Брендон Сандерсон - Сокрушитель Войн
– Пойдем, Тушкан, – позвал Гимн, направляясь к стражникам, отосланным на лужайку первыми.
Лларимар поспешил догнать бога, который широкими шагами приближался к двум мужчинам. Оказавшись за пределами слышимости остальных, Гимн произнес:
– А теперь расскажите, что вы видели.
– Он подошел к нам, притворившись сумасшедшим, ваша милость, – сказал один из стражников. – Выступил из тени, бормотал что-то сам себе. Но он только притворялся и, когда подошел вплотную, оглушил нас обоих.
– Как? – спросил Гимн.
– Он затянул на моей шее лохмотья с пробужденной куртки, – пояснил стражник и кивнул на товарища. – А ему дал под дых рукоятью меча.
Второй стражник задрал рубашку, открыв большой синяк на животе, потом повернул голову и показал второй – на шее.
– Придушил нас обоих, – подтвердил первый. – Меня кистями, Франа – сапогом по шее. Только это мы и помним. Когда очнулись, он уже исчез.
– Он вас придушил, – сказал Гимн, – но не убил. Просто придушил так, чтобы лишить сознания?
– Это так, ваша милость, – подтвердил стражник.
– Опишите его, – попросил Гимн.
– Крупный, – начал стражник, – со всклокоченной бородой. Не слишком длинной, но и не подстриженной.
– Не грязный и не вонючий, – уточнил другой стражник. – Похоже, ему просто все равно как он выглядит. Длинные волосы до плеч, давно не чесанные.
– В лохмотьях, – добавил первый. – Везде заплаты, ничего яркого, но и темного тоже. Просто… приглушенные цвета. Сейчас, если подумать, понимаю – как-то не по-халландренски.
– И он был вооружен? – спросил Гимн.
– Да, мечом, которым меня ударил, – сказал второй стражник. – Большой такой, не дуэльный клинок, а скорее вроде восточного меча. Прямой и очень длинный. Он его прятал под плащом, и мы бы это заметили, если б он не шел так странно.
Гимн кивнул:
– Благодарю. Стойте тут.
Развернувшись, он направился ко второй группе.
– Это очень интересно, ваша милость, – заметил Лларимар. – Но я не вижу смысла.
– Мне просто любопытно, – ответил Гимн.
– Простите, ваша милость, – возразил Лларимар, – но вы никогда не отличались любопытством.
Гимн продолжал идти. Он не раздумывал над своими действиями. Просто поступал по наитию. Приблизившись к следующей группе, он спросил:
– Вы те, кто видел злоумышленника в коридоре, верно?
Слуги кивнули, один оглянулся на дворец Звезды Милосердия. На лужайке перед зданием стояла пестрая толпа жрецов и слуг из свит Гимна Света и Звезды Милосердия.
– Расскажите, что произошло, – велел Гимн.
– Мы шли по коридору для слуг, – начал один из них. – Нас уже отпустили на вечер, и мы собирались выйти в город, в ближайшую таверну.
– Затем мы увидели в коридоре незнакомца, – продолжил другой слуга. – Он был не из дворца.
– Опишите его.
– Здоровяк, – сказал один, а остальные кивнули. – В лохмотьях, с бородой. Выглядел неряшливо.
– Нет, – возразил другой. – Одежда старая, но сам человек не был грязным, просто одет небрежно.
Гимн кивнул:
– Дальше.
– Ну, говорить особо нечего, – ответил слуга. – Он напал на нас. Кинул пробужденную веревку на беднягу Таффа, и она его мгновенно связала. Мы с Раривом бросились за помощью, Лолан остался.
Гимн Света взглянул на третьего слугу:
– Ты остался? Почему?
– Чтобы помочь Таффу, конечно, – ответил тот.
«Лжет, – подумал Гимн. – Слишком нервничает».
– Действительно? – спросил он, подходя ближе.
Слуга опустил взгляд:
– Ну, по большей части… я хочу сказать, там еще был меч…
– О, да, – заметил другой слуга. – Очень странное дело – он кинул в нас мечом.
– Не выхватил его? – переспросил Гимн. – Кинул?
Они покачали головами.
– Он швырнул его в нас прямо в ножнах. Лолан его поднял.
– Я хотел с ним сразиться, – сказал Лолан.
– Интересно, – промолвил Гимн. – А вы двое бежали?
– Да, – ответил один из слуг. – Когда мы вернулись с подмогой, поймав эту проклятую белку, мы увидели, что Лолан лежит без сознания, а бедный Тафф… ну, он все еще был связан, но веревка уже лишилась пробуждения. Его пронзили насквозь.
– Ты видел, как он погиб?
– Нет, – Лолан вскинул руки в отрицающем жесте. Гимн заметил, что у него перевязано запястье. – Злоумышленник вырубил меня кулаком по голове.
– Но у тебя был меч, – напомнил Гимн.
– Он был слишком большим, чтобы размахнуться, – опустил взгляд слуга.
– Итак, он кинул в тебя меч, а потом подбежал и ударил кулаком? – уточнил Гимн.
Слуга кивнул.
– А что с твоей рукой?
Слуга замялся, невольно пряча руку:
– Вывих. Ничего особенного.
– И ты перевязал вывихнутую кисть? – поднял бровь Гимн. – Покажи.
Слуга заколебался.
– Покажи или утратишь душу, сын мой, – произнес Гимн Света, надеясь, что его голос звучит как подобает божеству.
Лолан медленно вытянул руку, Лларимар шагнул вперед и размотал бинт.
Кисть оказалась совершенно серой, лишенной цвета.
«Невозможно! – изумленно подумал Гимн. – Пробуждение не делает такого с живой плотью. Оно не вытягивает цвет из живого, а только из предметов. Из пола, одежды, мебели…»
Слуга отдернул руку.
– Что это? – спросил Гимн.
– Я не знаю, – ответил Лолан. – Она была такой, когда я очнулся.
– Да неужели? – резко сказал Гимн. – Думаешь, я поверил, что ты в этом не замешан? Что не помогал злоумышленнику?
Слуга вдруг рухнул на колени, залившись слезами:
– Прошу, господин мой! Не забирайте у меня душу. Я не лучший из людей, я хожу по борделям, я жульничаю в игре!
Двое других слуг выглядели потрясенными.
– Но я ничего не знаю о злоумышленнике, – продолжил Лолан. – Прошу, поверьте мне. Я просто хотел меч. Этот прекрасный черный меч! Я хотел его вытащить, взмахнуть им, ударить им врага. Я потянулся к нему, а когда отвлекся, он напал. Но я не видел, как он убил Таффа! Клянусь, я никогда его раньше не видел! Поверьте, прошу вас!
Гимн помедлил.
– Я верю, – сказал он наконец. – Пусть это будет тебе предостережением. Стань лучше. Перестань жульничать.
– Да, мой господин.
Гимн Света кивнул слугам и ушел вместе с Лларимаром.
– Я действительно чувствую себя богом, – заметил Гимн. – Ты видел, как я заставил его раскаяться?
– Великолепно, ваша милость, – согласился Лларимар.
– Так что ты думаешь об их показаниях? Творится что-то странное, не так ли?
– Я все еще гадаю, почему вы взялись расследовать это дело, ваша милость.
– А чем мне еще заниматься?
– Быть богом.
– Переоцененное занятие, – ответил Гимн, направляясь к оставшемуся свидетелю. – Есть свои преимущества, но рабочий график кошмарный.
