К. Миллс - Планета зимы
— Боже мой, Карн, ты сразил этого префета наповал!
— Это испытанный трюк, — ответил Карн отрешенно, а затем гневно продолжал:
— Обыски! И это частная армия Совета! Что же творится с законом?
— Да, плохо дело, — мрачно заключил фон Шусс.
Лифт стал двигаться медленнее. Они подъезжали к уровню Палаты Совета. Снова вспомнив, как его учили в Академии, Карн сделал несколько глубоких, медленных вздохов, чтобы справиться с яростью. «Хороший офицер-пацифик никогда не демонстрирует своих эмоций. Во многих мирах подобные демонстрации позволяют одной или другой стороне почувствовать превосходство». Глубокое, медленное дыхание оказывало свое действие. «Хороший морской офицер никогда не демонстрирует своих чувств. Он использует их под должным умственным контролем как стимул для решительных действий». Двери лифта открылись, и друзья очутились в окружавшем Палату холле, украшенном великолепной мозаикой, выполненной в сине-зеленых тонах. На выходе Карн на секунду задержался. «Эффективные действия, — повторил он про себя. — Господи! Моя академическая подготовка — это все, что у меня есть. Да поможет она моему Дому!»
Фон Шусс здоровой рукой достал из кармана еще одну таблетку и проглотил.
— Последняя.
— Все решится так или иначе раньше, чем кончится ее действие, Ник.
Пройдя через массивные двойные двери, они вошли в круглый зал Палаты и остановились, чтобы оглядеться. Яркий верхний свет придавал контрастность деталям окружающей обстановки.
Председатель сектора Дюк де Ври стоял, подавшись вперед, опираясь на глянцевито-блестящую крышку стола и устремив взгляд на говорившего Лхарра Тимкина Одоннела. На стене, над головой Председателя, находился трехмерный экран. Слева располагались полупустые зрительские трибуны. Скамьи малых Домов, справа от Председателя, были почти полностью заняты. Лорд одного из этих Домов стоял, ожидая своей очереди выступать. Напротив прохода, отделяющего места Девяти Семей от остальных, находились скамьи Дома Халареков. Этот сектор был удручающе пуст. В первом ряду и за столом Главы Дома и его ближайшего окружения не было никого, а на скамьях сидели несколько представителей небольших отдаленных владений. Фон Шусс положил здоровую руку на плечо Карна, желая ободрить друга в тяжелую минуту, и, постояв так мгновение, направился к скамьям Дома Харланов. Карн же, услышав неодобрительный гул, который прошел по рядам Дома фон Шуссов при появлении невдалеке от них солдат в зеленой форме, быстро зашагал туда.
Тем временем Лхарр Одоннел говорил:
— Как и все остальные представители Девяти Семей, Дом Одоннелов сожалеет о смерти во время бури молодого наследника Карна Халарека. Как ни печально, но Дом остался без главы. Единственные уцелевшие в роду мужчины, сыновья Керэла Халарека, — совсем еще дети, и не могут наследовать власть в такой трудный час, поэтому Семья Халареков не принимает участия в этой дискуссии.
Одоннел небрежно махнул рукой в сторону пустующих скамей Дома Халареков.
Карн внутренне напрягся, но не взглянул на выступающего. Конечно, Лхарр Одоннел не мог не знать об осаде и о том, почему Халареки не присутствуют на Совете. Даже Карну было известно, что Семьи Одоннелов и Харланов — ближайшие союзники уже в десятом поколении.
Карн остановился позади первого ряда скамей фон Шуссов и стоял, глядя на лысую голову барона.
Одоннел продолжал:
— Несмотря на свое горе, потерю мужа и сыновей, Ларга должна была бы присутствовать здесь с одним из родственников мужчин, который выступил бы от ее имени и от имени Дома. Неужели она действительно думает, что мы допустим ее к власти в Доме, что бы там ни говорилось в завещании? — Гневный шепот прошел по рядам. «Нет женскому правлению!» — выкрикнул кто-то. Барон фон Шусс отчаянно замотал головой. В этот момент Карн тронул его за плечо. Барон обернулся и побагровел при виде зеленой формы:
— Ваш хозяин…
— Эмиль, — Карн приподнял шлем, чтобы тот мог видеть его лицо и золотые, выдающие Халарека, глаза.
В один миг гнев барона исчез, он попытался подняться с места, но Карн, приложив палец к губам, сделал знак молчать. Барон снова сел и подвинулся, уступая ему место рядом. С соседних скамей послышался шепот любопытствующих. В это время Ник, пройдя через зал, остановился возле секции Семьи Харланов. Слегка коснувшись руки барона, Карн едва заметно кивнул в сторону младшего фон Шусса. Эмиль, напряженно вдохнув воздух, пробормотал:
— Он не погиб в Цинне. Мы слышали передачу с Гильдии. Там говорилось о воздушном бое над Цинном. Ведь я знал, что Ника называли пилотом Лхарра… — голос его дрожал.
— Мой дом осажден. Вот почему не было известий от Халареков. — Они снова посмотрели на сектор Харланов. Ник отмахивался от бойцов в зеленом, которые предлагали свою помощь раненому товарищу. Он медленно шел к столу Главы Дома Харланов, каждым движением подчеркивая, как он болен и измучен. Приблизившись, Ник наклонился и шепнул что-то лорду Астену, а затем отступил к задним рядам скамей Семьи Джастинов. Подняв зеленый шлем, он стоял, отвернувшись от Харлана.
Даже сидя напротив, на таком дальнем расстоянии, Карн мог видеть победное выражение на лице Астена и подозрительное — на лице его сына. Дюк резко повернулся к Ричарду и быстро заговорил. Все больше и больше глаз смотрели уже не на выступающего, а на Астена и таинственно шептавшихся в задних рядах молодых Джастинов. Ник и Карн незаметно обменялись знаками, и младший фон Шусс скинул зеленый китель. Зал заволновался, Джастины и фон Шуссы бросились к нему.
Председатель постучал по столу, призывая к тишине:
— У нас есть оратор. Что все это значит?
Ник поднялся:
— Николас фон Шусс, Дом фон Шуссов, милорд. Только что я сообщил лорду Астену, что наемные убийцы, посланные им для уничтожения флиттеров Халарека над пустыней Цинн, успешно справились со своей задачей. — Потрясенный зал замер, задохнувшись от изумления. Выдержав паузу, фон Шусс продолжал:
— Я не сказал только, что двое остались в живых, господа. Двое из девяти. Я, наследник Дома фон Шуссов — один из них, а другой — Карн Халарек.
В зале началось невообразимое: все обсуждали происшедшее, повторяя и комментируя друг другу слова Ника, многие кричали, вставая с мест и грозя кулаками в сторону Харланов.
— Халарек мертв! — выкрикнул кто-то.
Пилот сделал знак, и его друзья Джастины встали вокруг него. Гордо подняв голову, он указал на первый ряд Семьи фон Шуссов:
— Он здесь! Халарек жив!
3
Карн стремительно вскочил на ноги и сбросил шлем и китель. Шлем с шумом покатился по гладкому полированному полу к столу Председателя. Звук казался гулким в наступившей внезапно тишине. Карн стоял, прямой и гордый, медленно поворачиваясь, чтобы все увидели его золотые глаза, глаза сына Ларги. Зал загудел, пришел в движение. Представители Халареков прыгали от радости и кричали:
