Анастасия Калямина - Волшебство на грани
- Привет, Семён! - Воскликнул лысый усатый старик с большим белым галстуком на фоне красной рубашки.
- Откуда вы знаете, как меня зовут? - похоже, этот день только начинает превозносить сюрпризы.
- Ну, должен же я знать сына барона Мылченко. Твой отец, хороший друг нашей семьи.
- Ничего не понимаю... - Я запутался.
- Я, Лвинис, дедушка Карсилины... - Пояснил старик. - Ты ведь её ищешь?
Я кивнул, стараясь не показывать своего волнения.
Тут Лвинис схватил меня за руку и потащил куда-то ближе к центру зала.
Он подвёл меня к стройной женщиной с тёмно-каштановыми кудрявыми волосами, она стояла рядом с рыжим мужчиной, чьи волосы были заплетены в хвостик. На ухе у него висела серьга, похожая на орла.
- Желлистина и Иксберт. Моя дочь и ее муж. - Пояснил Лвинис.
- Привет, папа. - Поприветствовала Желлистина, поначалу меня вообще не замечая.
- Здравствуйте! - Иксберт одарил нас лучезарной улыбкой.
- Я тут вас познакомить кое с кем хотел. Это Семён, сын барона Прохора Мылченко. - Наконец, я был им представлен.
Родители Карсилины перекинули на меня своё внимание.
- Семён! - обрадовалась Желлистина. - Как же ты вырос! Когда последний раз тебя видела, ты был еще совсем крохой! Наверное, ты меня и не помнишь...
Я был немного смущён, и буркнул:
- Наверное...
- А ты похож на своего отца! - Заметил Иксберт, приглядываясь.
Уж не знаю, по-моему, совсем не похож, особенно внешне.
- Ты ему привет от нас передавай, хорошо? - Попросила Желлистина.
- Обязательно.
Дальше началась мелодия, очень похожая на польку.
- Потанцуем! - воскликнул Иксберт, вместе с Желлистиной пускаясь в пляс.
- Не могу. - Покачал головой Лвинис. - Радикулит.
И для пущей убедительности схватился руками за спину.
- Папа! Нет у тебя радикулита! - возразила Желлистина. - Ты же умер!
- Ты могла не напоминать об этом! Хотя бы раз в сто лет! - возмутился Лвинис, обидевшись, что его актёрские способности остались не оцененными.
А когда Желлистина с Иксбертом скрылись из виду, он распрямился и тоже пошёл танцевать.
Я остался в стороне, не теряя надежды увидеть Карси.
Так прошёл час, один танец сменялся другим. Люди, которые умерли, весело проводили время, чувствуя себя живыми. Даже я был по собственным ощущениям не такой живой, как они, и чувствовал себя лишним на этом празднике.
Я уже начал думать, что затея увидеть здесь Карси бесполезна. Может она не появится, раз и месяца ещё не прошло со дня смерти...
И тут я увидел её. Она стояла возле помоста, на котором играл оркестр, а когда закончили исполнять очередную композицию, похлопала им. Довольный дирижёр поклонился, и поцеловал её руку, в знак признательности. Карси смутилась и отошла от помоста.
Я застыл, не решаясь подойти к ней, и боясь, что она сейчас исчезнет. Нужно взять себя в руки и действовать! Время уходит!
Я подошел ближе. Она почувствовала мой пристальный взгляд и обернулась...
И застыла, удивлённо глядя на меня.
Она была одета в пышное бордовое платье, словно из прошлого века. На её шее блестело гранатовое ожерелье.
- Семён... - Прошептала Карси, подходя ближе.
Как же я соскучился по её голосу! Слышать его снова было так не обычно и приятно.
Затем она дотронулась рукой до моей щеки, как будто проверяя, настоящий я или видение. Я взял её руку в свою.
- Почему ты здесь? Ты что, умер? - наконец, спросила она.
- Нет. Карси!
Я обнял её, боясь, что сейчас исчезнет, и почувствовал, что Карси дрожит.
- Я больше тебя не отпущу.... Никогда! - прошептал я и поцеловал её, сердце колотилось, как бешеное.
- После бала все испарятся, и я тоже. - Прошептала она, всё еще находясь в замешательстве.
- Тебе ведь не обязательно уходить? Останься со мной, Рыжик...
- Невозможно. - С горечью ответила она. - Я мертва, этого не изменить. Моё тело похоронено...
- А если его поднять?..
- Семён! Я не оживу! И они тоже больше не оживут! Эта смерть окончательна... - Ей было тяжело об этом говорить.
- И обжалованию не подлежит? Тогда, возьми меня с собой.
- Не могу, ты жив...
- Это легко исправить!..
- Семён! - она даже рассердилась. - Ты этого не сделаешь!
- Меня здесь ничто не держит! - не унимался я.
- Самоубийство, бегство от проблем. Проявление слабости. Сильные люди себе этого не позволят!
- Тогда, почему ты убила себя, раз, по-твоему, это слабость?!
- Тише. Не кричи, пожалуйста. Это была моя ошибка, только, не все ошибки можно исправить, некоторые исправлять слишком поздно.
- Ты не подумала...
Нас перебили. Это оказался Лвинис, которому надоело танцевать. Он подошёл к оркестру и объявил:
- А сейчас, наш гость из мира живых споёт песню!
Это было для меня неожиданностью.
- Но, я не... - Попытался отвертеться я. Последний раз я пел в классе в седьмом на школьном спектакле.
- Не каждые сто лет на этом празднике присутствует кто-то живой! Ты не бойся. Доверься своей душе! Оркестр подхватит!
И Лвинис вместе с дирижёром, затащили меня на помост. Карси улыбнулась, а её улыбка подействовала на меня лучше, чем всякие уговоры.
Довериться своей душе... Хорошо. Я попытаюсь.
Выдержав паузу, я запел песню, которая часто попадалась мне на радио "Колокольчик +". Оркестр подхватил, словно они часами это репетировали. Пел я на удивление сносно:
Одинокие квартиры,
И они давно пустуют.
Одинокие создания
Бродят в темных переулках.
Никому ты здесь не нужен,
Никому, и даже птицам.
Бродишь серыми ночами
По пустынным лабиринтам.
Ты совсем не понимаешь,
Что случилось с этим миром.
Одиночество повсюду,
Нет и поводов для смеха.
Все окрашено в цвет серый,
Все как будто не такое...
Одиночество повсюду,
Одиночество с тобою...
***
Мартина и Альфред, как известно, учились в Королевском Лицее Магических Технологий (КОРЛИМАГТ). Этот лицей подготавливал выдающихся, умных или очень богатых детей к учёбе в ЧАЛИКУНЕ. Да и находился на территории университета. Практически все ученики были зачислены в ряды его студентов заранее. Ведь там обучалась Листонская Элита. Но, не стоит думать, что в КОРЛИМАГТЕ лицеистам всё сходит с рук. Двоечников и разгильдяев там не любили, и быстро отчисляли, если ребёнок не брался за ум, даже если родители платили за своё "чадо" бешеные деньги.
Единственный, кого не отчисляли за "выходки", был Альфред. Ведь, он был листонским принцем, и директор лицея, который спонсировало пигистерство, боялся навлечь на себя неприятности. Проще ему казалось мириться с тем, что принц Альфред ведёт себя неподобающе, иногда, экспериментируя с волшебством, наносит ущерб лицейскому имуществу, пару раз заколдовывал учителей по не магической дисциплине (алгебре и истории). Учителя уже устали оставлять его после уроков. Двойки за поведение и замечания в дневнике Альфреду не страшны. А ещё юноша не носит (принципиально) школьную форму, являясь в лицей в экстравагантных цветных пиджаках и ярких брюках, да ещё и шнурки не завязывает. Какой-то раз, он пришел в школу в короне, не потому что хвастался своим положением, а просто считал, что с "вот этим" пиджаком, она очень хорошо "подходит к голове". Учился он так себе, и скатываться ниже ему не позволяла сестра Мартина, которая, в отличие от брата, девочка способная и уравновешенная.
