Линн Абби - Взлет и Падение Короля-Дракона
— Он не был Раджаатом, — сказал Хаману, что было половиной правды. — Он не был тем, чем я мог бы стать.
— Но ты не уверен, — мягко упрекнул его Виндривер.
— Я заглянул внутрь себя. Я увидел Дракона Урика, старый друг. Я уверен. Так что мы не сделали ошибку, старина, просто у нас не было выбора.
Тринадцатая Глава
Закат в Кригиллах: огненный шар, пронзенный черным зазубренными пиком, западный горизонт сверкает волшебными грязно-бурыми цветами, и, наконец, звезды, одна за одной, более яркие и крупные, чем они видны над пыльной равниной.
Хаману вытянул руку и набрал кусочек звездного света в руку. Он играл со светом, как ребенок — или танцор — может играть, наматывая сияющие серебряные нити на движущиеся пальцы. Внутри себя он слышал мелодию дудки, которая заглушала все остальные мысли, убаюкивала опасения и тревоги. Один, в мире с природой, он забыл даже о том, где находился, пока не услышал голос Виндривера.
— Мир простирается далеко за пределы Центральных Земель. Есть роскошные леса в Поющих Горах и кто-знает-что на дальних берегах Илового Моря. За горизонтом лежат чудеса, — заявил призрачный тролль, как если бы они были двумя старыми купцами, ищущими новых рынков.
— Оставить Урик своей судьбе? Без меня?
— Ты сам выбрал Урик своей судьбой. Но ты Хаману; у тебя есть твоя собственная судьба. Ты будешь всегда. Ты можешь выбрать что-нибудь другое, в другом месте.
Хаману подумал о львиноподобном гиганте, стерегущем Черноту и Пустоту под ней. — Хаману это Урик, а Урик это Хаману. — Он стряхнул капли звездного света со своих ладоней. — Если я уйду куда-нибудь далеко, за моей спиной останется слишком много. Я сам останусь за моей спиной.
— А что о тебе самом, Хаману? Борс мертв. Тюрьма Принесшего-Войну не в состоянии удержать его. Если ты можешь поверить в то, что он сказал — если — ты ничего не сможешь сделать, чтобы спасти Урик. А если он лжет — как он это обычно делает — то что эти человеческие Доблестные Воины сделают дальше? Есть ли страх сильнее, чем жадность такого Воина? Что если один из вас станет следующим великим Драконом и за век спалит Центральные Земли? И нет другого пути.
— Должен быть! И я найду его! — крик Хаману эхом отразился от стен гор. Облако бледной пыли поднялось в воздух над окрестностями. — Я найду способ спасти Урик и мир без Дракона и без Раджаата.
Виндривер слился с оседающей пылью. — Здесь ты ничего не найдешь. Уже тысяча лет, как Кригиллы умерли. Здесь нет ответов на твои вопросы, Хаману. Забудь прошлое. Забудь это место. Забудь Дэш и Кригиллы, твою женщину и меня. Думай о будущем. И подумай о другой женщине, Садире из Тира. Раджаат приложил руку к ее созданию, это верно, и он использовал ее, обманул и тебя и ее саму. Но она не Доблестный Воин. Ее изменения начинаются каждый день на рассвете и заканчиваются на закате. Оне не бессмертна. Она не привязана к Черной Линзе. Она не как ты, Хаману, совсем не как ты, но и у нее есть магия, только днем, но есть. Найди способ, чтобы ее заклинания работали и ночью, и может быть ты сумеешь сохранить Атхас без всякого Дракона или Принесшего-Войну.
— Садира дура. — Он ясно увидел ее мысленным взором: высокая, какими бывают полуэльфы, очень экзотически выглядящая женщина тогда, когда солнечная магия бросает тень на ее кожу.
Садира из Тира была прекрасна, хотя давно прошло то время, когда на решения Короля-Льва влияли хорошенькие ножки или высокая грудь; а предубеждение Раджаата относительно двоюродных родственников человечества он разделял задолго до этого. Эльфы, дварфы, даже тролли и другие расы, которые Раджаат не смог бы себе вообразить, были под кожей в сущности те же люди.
Они не были неудачниками, отверженными или какими-то изувеченными душами, обзаведшимися плотью и кровью; внутри они были личностями, бесконечное разнообразие индивидуальных сознаний. Он сам был человеком, и не призирал себя за это. Да, это было проклятие Раджаата — одно из многих. Первый волшебник презирал сам себя, и из-за ненависти к самому себе сотворил Доблестных Воинов и Очистительные Войны.
Безумие Раджаата ничего не могло сделать с мнением Хаману о Садире. — Она дура, очень опасная дура. — Или с его мнением об ее управляемым городским советом городе. — Они там все дураки.
— И ты был таким же, когда-то. Ее учителями были только дураки, разве не так? У тебя есть только три дня, Хаману. Это достаточно много, если использовать их с умом.
Виндривер исчез прежде, чем Хаману сумел сочинить подходящий ответ. Он мог бы призвать тролля обратно. Виндривер приходил и уходил только по молчаливому согласию Короля-Льва; его свобода была не менее иллюзорна, чем смуглая и черноволосая человеческая личина Хаману. Когда его хозяин хотел его видеть, раб должен был явиться, и не имело значения, где он сейчас находится и насколько далеко.
Хаману решил, что тролль отправился в нижний мир, но вроде бы его там не было. Как и пыль, поднявшаяся от голоса Хаману, Виндривер мог колыхаться, невидимый и неощутимый, среди старинных остатков домов троллей. Он мог оставаться так и тогда, когда Хаману разрезал воздух, шагнул в Серость и из горной долины вышел на равнину, на северо-западе от Урика.
Лев из Урика знал дорогу в Тир, самый старый город в Центральных Землях. Калак, ныне умерший тиран Тира, стал бессмертным еще до того, как начались Очистительные Войны. В отличии от Дрегоша, Калак отверг предложение Раджаата и никогда не был Доблестным Воином, хотя в хаосе, начавшимся после преобразования Борса в Дракона, он и нашел то, что осталось от Сача Аралы и Виана.
Тиран Тира подчинил себе лишенные сознания головы, заменив их воспоминания ловко придуманными унижающими их выдумками. Он убедил их, что он — не они — был источником магии Темной Линзы, которую он передавал темпларам Тира и которую они использовали в бесконечных войнах с своими соседями, Доблестными Воинами.
Если бы он постарался, Хаману мог бы наказать как Грозу-Пикси так и Проклятие-Кобольдов, но он даже не пытался. Предатели в конце концов служили интересам Урика, потому что Тир контролировал самые большие на Атхасе залежи железа, как Урик контролировал обширные обсидиановые копи около вулкана Дымящаяся Корона. С магией Черной Линзы, пусть и исходящей от предателей, Тир уверенно управлял копями и плавильными печами, и сохранял их от жадных рук настоящих Доблестных Воинов.
Хаману не хотел, а другие никогда не потерпели бы того, что Урик контролирует как железо, так и обсидиан. Они все объединились бы против него, как они сделали сейчас, и сам Борс повел бы их. В течении тринадцати веков Король-Лев чаще поддерживал Тирана Тира, чем воевал против него, пока этот слабоумный дурак не решил, что может стать драконом — соперником Борсу.
