Александр Прокопович - Спецназ Лысой Горы
Киевская Корона работорговлю не признает. Поэтому тролли стали свидетелями зрелища, которое нечасто можно увидеть за пределами больших городов. Дедушка Гарик – мастер на все руки, кузнец, столяр и к тому же отличный боец, был взят в нашу экспедицию не для этого, однако виселица у него получилась – загляденье.
В полевых условиях пришлось обойтись без табуреток, люков – всё просто и эффективно. Скромная буква «Г» у дороги и десяток перекинутых веревок. Еще проще было воспользоваться ближайшим деревом, но Ярослав посчитал, что именно виселица метрах в ста от трактира должна послужить символом торжества закона. Наверное, не очень красиво, но точно заставляет задуматься. Резкий рывок, от которого ломается шея, – пожалуй, это наиболее гуманный способ повешения. Данила отвернулся. Я бы и сам отвернулся, но репутацию надо беречь. А вот Голубой Дракон был в явном восторге: ну где найдешь еще такую забаву – десятки болтающихся ног. Конечно, их повесили, чтобы развеселить моего кота…
Вероятно, это было дружеское похлопывание. Я отлетел всего на полтора метра. Как они умудрились его все-таки скрутить?
– Алекс, почему вы вернулись?
Тролль прав. Нам незачем было возвращаться. Что с того, что дым не валит из трубы…
– Я рассказал про обычай твоего народа князю, и он решил, что обычаи хороши только тогда, когда их не нарушают…
– Когда я заливал очаг, я ни на что не надеялся… Князь очень добр…
Пожалуй, десять трупов, болтающихся у дороги, если бы могли, приняли участие в дискуссии о доброте Ярослава.
Небольшое землетрясение прервало мои мысли. Тролль решил привлечь внимание князя падением на колени.
– Как могу отблагодарить? И могу ли просить защиты?
Это хорошо, что между князем и троллем было расстояние. Реакция могла быть разная. Мог с испугу и мечом воспользоваться. Защиты у Ярослава точно еще не просили. Не знаю, как насчет благодарностей… Но голова у князя работала в правильном направлении.
– Плати дань – получишь защиту. Плати дань – и не нужно другой благодарности…
С учетом того, что мне дань никто платить не собирался, бумажка за пазухой с рецептом секретной наливочки – нехудшая благодарность за спасение тролльей шкуры. Думаю, Григорян попробует – будет плакать, как младенец, отпив глоток и понимая, что следующий зависит только от моей доброй воли. До знаменательного момента предстояло еще немного пройтись, но ради слез этого пожирателя пива можно и потерпеть.
Трактир остался достаточно далеко, чтобы мы уже не смогли заметить ни дыма, ни его отсутствия. Но и не глядя я точно знал, что еще через несколько дней над трубой взовьется штандарт молодого князя, который вместе с виселицей послужит нехитрой, но надежной защитой для тролля. Плохо то, что сегодня я тоже решил сразиться с деревьями. Кучность флоры снизилась, и прорубаться стало значительно легче, но еще несколько дней в том же темпе, и можно будет смело возвращаться домой – все равно не успеть.
Если бы я выбирал этот нехитрый маршрут… Скорее всего, я бы его не выбрал. Я остановился бы и подумал, как выкрутиться… Королевская стража упорно шагала вперед. К следующей зиме мы точно будем у цели.
Глава седьмая
Ночь длинных рук
Самые ужасные вещи чаще всего происходят при ярком свете солнца.
Из надписей на манжетах графа ДракулыНоги болят дико, но это неважно. За этот переход мы прошли столько же, сколько за предыдущие два дня, а главное – лес вот-вот кончится. Как раз вовремя – сумерки уже затопили округу и с каждой минутой сгущались, чтобы стать тьмой.
С детства у меня всегда так. Когда всё хорошо – не хорошо. Не умею вовремя радоваться. По периметру лагеря уже весело трещали факелы, стража развернула княжеский шатер, капитан Толстиков выставлял караулы, а я все не мог заставить себя расслабиться и занять свое место рядом с князем. Голубой Дракон оккупировал стратегически выгодную позицию на входе в шатер – тело в тепле, голова в холоде – и смотрел на меня, единственного, кто оставался вне лагеря, явно давая понять: дураков видел, такого – никогда.
Что-то меня напрягало в этой полянке. Не полянка – друг человека. Мирно журчащий ручеек, пробивающийся сквозь корочку льда, ни одной кочки, снежок – как слой пудры. Не из-за осадков, а так, для марафета…
– Данила!
Вот моего ученика полянка не напрягала. Иначе он двигался бы чуть быстрее мухи, попавшей в кисель.
– Учитель, присоединяйтесь!
Что меня бесит, так это манера Данилы обращаться с оружием. Меч, пусть он трижды в ножнах, не подпорка и не костыль. Вероятно, Данила считал, что так он смотрится страшно воинственно – любопытно, сколько времени ему понадобится на то, чтобы в случае чего вытащить меч?
Почему мозги включаются всегда так поздно? Меч Данилы внезапно вошел в землю, как в масло, Данила падал и что-то кричал, только кричал он не один – весь лагерь сошел с ума… Это, наверное, всё-таки были руки – руки больных великанов – мертвенно-бледные, длинные и чудовищно сильные. Если бы не свет факелов – можно было бы решить, что взбунтовалась сама земля. Однажды мне пришлось видеть караван, утонувший в земле, внезапно ставшей жидкой. Кошмары перестали меня мучить совсем недавно.
По всему лагерю – то там, то здесь – целые пласты земли обрушивались вниз, а их место занимали руки-щупальца.
Мой кот заорал, разом перекрыв весь шум, и, кажется, стал раза в два больше. Рука, появившаяся рядом с ним, в мгновение ока стала красной – в следующую секунду она отлетела, отрубленная мечом Ярослава. Я не успел порадоваться за князя. Не знаю, была ли появившаяся рядом рука осиротевшей подругой отрубленной или просто шедшая мимо конечность, но князь был ею повален на землю, и меч, который он выронил, был так же бесполезен, как и меч Данилы, бесславно утонувший в земле.
Я был не на поляне, и это давало мне определенную надежду дойти до князя и не оказаться в досягаемости этих ручищ. Ну, в смысле – когда видишь картину в целом – иногда появляется шанс…Я еще думал о том, как и под руку не попасть, и князя выручить, а сам уже вышагивал, стараясь не вступить в одну из ям, из которых эти самые руки выросли… Где-то сзади Данила, подобравший чей-то меч, пытался отмахаться. То, что я успел увидеть, наводило на мысль, что шансов отрубить себе ногу у Данилы больше, чем отрубить вражескую руку, думаю, примерно то же сейчас происходило по всей поляне…
Тактика рук была нехитрой, но эффективной – повалить и утащить в одну из дыр. Был еще один вариант, и лучше бы я о нем так и не узнал – где-то в метре от меня молоденького стражника разорвали пополам… Наверное, не могли разобраться, в какую именно сторону тащить. Князю повезло – две пары рук сосредоточенно, не обращая внимания на все потуги Ярослава, тащили его в одну сторону – в ближайшую нору.
