Александр Прокопович - Спецназ Лысой Горы
Данила занял место у дверей князя, Толстиков расставил остальные посты, а я расположился в комнате, выделенной мне и капитану, чтобы попытаться как следует выспаться. «Как следует» – значит, попробовать за два часа выспаться так, как обычные люди это делают за восемь. Задача привычная – привычно невыполнимая. На этот раз в ней присутствовала особая пикантность – храп капитана. Если у храпов есть категории, то у этого была категория «быстро сматывайся отсюда».
Голубому Дракону было лучше – он мог себе позволить заснуть где угодно и в любое время суток.
В последнее время он приобрел отвратительную манеру изображать манто у меня на плечах. Получалось довольно тепло, но несколько тяжелее, чем хотелось. Сейчас он не спал, раз за разом пытаясь расположить свою тушку у меня на пути. В отличие от обычного кота, попытки добиться, чтобы я об него споткнулся, не были намеком на то, что он хочет есть, пить или просто привлечь мое внимание. Скорее всего, ему действительно было любопытно увидеть мое падение.
Местом, максимально удаленным от покушений кота и храповой угрозы, был камин на первом этаже трактира. Кресла, стоящие рядом с ним, не были предназначены для сна, но я был уверен, что это меня не остановит.
– Наливочки перед сном не хотите?
В этом кресле, отодвинутом мною на приличное расстояние от ласкового пламени, отказаться от наливки было невозможно.
– Если только она не заставит меня проспать свою смену.
– Я вас разбужу…
Огромный хозяин трактира двигался абсолютно бесшумно и… совершенно не пугал. Кирпичи странного зеленоватого оттенка, из которых был сложен камин, придавали пламени и всему, что оно освещало, тот же странный оттенок.
Решивший далеко не отпускать меня Голубой Дракон, осмотревшись, занял позицию между мной и троллем.
– Необычный кот и необычный хозяин… Кажется, он пытается о чем-то предупредить меня? – Кружку с наливкой тролль передал мне только благодаря длине своих рук, не решившись пройти мимо кота.
– Что за кирпич?
– Любой дом нашего народа начинается с камина. Камин всегда делают из осколков зеленого камня, как бы далеко от него нас ни занесло… Память о родных местах. Пламя в камине горит всегда – зимой, летом. Так повелось…
– Никогда не слышал о зеленых камнях… О таких зеленых камнях. Вероятно, нести их пришлось издалека, и это был не самый легкий груз…
– Я не только выгляжу большим, Алекс.
– Я представлялся?
– Твой кот представился за двоих.
Глава шестая
Защита и благодарность
Шоу-бизнес продолжил свое развитие после изобретения смертной казни только потому, что в Средние века не было телевидения.
Из монографии «Телевидение: ужас-ужас!»Тролль не обманул. Наливка была крепкой, сладкой, а мой сон настолько глубоким, что, разбуженный через два часа, я не совершил попытки убить существо, решившееся на этот безумный поступок. Оно и к лучшему. Тролля довольно трудно убить.
Как оказалось, еще труднее уговорить тролля поделиться рецептом. Видно, собирался вот-вот запустить линию по производству этой жидкости, а тут – ясное дело, будущий конкурент.
Не то чтобы мне никто никогда не отказывал, просто чаще я прошу о том, что и так отдать не против… Это был явно не тот случай.
Выбравшись из трактира, капитан Толстиков сориентировался по карте и уверенно указал направление в сторону леса. Думаю, он решил идти по прямой. В королевской страже других маршрутов не знают. С точки зрения стражи, круг – это прямая, только довольно толстая – вид с торца.
Прорубаться сквозь частокол пущи – это что-то особенное. Одно дело – размахивать мечом, прокладывая себе дорогу сквозь хлипкие лианы. А вот попробуйте перерубать стволы и ветки нашего леса. И снег. Чтобы, не дай бог, мы не перегрелись, он щедро облеплял с головы до ног, падая с крон потревоженных деревьев, бросаясь под ноги бесконечными сугробами. То, что позади нас сугробов было меньше, было вызвано вовсе не тем, что они растаяли, – мы уносили их на себе. Скорость передвижения отряда уже уступала черепашьей, на очереди были улитки.
В рубке ветвей нет упоения. Они не устают, никогда не сдаются и напрочь лишены страха. Хуже того – совершенно невозможно предсказать, когда они, наконец, закончатся. Бойцы сменяли один другого, тупя мечи и забивая мышцы, а чаща всё не отступала.
После часа упорных трудов мы продвинулись метров на пятьсот. В принципе, с такими темпами можно Ярослава запросто отправить обратно в трактир, чтобы он в тепле дождался, когда мы прорубим достаточно длинную дорогу для будущего Великого Князя. Сам трактир был из-за деревьев не виден, только высокая, сложенная из красного кирпича труба. Я не в первый раз глядел на эту трубу, но только сейчас до меня дошло, что в ней не так. Для довольно холодного зимнего дня труба, из который не идет дым, выглядит достаточно странно. Если добавить к этому рассказ тролля об очаге, который горит и зимой, и летом, странность просто-таки зашкаливала.
– Ваше высочество!
Князь тщетно пытался согреться с помощью неизвестной жидкости, хранившейся во фляге. Судя по обилию блестящих камней на этом сосуде, стоил он примерно как все мои гонорары за ближайшие сто лет.
– Вы только что вспомнили, что взяли с собой ковер-самолет?
– Увы, я только что сообразил, что с нашим трактиром что-то неладно…
Ничем другим, кроме ненависти к рубке деревьев, я не могу объяснить тот факт, что уже через пять минут трактир был окружен по всем правилам военной науки. Стараясь не потревожить два десятка лошадей, в том числе впряженных в огромную фуру, полторы сотни бойцов были готовы продавить двери парадного и черного хода. Сопротивление дверей оказалось единственной проблемой, с которой нам пришлось столкнуться.
У погасшего камина, связанные по рукам и ногам, лежали тролль и его супруга. Еще несколько человек лежали так же неподвижно. Очень трудно шевелиться с оторванной головой. Оставшихся в живых – десяток мужичков угрюмого вида – мы оторвали от довольно вялых попыток отловить отпрысков-троллей. Бандитов было почти что жаль. Тролли – ценный товар на рынках рабов, но их цена чаще всего оказывается слишком высокой. Оставшиеся в живых нападавшие, потерявшие много сил и здоровья в драке с троллями, могли двигаться, но медленно и недолго – как они собирались добираться в таком состоянии до ближайшего невольничьего рынка, осталось загадкой.
Всё, что могло быть разломано в трактире, было разломано в щепы, всё, что могло быть разбито, превратилось в осколки. Кроме заветного бочонка. Думаю, пришедшаяся мне по вкусу наливочка – это как раз то, что было нужно троллю-папе и троллю-маме.
