Брендон Сандерсон - Сокрушитель Войн
– Переоцененное занятие, – ответил Гимн, направляясь к оставшемуся свидетелю. – Есть свои преимущества, но рабочий график кошмарный.
Лларимар хмыкнул, а Гимн подошел к последнему свидетелю, невысокому жрецу в желтом с золотом. Он был явно моложе своих собратьев.
«Его выбрали, чтобы преподнести мне ложь в надежде, что он выглядит невинно? – отстраненно подумал Гимн. – Или я слишком самонадеян?»
– Что можешь рассказать? – спросил он.
Юный жрец поклонился:
– Я шел по делам – нес в святилище пророчества, записанные со слов госпожи. Я услышал отдаленный шум где-то в здании и выглянул в окно, но ничего не увидел.
– Где ты находился? – спросил Гимн.
Молодой человек указал на окно.
– Вон там, ваша милость.
Гимн Света нахмурился. Жрец был на противоположной от места убийства стороне здания. Однако именно оттуда нарушитель проник во дворец.
– Ты мог видеть вход, где злоумышленник обездвижил двух стражников?
– Да, ваша милость, – ответил он. – Хотя сразу я их не увидел. Я уже почти отошел от окна, чтобы поискать источник шума. Но как раз в этот момент я заметил в свете фонарей у входа нечто странное – движущуюся фигуру. Только тогда я увидел стражников на земле. Я подумал, что они мертвы, и испугался темной фигуры рядом с ними. Я закричал и побежал за помощью. Но когда мне удалось хоть кого-то найти, человек уже ушел.
– Ты спустился поискать его? – спросил Гимн.
Жрец кивнул.
– Сколько времени тебе понадобилось?
– Несколько минут, ваша милость.
Гимн медленно кивнул.
– Отлично. Благодарю.
Молодой человек направился к остальным жрецам, но его Гимн остановил:
– Подожди. Тебе удалось как следует разглядеть злоумышленника?
– Не слишком, ваша милость, – ответил жрец. – Он был в темной одежде, не очень примечательной. И слишком далеко, чтобы я его рассмотрел.
Гимн жестом отпустил его, задумчиво потер подбородок и взглянул на Лларимара:
– Ну?
Тот поднял бровь:
– Что «ну», ваша милость?
– Что ты думаешь?
Лларимар покачал головой:
– Честно говоря… не знаю, ваша милость. Однако очевидно, что это важно.
Гимн помедлил.
– Важно?
– Да, ваша милость, – согласился Лларимар. – То, что сказал слуга с раненой рукой. Он упомянул черный меч. Помните, вы его предсказали? Этим утром, на картине?
– Это было не предсказание, – сказал Гимн. – Он действительно был на картине.
– Именно так и рождаются пророчества, ваша милость, – ответил Лларимар. – Разве не понимаете? Вы смотрите на картину, и перед вашим взором возникает образ. Я же вижу лишь случайные красные мазки. Сцены, которые вы описываете – ваши видения – и есть пророчества. Вы – бог.
– Но я видел именно то, что изображала картина! – заявил Гимн. – Еще до того, как ты сказал мне название.
Лларимар кивнул со знающим видом, словно сказанное подтверждало его мнение.
– Ладно, неважно. Жрецы! Все вы несносные фанатики. В любом случае, ты согласен, что здесь творится что-то очень странное.
– Определенно, ваша милость.
– Отлично, – сказал Гимн. – Тогда, будь добр, перестань жаловаться на мое расследование.
– По правде говоря, ваша милость, – заметил Лларимар, – теперь просто необходимо, чтобы вы не вмешивались. Вы предсказали случившееся, но вы – оракул. Вы не должны взаимодействовать с предметом ваших предсказаний. Если вы станете участвовать в событиях, то можете нарушить равновесие.
– Мне нравится нарушать равновесие, – возразил Гимн Света. – Это очень, очень увлекательно.
Как обычно, Лларимар не отреагировал на то, что от его совета отмахнулись. Но когда они направились к основной группе, жрец спросил:
– Ваша милость, просто, чтобы утолить любопытство. Что вы думаете об убийстве?
– Очевидно, что злоумышленников было двое, – лениво ответил Гимн. – Первый – крупный человек с большим мечом, он оглушил охранников, напал на слуг, выпустил безжизненное животное и исчез. А за ним пришел второй – тот, кого видел молодой жрец. И именно второй – убийца.
Лларимар нахмурился:
– Почему вы так считаете?
– Первый гость старался не убивать, – объяснил Гимн. – Оставил стражников в живых, хотя они и представляли для него угрозу, потому что могли в любой момент очнуться и поднять тревогу. Не выхватил меч, столкнувшись со слугами, а попытался их оглушить. Ему незачем было убивать связанного пленника – особенно учитывая, что свидетели уже сбежали. Однако, если был второй… что ж, это логично. Связанный слуга пришел в себя, когда появился второй злоумышленник. Его видел только убитый.
– Итак, вы думаете, что еще кто-то последовал за человеком с мечом, убил единственного свидетеля и потом…
– Оба они пропали, – закончил Гимн. – Я нашел потайной люк и думаю, что под дворцом могут быть проходы. Все это вроде бы очевидно. Но кое-что совсем не очевидно.
Он взглянул на Лларимара и замедлил шаг, пока они не достигли других слуг и жрецов.
– И что же, ваша милость? – спросил Лларимар.
– Как, во имя Цветов, я все это вычислил!
– Я и сам теряюсь в догадках, ваша милость.
Гимн покачал головой:
– Это пришло из прошлого, Тушкан. Все мои действия кажутся совершенно естественными. Кем я был до смерти?
– Я не знаю, что вы имеете в виду, ваша милость, – отвернулся Лларимар.
– Ну прекрати, Тушкан. Большую часть жизни после возвращения я провел в праздности, но как только кого-то убили, я вскочил с постели и не смог сдержать желания разнюхать все вокруг. Это не кажется тебе подозрительным?
Лларимар не смотрел на него.
– Цвета! – выругался Гимн. – Был ли я хоть кем-то полезным? Я уже начал убеждать себя, что умер как-то разумно, скажем, свалившись спьяну с крыльца.
– Вы знаете, что ваша смерть была героической, ваша милость.
– Может, это было очень высокое крыльцо.
Лларимар только покачал головой:
– В любом случае, ваша милость, вы знаете, что я не могу ничего говорить о том, кем вы были раньше.
– Но откуда-то эти инстинкты взялись, – сказал Гимн, подходя к собравшимся у ворот дворца.
Главный жрец уже вернулся с маленькой деревянной коробкой, в которой кто-то яростно царапался.
– Благодарю, – бросил Гимн, выхватил коробку и пошел дальше, даже не замедлив шага. – Говорю тебе, Тушкан, я недоволен.
– Этим утром вы казались очень довольным, – заметил Лларимар, когда они двинулись прочь от дворца Звезды Милосердия. Ее жрец остался у входа, с невысказанной жалобой на устах, а свита Гимна Света потянулась за своим богом.
– Я был счастлив, – ответил Гимн, – потому что не знал, что творится. Как я могу продолжать праздную жизнь, когда меня влечет к расследованиям? Честно говоря, это убийство полностью разрушит мою заработанную с таким трудом репутацию.
