Елизавета Дворецкая - Дверь в скале
Но Клаверин ничего не спросил, а только постучал мягким концом пера по пальцам другой руки.
— Увидеть королеву… Должен сказать, что отсюда не близко до дворца Его Величества. Здесь у нас так называемый Внешний приказ, обслуживающий потребности нашего сотрудничества с верхним населением. До столицы отсюда восемь дней пути…
На лице Вирты отразился ужас.
— Но я вижу, что вам в самом деле необходимо ее повидать, — поспешно добавил Клаверин. — К счастью, не далее чем послезавтра мы отправляем обоз в королевское казначейство, и вы можете отправиться с ним. Я все устрою.
— В самом деле? — Вирта недоверчиво посмотрела на него. Такая любезность и готовность помогать со стороны незнакомого человека, то есть дверга, для нее была решительной новостью.
— Да, разумеется! — Клаверин кивнул. — У меня при дворе есть родственники, которые представят вас их величествам. Как бы ни обернулось дело, королю и королеве, несомненно, приятно будет повидать девушку из того мира, из которого происходит она сама. Я неоднократно имел счастье видеть королеву! — добавил он, многозначительно глядя на Вирту.
— А мой уголь мы отгрузить успеем? — с видом бывалого делового человека уточнил Бага.
— Успеем, поскольку ваш заказ первый в сегодняшнем списке. Так и вы желаете отправиться вместе с барышней?
— Пожалуй, и мне хотелось бы вашу столицу повидать!
Бага старался не думать о той взбучке, которую получит от Гаахта за такое самоволие. Но ему вдруг до жути не захотелось оставлять полуэльфу одну в этом мире. Все-таки это он ее сюда привел, и почему-то казалось подлым бросить ее на полдороге и спокойненько отправиться домой со своими честно заработанными эпонами.
— Не вижу затруднений! — Клаверин встал. — В таком случае, послезавтра жду вас здесь рано утром.
Распрощавшись, они ушли и вскоре снова были на поверхности.
— Хозяин тебя отпустит? — спросила Вирта, когда они уже были на перевале.
— Отпустит. Скажу, что поеду товар смотреть. Наши спрашивали, что там есть хорошего, а тут везут и денег не просят. А вот тебя-то отпустят?
— Не знаю. Но я все равно уйду. Второго такого случая не будет.
Неизвестно, что Вирта сказала мастеру Ноэлю и что он ей ответил, но, когда через день Бага еще в сумерках пришел к городским воротам, она уже стола там, с небольшим холщовым мешочком в руке. Синяя юбка и серая шаль под плащом на ней были те же самые: видимо, этим исчерпывался весь собственный гардероб умелой швеи. Бага молча оглядел ее: хороша принцесса эльфов! Но вслух ничего говорить не стал.
На этот раз их сопровождал десяток орков с лошадьми и телегами: забирать заказ. Приближаясь к скале, Бага сам мимолетно удивился: а быстро он привык ходить в иной мир, как раньше ходил к пьянице Джеку. Вчера он проделал несколько простых экспериментов и установил: переход совершается на перевале Трех Ручьев, именно на том месте, где ему встретился Коричневый Человек. Но произойдет ли переход, зависит только от его желания: если он идет к двергам, то придет к двустворчатым воротам. А если захочет увидеть Джека, то и окажется перед Джековой покосившейся хибарой. Но сегодня ему нужны были дверги, и он без труда привел всю орду к западному выходу из горы, который использовался для переправки тяжелых грузов. Мешки с углем уже ждал под присмотром нескольких складских служащих, и орки-подмастерья небрежно хмыкали, глядя, как дверги раскланиваются с их полукровкой и почтительно называют его «мастер Багхиг». В квартале его никто за всю жизнь ни разу не назвал полным именем, и никто не задумывался даже, какое оно у него, полное-то имя.
В кабинете Клаверина не было, но почти сразу пришел прислужник и почтительно попросил следовать за ним.
— Мастер Клаверин отправляет караван, — пояснил он. — Все готово, ждут только вас и мэд [3] Виртинсиль.
Караван собирался в широком коридоре, в котором Бага еще ни разу не был. А попав сюда, сразу зажал уши и нос. Насколько хватало глаз, вытянулась вереница ослов и мулов, нагруженных мешками, некоторые были впряжены в низкие повозки.
— Прошу сюда! — К ним подскочил еще один дверг в накидке горчичного цвета. — Прошу!
Он подвел их к двум оседланным мулам, причем на одном из них седло было женское. Предназначенный для Баги сперва зафыркал и попятился, учуяв запах орка. Пока Бага успокаивал его, скармливая подсунутую тем же расторопным двергом морковку, к ним подошел Клаверин.
— Рад, что мог услужить вам, истинно рад! — отвечал он на благодарность полуэльфы. — Непременно кланяйтесь от меня их величествам. Извольте передать королеве, мэд Виртинсиль, что я искренний и преданный друг ее.
Наконец караван тронулся. Возле каждого пятого мула шел погонщик с палкой в руке, и на спинах погонщиков в особых маленьких шариках висели мелкие светящиеся жуки. Караван вышел из отправного коридора, свернул куда-то, потом еще свернул… На ходу погонщики пели какую-то бесконечно длинную песню на совершенно непонятном языке. Первый погонщик начинал и пел три строки, остальные хором подхватывали припев из двух строк; потом второй погонщик пел еще три строки, а остальные опять подхватывали, и так пока все не поучаствуют. А потом все начиналось опять с первого погонщика.
Очень скоро двое гостей заскучали. В обычном путешествии хотя бы можно смотреть по сторонам, но караван шел из одного подземного коридора в другой, и ничего не было видно, кроме светящихся шаров, которые здесь были размещены гораздо реже, чем в коридорах Внешнего приказа. Цвет камня иногда менялся, но это было все. Вирта скоро начала дремать в седле, иногда вздрагивая и просыпаясь, судорожно вцепившись в поводья.
— Неужели мы так всю дорогу и поедем под землей? — спросила она у пожилого погонщика, толстого дверга с круглой полуседой бородой. Всю дорогу он шел возле ее мула, и они успели познакомиться. Его звали Бларин, и, по его словам, он ходил с этими караванами уже больше шестидесяти лет.
— Конечно! — ответил он. — Мы не боимся солнечного света, как у вас там рассказывают, но под землей оно всяко уютней. Там наверху живет совсем другой народ! — Он показал в сторону свода своей палкой с бубенчиками. — Он пашет землю, пасет скот, а мы торгуем с ним и получаем всякие съестные припасы. Так наши предки поделили мир: им внешняя сторона земли, а нам внутренняя. Мы — от плоти земли, потому металлы и камни повинуются нам. И мы не обижены своей участью! Урожай зависит от погоды: будет или не будет дождь, поля то вымокнут, то высохнут, то вымерзнут, то их градом побьет, а то война, и все посевы вытопчут. А в недрах земли всегда хорошая погода! — Бларин даже зажмурился, ощущая привычное безветрие и спокойствие атмосферы. — И ее сокровища не надо выращивать, их уже вырастили боги, когда создавали мир. Нам осталось только собрать урожай, и этим наши предки занимаются уже не одну тысячу лет.
