, - коротко пояснила я.
Он стер с губ выступившую кровь и, хищно сощурившись, прошипел:
-Ва сиар нэранто, кмэр…[3]
-Импавэр![4]
Сев на место, я взяла перо и быстро написала приговор. Спустя десять минут, Фирса Каэла увели обратно в темницы, где ему суждено было пробыть пятнадцать лет. Я была уверена, что Земар-ар вызволит своего прислужника намного раньше, поэтому заранее убедила членов суда голосовать против смертной казни. В мои планы входило только заставить Орден действовать открыто, используя все ресурсы. А для этого требовался Фирс. Прежде, чем ответить за свои злодеяния и нанесенное мне в Пате оскорбление, он должен был исполнить отведенную ему роль.
Меня вынудили начать игру без правил, и ради своего народа я чувствовала себя обязанной ее выиграть. И искренне верила, что смогу это сделать. Верила, потому что иначе быть не могло, а еще потому, что в это верил Карл.
Что касается Марка, то его дело разбиралось без очного присутствия - несмотря на противоречие традициям, род пошел навстречу моей просьбе. Сына приговорили к пяти годам заключения и последующей пожизненной ссылке в Большой мир. В отличие от Каэла, доказательств по его делу было больше, и он ничего не выдвинул в свою защиту.
Предчувствие не обмануло меня, но я не ждала такой боли, и было бы ложью утверждать, что была к ней готова. Впрочем, испытания не давались выше сил - эту закономерность я знала даже слишком хорошо. И все же, многое бы отдала, чтобы изменить настоящее: без Карла, скорбь стала моим вторым именем.
Кристиан покинул Замок на следующий день после суда. Я уже немного пришла в себя и была более адекватна, но видеть его по-прежнему не хотела. Моя любовь не выдержала испытания той правдой, которая открылась между нами. Я не могла простить предательства, хотя знала, что его боль, быть может, столь же сильна. До той поры, пока позволяла политика, сердце вычеркнуло его образ из памяти и мыслей.
Увы, поговорить с маленьким Лирдом не получилось. После похорон Карла, в тот же день, Али-Нари поспешно увезла сына в свое поместье, находящееся чуть западнее границ Яблоневого сада. Я знала, каково ей было сейчас, потому решила отложить расспросы и заняться другими проблемами. В конце концов, никакие признания и доказательства не могли воскрешать мертвых.
Благодаря сильнейшему нервному срыву, мне удалось избежать церемонии прощания. Я была рада этому, потому как меньше всего желала бы видеть брата мертвым - хватило и мига в зале, чтобы едва не сойти с ума. А время, между тем, уже не оставляло возможности для скорби: судя по данным разведки, ситуация на юге с каждым днем становилась все опаснее.
Понимая мое состояние и предугадав, наверное, некоторые планы, которые я пока не озвучивала, Параман вызвал из Лаусенса свою супругу. Флоран Тоне всегда была мне симпатична, поэтому я с благодарностью приняла ее помощь - заботиться сейчас о детях было некому, а в заботе они нуждались, особенно Мария, которая очень переживала смерть дяди и разлуку с любимым братом.
Никто из близко знавших юного Эллада не мог поверить в его вину. Даже после многих лет интриг и заговоров, ситуация выглядела слишком неправдоподобно. Я, со своей стороны на все вопросы и соболезнования, предпочитала отвечать молчанием и бездействием, потому как не имела еще достаточно нитей, для понимания ситуации, какой ее видел Карл.
Сутками мы с Параманом и Марком сравнивали и пересматривали бумаги брата и выслушивали рапорты его людей. Благодаря некоторым зацепкам, перекликающимся с поступающими донесениями разведки, часть Горготского гарнизона решено было послать в Ровмен – непризнанную столицу Южных герцогств. Кроме того, я приказала дяди Аармани держать Бартайоту в боевой готовности - он находился ближе всех к Пату, и в случае восстания имел возможность в недельный срок достигнуть города, который на севере мог подняться одним из первых.
