Неудобный наследник (СИ) - Добрый Владислав

Тем временем “дедушка Джакоб” осторожно переместился ко мне поближе. Но до меня ему оставалось в два раза дальше, чем до спасительного выхода, из которого выглядывали бледные лица писарей.

— И о чем же вы хотели поговорить, мой молодой господин? — спросил казначей, когда решил, что приличия соблюдены и он вошел в комнату достаточно глубоко.

— Я бы хотел попросить у тебя денег, — мне захотелось закинуть ногу на ногу, и принять независимую позу. Вместо этого я задумчиво потеребил навершие на рукояти “Лозы”.

— Зачем же вам деньги? — тут же спросил старый счетовод. При этом он сразу выпрямился. Руки, до этого напряженные, вытянутые вдоль тела, сложились на животе. Джакоб понял, что игра будет на его поле.

— Хочу сделать подарок даме. Но тебя это не касается, — сказал я.

— Такие просьбы мне привычнее слышать от вашего брата, — покачал головой казначей. Рефлексы Магна заставили меня задрать подбородок. Машинально. Я почуял наезд. Но Джакоб не стал читать нотации, остановившись на этом половинчатом укоре. И продолжил, после маленькой паузы: — В любом случае, как бы мне не хотелось пойти вам навстречу, но эти вопросы может решать только ваш отец.

Я резко встал со стула и направился к Джакобу. Тот испуганно замер. Снизу послышалось тихое звяк. Наверное я наступил на рассыпанные монетки. Казначей тоже услышал и перевел взгляд мне под ноги. Я быстро сказал:

— Дедушка Джакобо, у меня есть еще один вопрос, — снова поймав его внимательный взгляд, я медленно стал обходить его вокруг. — Разве вы не боитесь испортить отношения с будущим наследником?

— Мне уже почти пятьдесят. Большая часть жизни давно позади, — вздохнул Джакоб. — К тому же, мудрый господин знает, что казначей всегда верен только сокровищнице. Ведь люди меняются. А золото всегда остается золотом. Вот и вы, если будете достаточно мудры, то поймете…

— Что ты надежный старый скупердяй, — закончил я за него. Я уже добрался до выхода. — Ладно, пойду просить денег у отца. Хорошего дня, Джакоб.

Я вышел из комнаты и отправился вверх по лестнице. От моей легкой походки не осталось и следа. Проблема с этими средневековьем в том, что тут нет маленьких, но очень полезных изобретений. Например, туалетной бумаги и карманов. Но если такие важные персоны, как я, в туалете вполне могут справиться смоченными в теплой воде полотенцами из льна, то вот что делать, когда нет карманов, а они так нужны? Приходится импровизировать. В мой левый сапог влезло девять “колбасок” золотых дукатов, а в правый, по непонятным для меня причинам, только шесть. Если местный золотой дукат весит примерно так же, как золотые монеты в моем мире, то есть примерно три с половиной или четыре грамма, то мои сапоги прибавили в весе минимум пять килограмм. Учитывая, что это золото, идти было легко и приятно, но вот пританцовывать я уже не мог. Хотя очень хотелось.

К тому времени, как я выбрался во внутренний двор поместья, с меня градом лил пот. Уже было не то, что не до танцев, ноги бы унести.

Но я гордо задрал подбородок, расправил плечи, и направился к выходу, тяжело переставляя сапоги. Я искренне надеялся что в “бухгалтерии” хватятся пропажи еще не скоро. Однако, уверенности в этом не было. Поэтому я так и норовил прибавить шаг. Но из-за золота в сапогах я то и дело семенил, с трудом заставляя себя идти нормально.

"Шире шаг, шире шаг!" — твердил я себе, изредка утирая пот надушенным платочком, хранящимся как у всякого благородного сеньора, за отворотом рукава. В борьбе с собой я даже не заметил как миновал одно из самых узких мест своего плана — ворота. Стражники ничего не сказали, просто покосившись мне вслед из под шлема. Выйдя на улицу я оглянулся вокруг, как в первый раз. Хотя, технически, я тут первый раз. Это Магн местный.

Караэн был типичным средневековым городом. Скорее всего так. Проблема в том, что я, как выясняется, понятия не имел о том, что такое типичный средневековый город. В центре были сплошные узкие улочки, скачущие то вверх, то вниз по крутым склонам холмов — естественным укреплениям, на которых город когда-то возник. Если не считать торговой площади, центр был застроен практически сплошняком, только пара улиц могла похвастать шириной достаточной, чтобы там могла проехать телега. Сложенные из грубого, “рваного” камня дома с красными черепичными крышами почти все были трехэтажные. А некоторые и выше. Это нагромождение называлось “Старым городом” и находилось в центре. Именно там жила основная часть населения, там были лавки и мастерские, менялы и гильдии, и вообще все, что только приходит на ум, когда говоришь "Средневековый город". Старый город давно выплеснулся за старые стены, сделав их частью своих домов. Вокруг Старого города располагались имения знати. От сравнительно скромных, но укрепленных домов, до монстрообразных полукрепостей-полудворцов, вроде имения Итвис. Вокруг домов знати были многочисленные хозяйственные постройки и даже вполне себе солидные поля и рощи фруктовых деревьев. И каждый такой анклав окружала стена. И все эти имения все еще были городом Караэн, потому что Новая стена, строившаяся восемьдесят лет и законченная всего лет двадцать назад, заключала в себе и все эти имения тоже. Новая стена была реально солидным сооружением, с множеством башен, высотой почти как советская пятиэтажка, и не намного уступая ей же в толщине, если считать еще и широкий ров.

Если сейчас я поверну направо, то метров через пятьсот смогу выйти через “Морские ворота”. Вокруг Караэна не было никакого моря, но именно через эти ворота пролегала дорога ведущая от побережья, по которой привозились всякие заморские товары.

Но идти туда было нельзя. Увы, Магн не даст соврать — чем больше власть, тем больше условностей. Вздумай я направиться к выходу из города, то об этом немедленно доложат отцу. Наследник идет за стены, пешком, без свиты? Это как пойти пешком отдыхать в Турцию, например. А свита мне сейчас не нужна. Зачем мне свита, если я как раз и намереваюсь сбежать от всех этих условностей, вроде льстивых улыбок и яда в вино? Ну, раз с ножом по горлу не получилось, то теперь очередь яда, как мне кажется.

Потому я тяжело вздохнул и развернулся в сторону Старого города. До него топать больше километра. Зато никаких вопросов. В город даже наследник могучей семьи Итвис может и один сходить.

Впрочем, в Старый город я идти не планировал. Обойду его вдоль Старых стен, сверну к Военным воротам, где меня ждет Лучиано с лошадьми и пусть попробуют догнать. Если мы с Лучиано не ошиблись в Сперате, то даже если нас будут искать, то первым делом у Южных ворот, куда я отправил говорливого пажа.

План был всем хорош, но уже метров через триста я понял, что не дойду. Ноги как золотом налились, хе-хе. Я приметил место в тени — над невысоким, метра в полтора, каменным забором свисали ветви персикового дерева, бесстыдно забирая свет с земли общего пользования. Они буквально нависали над дорогой, делая местечко не только тенистым, но и отчасти уединенным. Я, уже не стесняясь покряхтывать в голос, добрел до него, и обессиленно плюхнулся на землю. Стянул с себя кафтан, связал рукава и начал перекладывать колбаски с золотыми монетами в эту импровизированную сумку. Посидел минуту — больше себе не позволил, вот-вот за мной могут быть отправлены слуги. А что еще хуже, брат-Гонорат с друзьями. Гонорею ему в задницу. Поэтому ,я совсем уж с неприличным для моего высокого положения стоном, поднялся, придерживаясь одной рукой за стену. Накинул камзол на плечо. И обнаружил прямо перед собой сочный, манящий, яркий как солнце, персик. Не раздумывая, я схватил персик и впился в него зубами. Сочная мякоть так и брызнула сладким соком.

— Сеньор Магн! — рявкнул сзади омерзительно громкий мужской голос.

Я, разумеется, от неожиданности подавился. Но среагировал тут же — не переставая выкашливать сладкую мякоть, бросился вперед.

— Сеньор Магн! Это мой персик!

Воспоминания Магна услужливо подсказали мне, кто владелец этого голоса. И этого персика.