Евгений Малинин - Братство Конца
Народ у плетня собрался в основном среднего возраста, а такой народ в игры, даже ролевые, как правило, уже не играет. Другие игры у этого народа! И народ этот действительно оживленно переговаривался, но услышать я ничего не мог – было далековато.
Вернувшись к картошке с квасом, поскольку пиво не любил и никогда не пил, я склонился над своей миской и, с огорчением щелкнув пальцами, подумал: «Да! Хорошо бы услышать, о чем они там калякают». И тут же чуть не подавился картошкой. У меня в голове зазвучали голоса!
– …жаль их, конечно, только свое-то жалчее…
– Чего там жаль! Очень вовремя они появились! Видели небось, как Мал-то в замок припустил!
– Нет! Ладно там дед этот бородатый, что ж, пожил все-таки. Или эти двое – мохноногий да здоровенный, шерстнатый… Эти небось и вовсе-то не люди. Не бывает на людях таких-то шкурок. Так что этих-то троих пусть забирают. А вот девчонку жалко! И не жила еще – что ей, годков шешнадцать, поди, не больше! А ее в замок потащат!.. Девчонку жалко!
– Так она ж сама сказала, что сумеречная! Что ж ее жалеть!
– Дурачина! Сумеречная – не темная еще, исправиться может!
– Как же, исправится! Слыхал, что Портята-то Малу докладывал? Этот мохноногий прям вслух демонов по именам рек! А девка-то твоя зеленая как ни в чем не бывало поправляла его! Чтоб, значит, худые имена правильно произносил!
– Нет! Жалко девчонку! Можно, думаю, ее еще на путь истинный наставить!
– Да ты, Сурмина, любую девку готов на путь истинный наставить!.. Только после этого она пути перед собой не видит!
– Это почему?
– Да из-за живота! Живот великоват делается!
Прокатившийся хохот перекрыл тонкий женский голос:
– Что ж теперь с ними будет?
– Что будет, что будет? Известно что… Вот Мал вернется…
Именно в этот момент кто-то толкнул меня в плечо и, спугнув интересные голоса, заорал в самое ухо:
– А ты чего, Гэнтаньф, пивом бнезгуешь! Или заснун? Пиво хо-о-о-ношее!!!
Оказывается, я, прислушиваясь к звучавшим у меня в голове голосам, закрыл глаза. А когда я их открыл, то прямо перед собой узрел раскрасневшуюся хоббитскую рожу, которая улыбалась довольной, пьяной улыбкой. Увидев, что я не сплю, Фродо повернулся в сторону остальных пирующих, чтобы сообщить им эту радостную новость, но им было не до пьяного хоббита.
Эльнорда, подперев кулачком подбородок и пьяно пригорюнившись, слушала горестную историю огромного тролля. А Душегуб, грозно посверкивая глазищами и пристукивая кружкой по столу, от чего пиво обильно смачивало столешницу, гудел, почти не сдерживая свой бас:
– Я ей честно предложил – выходи за меня, а она играет чувствами! Какой из тебя муж, говорит, получится, не знаю, а тролль что надо будет. Ладно, говорю, пусть я хоть троллем тебе по сердцу буду! Пусть!!! И эту шкуру согласился напялить! И как… как тролль по лесу полдня бегал!!! А она!!! Шмыг, и укатила… А меня оставила! Одного!
– Нет, любит она тебя, – невпопад заспорила эльфиечка, – я точно знаю, любит! Ведь ты посмотри, какую шкуру она достала! Расстаралась! Это ж сплошное загляденье получилось, а не тролль!!!
– Нет, она мной играет!!! – категорически пристукнул Душегуб кружкой по столу. Такой категоричности кружка не выдержала, и в могучей лапе тролля осталась одна ручка. Душегуб несколько секунд удивленно ее разглядывал, потом перевел налившиеся кровью глаза на глиняные черепки, живописно разбросанные в пивной луже на столешнице, и обиженно заявил:
– Вот! И кружку мне самую дохлую подсунули! У всех кружки целые, а мне с трещиной дали!
– Бени моню! – тут же предложил Фродо, – я пням из книночки могу!
– И я из кринки могу! – упрямо отверг Душегуб широкий хоббитский жест.
– Эх, – мотнула головой Эльнорда, – и я могу из кринки!
Тут суровый взгляд покрасневших троллевских глаз наткнулся на меня. Довольно долго Душегуб соображал, кого это он перед собой зрит, а когда сообразил, ухмыльнулся и ткнул в мою сторону здоровенным, довольно грязным пальцем и проворчал:
– А вот Серый не может! Слабо ему из кринки!
Его мелкие собутыльники разом повернулись в мою сторону и оценивающе уставились на меня.
– Нет! – первой подала голос Машеус. – Серый из кринки не потянет! Он вообще на пиво слабый, а из кринки – тем более!
Фродо соображал гораздо дольше, но потом не согласился с предыдущими ораторами:
– Ха! Это ж Гэнтаньф! Это ж маг в законе! Та он и тве книнки без отныва от кассы вытянет! А потом еще воточкой запонинует! Да он у нас в буфете на спон коньяк кефином запиван и ничего! Женуток – нуженый! А вы – книнка!!!
– Кто?! – повернулся Душегуб к Фродо.
– Кто – кто? – не понял тот.
– Кто кефир сметаной заедал?!
– Вот он! – ткнул Фродо в меня пальцем.
Душегуб тупо уставился на меня, а потом наклонился поближе ко мне и интимным шепотом поинтересовался:
– Кисломолочные продукты уважаешь?
– И я могу сметану с квасом! – неожиданно грохнула кружкой по столу Эльнорда.
И в этот момент позади меня раздался задумчивый голос Портяты:
– Пожалуй, нашим гостям отдых требуется… Пойдемте, я вас на сеновал отведу. А вечером, по холодку дальше двинете…
– И что? Там настоящее сено?! – привычно изумилась Машеус и попыталась сфокусировать свои серовато-голубые глазищи на Портяте.
– Самое настоящее, – неожиданно улыбнулся тот, и его лицо сразу стало мягким и добрым. Но, похоже, это добрейшее лицо не очень понравилось Душегубу, поскольку тот, опершись мохнатыми кулачищами на стол, поднялся на ноги, сурово сдвинул брови и с явной угрозой поинтересовался:
– Это кого на сено?! Это меня на сено?! Я вам не коров какой-нибудь, чтобы сухую траву жевать!!!
– Вот именно! – тут же поддержал его Фродо. – Мы вам не жвачные паннокопытные! Мы вам Бнатство Коньца!
Но тут боевой запал нашего малыша-хоббита внезапно иссяк, и он вполне миролюбиво закончил:
– Так что давай, посенянин, тащи еще пива.
– А пиво кончилось, – спокойно ответил Портята. – Мы привезем еще бочонок, а вы пока что отдохнете.
– На настоящем сеновале… – мечтательно добавила Эльнорда.
Фродо посмотрел на набычившегося тролля и задумчиво спросил:
– Ну что, Тушегубушка, отдохнем, пока они еще пива пнивезут?
Красные троллевы глаза съехали вбок, и тролль ненадолго задумался, а потом, тряхнув мохнатой головой, согласился:
– Отдохнем, – и тут же сурово продолжил, глядя на Портяту: – Но как только пиво будет здесь, нас сразу разбудить!
Портята кивнул и с некоторой опаской взглянул на меня. Он, вероятно, видел, что я их пиво не употреблял, а потому могу соображать вполне нормально. Однако и у меня не было возражений против небольшого отдыха. Я собирался понаблюдать за участниками этой экзотической игры и дождаться, когда она закончится и ее участники соберутся в Москву. Вот тогда и мы сможем спокойно сбросить свои «костюмчики» и попросить ребят о помощи.
