Елизавета Дворецкая - Дверь в скале
— Однажды в день Майских Костров она пришла домой очень взволнованная, сияющая, и сказала, что встретила в лесу короля эльфов. Сначала никто не обращал внимания, потому что она всегда была такая… странная и восторженная. — Полуэльфа с трудом подбирала слова, чтобы не оскорбить память матери и в то же время дать о ней представление. — А потом… через какое-то время… стало ясно, что она и правда… кого-то в лесу повстречала. А потом, зимой, когда я родилась, стало ясно, что это и правда был эльф. Но что это был за эльф, откуда взялся и куда исчез, так никто и не узнал. Ее в квартале начали сторониться, но старый Альберик был добрый человек, он ее не прогнал и велел домашним ее не обижать. Он был хороший человек… — задумчиво повторила полуэльфа. — А мать… Она всегда была очень счастливой. Я не помню, но мне рассказывал и Альберик, и Ноэль, и другие женщины, которые тогда у нас работали. Она всегда была веселой, доброй ко всем, отзывчивой, всегда за работой рассказывала длинные, очень интересные сказки, притом никто не знал, откуда она их берет, они были совсем новые, ты понимаешь?
Она оглянулась на Багу, но он пожал плечами. Он никогда не задумывался, откуда берутся сказки. От этого странного рассказа о странной женщине он и себя чувствовал странно и неуютно.
— Она всем рассказывала, что скоро уйдет в другой мир и будет там королевой, — продолжала полуэльфа, и в голосе ее слышалось замешательство. — Никто, конечно, не обращал внимания, ну, сумасшедшая, что с нее взять? Ее так и звали — Сумасшедшая Фло. А потом… она пропала. Мне было три года. Она однажды весной взяла меня и пошла в лес. Как раз к перевалу Трех Ручьев. А потом, уже поздно вечером, меня нашли. Я сидела на земле у скалы, там, где Джекова хибарка. Джек меня и нашел. А ее не было. И отнес в город к Альберику. Ее искали и ночью, и на другой день, и еще два дня, но так никогда и не нашли. И никто-никто не узнал… куда она делась. А я ничего помню! — с тоской выкрикнула она и ударила кулаком по стене. — Ничего не помню! Если бы я могла вспомнить тот день, но я была слишком маленькая. А теперь появляешься ты и говоришь, что нашел дверь в иной мир на том же самом месте, где она пропала, понимаешь, на том же самом месте! Я ходила туда сто раз, тысячу раз, я хожу туда уже десять лет и все надеюсь что-то понять! А ты идешь и… попадаешь в другой мир. На этом самом месте.
— Так ты думаешь, что она тоже нашла эту дверь и ушла?
— Дошло наконец! — со смесью облегчения и презрения отозвалась полуэльфа. — Теперь ты понимаешь, как мне важно туда попасть! Но у меня не получается. А для тебя дверь опять откроется. Я должна попасть туда. Может быть, я наконец-то ее найду. А вдруг она и правда стала там королевой!
— Так он сказал, их королева пришла двадцать лет назад!
— А моя мать пропала двадцать лет назад!
— А как ее звали?
— Флореана.
— Флореана? — Бага почесал в затылке, и в эту минуту был как никогда похож на «тупого орка». — Что-то вроде похожее было, он говорил.
— Ну!
— Может, Флореана, а может, Гвендолина. А может, Алиана. Ну, не помню!
— Ты пойдешь со мной? — даже как-то угрожающе спросила полуэльфа.
— Пойду… если Гаахт отпустит. Ты, это… заходи еще на днях. Может, тут народ сообразит насчет угля, тогда пойду.
Полуэльфа хотела что-то сказать, но промолчала, сжала губы и подавила досадливый вздох. Потом повернулась и пошла прочь по улице. Ветер трепал ее плащ, с карнизов домов срывались капли стылого осеннего дождя, а она шла быстрее и быстрее. Бага запоздало махнул рукой: сообразил, что хорошо бы проводить, все-таки орочий квартал — не то место, где девушке стоит ночью ходить одной. Но полуэльфа явно не боялась и не нуждалась в сопровождении, и Бага вернулся в трактир. Сама справится… И так больно умная…
В следующий раз они встретились на третий день, когда Бага сам зашел в мастерскую Ноэля на Замковой улице. За эти дни орки, крепко почесав затылки, решили закупиться углем на зиму, и у Баги лежало за пазухой несколько свернутых листов, на которых рукой главного квартального грамотея Урулха Умного были указаны имена заказчиков и количество требуемого угля. Из полагающейся Баге десятой части денег половину, естественно, должен был забрать Гаахт, как его мастер и хозяин, но и остаток был больше, чем Баге приходилось держать в руках за всю свою жизнь. Посему он был в хорошем настроении и не погнушался сам зайти предупредить вредную полуэльфу, что завтра собирается идти к скале. А идет она с ним или нет — ее дело.
— А на день отложить нельзя? — спросила она, когда хозяин вызвал ее откуда-то из задних комнат.
— Ты как хочешь, — Бага пожал плечами, — а я завтра иду. У нас тоже дела, нам гулять некогда. Десять лет ждала, хочешь еще подождать?
— Дурак! — в сердцах бросила она. — Меня завтра не отпустят, у нас срочный заказ.
— Ну, как хочешь. Пойдешь — завтра на рассвете у городских ворот.
Она пришла, но вид у нее был измученный и помятый — видно, не ложилась, работая всю ночь, чтобы утром иметь возможность отлучиться.
— Как тебя зовут? — спросил Бага, когда они вышли за ворота.
— А с чего это вдруг такой интерес? — Полуэльфа вяло сверкнула на него глазами.
— Так в прошлый раз забыл спросить.
— А я думала, тебе это не интересно!
— Зря. Девчонки всегда много «думают» о том, о чем думать незачем. Ну, забыл и забыл, чего тут думать!
— А некоторые мальчонки не думают вообще!
— Это оскорбление? — лениво поинтересовался Бага. На самом деле он слишком себя уважал, чтобы всерьез обижаться на девчонку.
— Ты первый начал!
— Я еще не начинал. Так ты скажешь, как тебя зовут?
Она подумала, но все же снизошла до ответа:
— Вирта. Виртинсиль. Мать придумала. Означает «капля росы».
Бага кивнул. Это было известное в Клохе имя, эльфийское по происхождению. Разумеется, ее мать, уверенная, что родила ребенка от короля эльфов, дала девочке эльфийское имя. Но у законнорожденной эльфийской принцессы оно состояло бы как минимум из трех слов. Только ее собственное личное имя, не считая родовых.
— Стой! — Его вдруг осенило. — Ихнюю двергову королеву, кажется, тоже зовут Виртинсиль.
— Что? — Полуэльфа остановилась и схватила его за рукав. — Ты уверен?
— Не-ет, — в сомнении протянул Бага. — Ну, не помню, столько разных имен, как же все запомнить! Что-такое было… Такое… — Он покрутил в воздухе рукой, изображая нечто изысканное. — Ну, придем, сама и спросишь.
По дороге они почти не разговаривали. Полуэльфа шла быстро, в нетерпении скорее добраться до цели, Бага поглядывал по сторонам, ожидая, не появится ли опять Коричневый Человек. А еще он немного беспокоился, откроется ли Дверь сегодня. Не слишком-то здорово получится, если он прогуляются вдвоем в такую рань, чтобы поздороваться с похмельным и злым Джеком!
