Ольга Гребенщикова - Чужие как свои
Мир, в котором оказались путешественники, не проявлял враждебности. Только пейзаж был угнетающе однообразным, и совсем не встречалось воды, пригодной для питья. Насчет того, ждут ли их на юге, у Насти не было предположений, а вот насчет Приблудного были.
Постоянное ожидание опасности и усталость не лучшим образом сказывались на всех, даже у эльфа под глазами залегли синеватые круги, но Бринна-младший реагировал на трудности совсем необычно - он стал часто смотреть на свое отражение. При каждом удобном случае, когда думал, что его никто не видит, он заглядывал в маленькое зеркальце. Раньше Настя не подозревала о таком "аксессуаре" в багаже торговца, но теперь приходилось верить своим глазам. Он не пропускал ни одной лужи, ни одной затопленной канавы, в которой можно на себя полюбоваться. То ли у парчового наследника обострилась мания величия, то ли он боялся увидеть совсем не то отражение, к которому привык. Или вообще не увидеть его.
Девушка поделилась опасениями с эльфом, но он ответил, что никаких подозрительных перемен в поведении Лусьена не замечал. Если тут замешана магия, то это давно обнаружилось бы, и вообще, под напором неуправляемых магических потоков заклинания быстро теряют силу. Поэтому не о чем беспокоиться, если Приблудный желает по двадцать раз на день лицезреть свою рожу, так то неотъемлемое право любой свободной личности.
- А если он вампир? - не унималась сыщица. Ей не давала покоя мысль, что Лусьен проверяет в отражении не цвет лица, а само его наличие.
- Я уже говорил, вампиров не бывает. По крайней мере, в нашем мире.
- Если ты заметил, ваш мир давно превратился в проходной двор! И вообще, этот мир уже не ваш!
- Даже если так, я не замечал за Лусьеном ни одного признака вампиризма! Он не боится солнечного света, не спит днем и его не тошнит от свежих овощей. Но если не веришь -- можешь запастись осиновым колом.
Настя покачала головой.
- Знаешь, иногда мне кажется, что ты его защищаешь. Интересно, почему?
- Ради справедливости, - ответил эльф, глядя на нее невозмутимо ясным взглядом.
Как всегда, Арман не стал прямо упрекать напарницу в неблагодарности, лишь напомнил, что Лусьен отлично сражался. Это если без подробностей. А если с подробностями, то сражался не просто так, а защищал Настю. Буквально прикрывал собой. После чего она не только отказалась воздать почести герою на ближайшем сеновале, но и подозревает его во всяком нехорошем. Например, что он вовсе не он.
А всё дело как раз в сеновале! Вернее, в том, что после ухода из Синей долины Приблудный потерял к Анастасии всякий интерес, даже начал сторониться, как будто все время с тревогой чего-то ждал.
Когда Арман сказал, что не заметил больших перемен в повадках Лусьена, девушка лишь усмехнулась. Не говорить же про вторую перемену - "больше не зовет на сеновал". Засмеют. Вот и выходит, что торговец или всерьез обиделся, оставшись "без подарка", или Настя в своих подозрениях так близка к разгадке, что он начал ее бояться. А как поступают с теми, кто слишком много знает? Вот-вот.
На следующую ночь она легла спать между эльфом и восьмым помощником министра. Так и теплее, и безопасней. А Приблудному, оставшемуся караулить, полночи пришлось любовался этой идиллией.
Перед рассветом внезапно грянул гром. Проснувшись, Настя долго лежала, глядя в беззвездную черноту неба и слушая далекие раскаты. Но когда жара и необъяснимость происходящего окончательно прогнали остатки сна, она встала и перебралась поближе к Флуру, который сменил на дежурстве Лусьена. Секретный агент молча подвинулся, освобождая девушке место на расстеленном плаще.
Не было ни дождя, ни ветра, только небо вдали озаряли молнии. Короткие вспышки мелькали у самой земли, вспарывая затхлую мглу, как лезвия, а следом долетал рокот глухих ударов.
Восьмой помощник министра смотрел на далекое буйство огня, будто пытаясь вспомнить, где уже видел подобное. Все молнии били в одном направлении, вверх, наискось от земли.
Настя закрыла глаза. В ее воображении пылающий край неба вместо огненного стал серым, как на старой кинопленке. Внезапно пришло другое воспоминание - заброшенное стрельбище в лесу, где тренировались сыщики. Вот оно! Флур напрасно старался, в его воспоминаниях не могло быть таких картин и запахов. С юго-запада явственно несло пороховой гарью.
- Арман! - воскликнула девушка и вцепилась в спящего эльфа, - Вставай! Там стреляют!
- Что?! - опешил остроухий.
- Артиллерия! Вон там!
- Вижу.
Разбудив Лусьена, эльф велел собираться. Неизвестно, чем мог обернуться далекий огненный шквал. Канонада то затихала, то возобновлялась с новой силой. Настя готова была поспорить, что слышала едва различимый гул самолетных двигателей.
Через полчаса залпы стихли, но осталось ощущение близости чего-то опасного, чуждого для здешней земли. Небо посветлело, приближался рассвет. Внезапно эльф насторожился:
- Смотри! Там!
Он показал на что-то шагах в пятидесяти от костра. Подобравшись ближе, сыщики заметили на ровном пятачке среди кустов смутный, довольно большой силуэт. Порыв ветра разметал клубы то ли тумана, то ли дыма, и девушка увидела... танк. На башне отчетливо виднелась выведенная белой краской цифра 102.
- Ой, - сказала Настя, не поверив собственным глазам.
Эту машину невозможно было не узнать - на фоне серой равнины проступил хищно-элегантный силуэт Т-34.
- Ложись! - шепотом велел Арман.
Сыщики растянулись в пыльной траве. Но танк по-прежнему стоял неподвижно. Двигатель был заглушен, да и вообще с той стороны не доносилось ни звука. Экипаж не проявлял ни малейшего интереса к странной компании, вооруженной допотопными мечами. Если, конечно, там остался экипаж.
Тем временем прибыло подкрепление. Лусьен зарядил два арбалета, трофейных, еще из Синей долины. Один оставил себе, второй протянул Флуру. Вообще-то угрожать стрелами танку можно было только в надежде, что экипаж умрет со смеху, но это пока экипаж внутри. Не вечно же им там сидеть, рано или поздно вылезут, за водой там, или по нужде.
Вдруг возле машины шевельнулась тень. Кто-то прятался в траве, разглядывая приближающихся людей. Морда у этого существа была явно не человеческая.
Непонятная тварь, сразу взятая на прицел, медленно вышла на видное место. И оказалась не монстром из неведомого мира, даже не волком, как сначала подумала Настя, а обыкновенной немецкой овчаркой. Крупной, мохнатой, с рыжими боками и темной спиной. Собака настороженно принюхалась, гавкнула и, робко виляя хвостом, направилась к людям.
