Майкл Муркок - Амулет безумного бога
– Рано горевать, герцог Дориан, – бодро сказал Оладан, – д'Аверк хотел отравить вам последние часы жизни. Камарг наверняка еще держится. Помните, вы мне рассказывали о мужестве и доблести его защитников? Я уверен, что они выстоят. Вот увидите…
– Увижу ли? – глядя на темнеющий вдали берег, спросил Хоукмун. – Увижу ли, Оладан? Я знаю: д'Аверк не лгал о других успехах гранбретанцев. Если Сицилия пала, то они наверняка уже вторглись в Италию и Испанию. Ты понимаешь, что это значит?
– Признаюсь, я слаб в географии, – смущенно ответил Оладан.
– Это значит, что орды Империи Мрака перерезали все пути в Камарг. И на суше, и на море. Теперь мало добраться до моря и найти корабль – надо еще пройти по Сицилийскому каналу, а там, должно быть, полным-полно гранбретанских судов.
– Если так, почему бы нам не выбрать другой путь? Например, тот, которым вы пробирались на Восток?
Хоукмун нахмурился:
– Тогда я большую часть пути летел. Если возвращаться этой дорогой, уйдет вдвое больше времени. Да и гранбретанцы проникли в те края.
– Но земли, где они правят, можно обойти, – возразил Оладан. – На суше у нас будет хоть какой-то шанс, а в море мы обречены.
– Ты прав, – задумчиво произнес Хоукмун. – Но нам придется пересечь Туркию, а это займет несколько недель. Потом надо будет переплыть Черное море – я слышал, там еще нет кораблей Империи Мрака. – Он сверился с картой. – Да, через Черное море в Романию. Но чем ближе к Франции, тем опаснее будет наш путь. Там повсюду враги. И все же ты прав – если отправимся этой дорогой, у нас будет больше шансов. Пожалуй, надо убить двух гранбретанцев и надеть их маски. У нас перед ними есть одно преимущество: мы можем по лицу узнать друга или врага, а они – нет. Эх, знать бы нам тайные языки разных орденов – тогда бы мы где угодно могли путешествовать в чужих доспехах и масках.
– Вы решили отправиться другим путем? – спросил Оладан.
– Да. Утром поедем на север.
Много долгих дней ехали они по берегу Евфрата и наконец пересекли сирийско-туркийскую границу и остановились в тихом городке Бирачеке.
Хозяин постоялого двора явно заподозрил в них слуг короля-императора и сказал, что свободных мест нет. Ткнув пальцем в Черный Камень, Хоукмун представился:
– Я – герцог Дориан, заклятый враг Гранбретании, последний из герцогов Кельнских. – Оказалось, что даже в этом провинциальном городке о нем знают – в тот же миг перед путниками гостеприимно распахнулась дверь.
Позже они сидели в трапезной и пили сладкое вино, беседуя с караванщиками, прибывшими незадолго до них. Караванщики были смуглые, с иссиня-черными шевелюрами и бородами, лоснящимися от масла. Одеждой им служили кожаные блузы, шерстяные килты ярких расцветок и шерстяные же накидки с узором из фиолетовых, красных и желтых геометрических фигур. Такие наряды, сказали они, носят только слуги Иенахана, богатого анкарского купца. Каждый из караванщиков был вооружен кривой саблей без ножен, но с богато украшенным эфесом и гравированным клинком.
Караван-баши Салим, человек с пронзительными голубыми глазами и похожим на ястребиный клюв носом, перегнувшись через стол, тихо спросил у Хоукмуна с Оладаном:
– Вы слыхали, что в Истанбул прибыли посланцы Империи Мрака? Они подкупили алчного калифаи его приближенных, и те позволили расположиться в городе большому отряду воинов в масках.
Хоукмун отрицательно покачал головой:
– Я слабо представляю, что творится в мире. Но я верю тебе. В обычаях гранбретанцев сначала покупать за золото, а потом отбирать силой.
Салим кивнул:
– И мне так кажется. Думаете, северные волки точат зубы, чтобы напасть на Туркию?
– Не только на Туркию – на весь мир. Даже на Амарек. Они мечтают покорить даже те страны, которые существуют разве что в сказках. Они хотят завоевать Краснокитай – хотя эту страну надо еще найти. Аравию и Восток они считают всего-навсего плацдармом.
– Но откуда им взять столько сил? – удивился Салим.
– Сил у них достаточно, – уверенно ответил Хоукмун. – Кроме того, они безумны – а безумие делает их свирепыми, коварными и изобретательными. Я бывал в Лондре – столице Гранбретании. Ее архитектура напоминает дурной сон. Я видел короля-императора в Тронной Сфере с белой, как молоко, жидкостью. Это дряхлый старик со звонким голосом юноши. Я видел лаборатории ученых-чародеев, подаривших ему бессмертие. Этим лабораториям нет числа, в них полным-полно необыкновенных машин. Сами ученые не знают всего, на что способны их машины. Я беседовал кое с кем из знати, и я знаю их желания – тебе, человеку со здоровым рассудком, даже не вообразить, насколько безумны подданные Империи Мрака. В них не осталось почти ничего человеческого, они равнодушны друг к другу и уж тем более к тем, кого считают «низшей расой» – то есть ко всем негранбретанцам. Они завоевывают страну за страной, оставляя на своем пути распятия с трупами мужчин, женщин, детей и даже животных…
– Полно, герцог Дориан! Вы преувеличиваете. Пристально посмотрев Салиму в глаза, Хоукмун медленно, с нажимом произнес:
– Ошибаешься, торговец. Невозможно преувеличить зло, творимое гранбретанцами.
Салим содрогнулся.
– Я… Я вам верю, – пробормотал он, помрачнев. – Правда, верить не хочется. Как же нашей маленькой Туркии устоять против таких жестоких и могучих завоевателей?
Хоукмун тяжело вздохнул:
– Я могу посоветовать только одно: не продавайтесь гранбретанцам, не пускайте их на вашу землю. Но убеждать вас в этом – напрасная трата слов. Люди жадны и не видят истины за блеском золота. Сопротивляйтесь – вот что я бы вам посоветовал. Встречайте беду, как подобает людям чести – отважным, гордым и мудрым людям. Но и это не выход – тех, кто бросает вызов Империи Мрака, ждут пытки и казни. Их жены на глазах у них будут изнасилованы и растерзаны, а дети брошены в пламя, которое охватит целые города… Но вас ждет та же судьба, если вы не решитесь взять в руки оружие. Или хуже того – судьба рабов, готовых на любые подлости, лишь бы спасти свои шкуры. Я говорил о чести, и честь запрещает мне красивыми речами вдохновлять вас на благородную битву и геройскую смерть. Я ненавижу гранбретанцев и мечтаю всех их уничтожить; у меня есть могущественные союзники и удача, но все же я чувствую, что рано или поздно король Хеон мне отомстит. Тем, у кого осталось мужество и кто готов бороться, я бы посоветовал применять хитрость. Хитрость, мой друг, – это единственное наше оружие.
– То есть делать вид, что ты на их стороне? – задумчиво спросил Салим.
– Да. Я так поступал и, как видишь, жив и пока на свободе.
– Я запомню ваши слова, герцог.
– Запомни и такие слова: решив сделать вид, что заключил сделку с совестью, ты уже заключил эту сделку. Нередко ложь становится правдой задолго до того, как ты это осознал.
