Игорь Вагант - Монастырь
* * *
– Я вижу – ты помнишь, – удовлетворенно произнес граф Тэлфрин.
Гвендилена поежилась.
– А что это было?
– Высшее знание и благословение. То, что не может получить никто, кроме Первородных, и если бы ты не была моей дочерью, элей убил бы тебя. Ты – дочь дочерей, носительница крови Боанн.
Гвендилена нерешительно подняла на него глаза.
– Я должна подумать, – прошептала она, – должна отдохнуть.
– Хорошо. – Тэлфрин согласно кивнул. – Мы поговорим завтра утром. И у нас будет еще день. Один день, ибо короли не женятся, приезжая в гости.
Гвендилена жалобно вздохнула.
– Отец, – позвала она.
Уже взявшись за ручку двери, граф обернулся.
– Я хочу взять с собой Арна. И Миа.
Тэлфрин едва заметно поклонился, улыбнувшись.
– Все, что пожелает владычица Севера, – произнес он.
Глава 20
Три башни
Дождь противно моросил, грозя перейти в настоящий ливень. Впереди, не далее чем в полумиле, высились темные башни замка Глоу.
Элла остановился на небольшом пригорке, чуть наклонив вбок голову и прищурившись. Плащ его вымок до нитки; волосы влажными прядями облепляли скулы, делая барона похожим на хищную черную птицу.
Теа дрожала от холода, выстукивая зубами мелкую дробь, и прижималась к Эдвину. Сам Эдвин тоже чувствовал себя неуютно и, к великому для него сожалению, ничем не мог помочь девушке, ибо единственный на всю компанию плащ имелся только у Эллы, а тот, казалось, ни на что не обращал внимания. Чем выше в горы, тем становилось прохладнее, и морось усилила ощущение одиночества и какой-то необъяснимой тоскливости.
Глойну же все было нипочем: в рубахе, развязанной чуть не до пупа, он не замечал ни дождя, ни холода. Мальчишка крутил головой и раздувал ноздри подобно волчонку, почуявшему родные места.
Тропинка, едва видимая в вечерних сумерках, ныряла вниз, терялась в кустарнике, а затем, петляя, взбиралась все выше и выше.
Замок предстал перед ними мрачной громадой. Три башни, соединенные крепостными стенами, четко вырисовывались на фоне грязно-серого неба, и лишь огоньки от факелов перед воротами, отчетливо видимые в сгущающейся темноте, показывали, что это место обитаемо.
Не сказав ни слова, Элла принялся спускаться по тропе быстро и решительно, словно совсем не чувствуя усталости после долгого дневного перехода. Глойн побежал за ним, как собачонка, а следом тронулись Эдвин и Теа. Склоны стали скользкими от дождя, и из под ног то и дело с шуршанием сыпались мелкие камешки. В овражке было уже почти совсем темно.
Барон выругался сквозь зубы, когда его плащ зацепился за колючие ветви терновника, и резко дернул, порвав ткань. В то же мгновение дорогу ему преградили две фигуры.
– Стоять! – негромко произнесла одна из них, направив копье прямо в грудь Элле. Второй солдат застыл в паре шагов от товарища; в руках он держал взведенный арбалет.
– Даже не думай, – буркнул он, когда пальцы Эдвина едва коснулись рукояти тесака.
Элла застыл.
– Я хочу видеть начальника стражи, – спокойно произнес он.
– Неужели? – фыркнул солдат с копьем. – Увидишь, куда денешься… Дилвин, свет!
– Сейчас, – послышался из зарослей хриплый голос, – все отсырело, как в пузе у Матолуха…
Очень скоро на тропу вышел обладатель простуженного горла, держа на палке железный фонарь с еле теплившимся внутри огоньком. Фонарь он поднес почти к носу Эллы.
Солдат с копьем внимательно вгляделся в лицо барона. Арбалетчик тихо кашлянул.
– Худой, волосы черные, – пробормотал он.
– Сам вижу… – бросил тот через плечо. – Назовите ваше имя!
– Элла Лиолинен, барон Глоу, сын Идриса Леолина. Вы должны быть оповещены о моем прибытии.
Солдат отставил копье в сторону и опустился на одно колено. Двое других немедленно последовали примеру своего товарища.
– Мы оповещены, сир. Мастер Хедин распорядился поставить дозорных на всех подходах. Мы не знали, откуда вы придете.
– Хедин здесь? – изумился Элла. Последний раз, если принц не ошибался, он видел монаха в день похорон короля Идриса.
– Прибыл вчера поутру, сир. И говорил, что вы, возможно, будете без сопровождения.
Элла кивнул, мысленно усмехнувшись. Хедин, как всегда, неведомым образом все узнавал первым.
– Проводите меня. Эти люди, – он взглядом указал на своих спутников, – со мной.
Солдаты поднялись с колен.
– Дилвин! – рявкнул наемник с копьем, – бегом вперед, предупреди Меррика.
Тот резво заковылял в гору. Ноги у Дилвина были кривые и короткие, раза в два короче нормальных, но, тем не менее, он преодолел больше половины пути за то время, что вся компания едва ступила на дорогу.
* * *
Замок был древен, как сам Гленкиддирах. Эдвин с удивлением остановился перед воротами, разглядывая огромные грубо обтесанные камни в основании крепости, каждый – не менее десяти шагов в длину и пяти в высоту.
– Как же они смогли поднять это на гору? – потрясенно спросила Теа. По-видимому, она думала о том же. Эдвин пожал плечами. Ни одна телега не выдержала бы такой тяжести, и даже дюжина быков не вытянула бы этот груз.
– Да никто и не поднимал, – жизнерадостно отозвался солдат с арбалетом, услышав вопрос Теа. – Оно всегда тут стояло. Говорят, еще до первых корнов. Башни, конечно, надстроили, подлатали, но эти валуны – не людских рук дело. Рассказывают даже, что в те времена здесь и не замок был вовсе, а что-то вроде храма. Там внизу, в подвалах, всяких знаков древних полно. Но хватит тут мокнуть. Пошевеливайтесь. Внутри интереснее. Пожрать, небось, не откажетесь? Меня, кстати, Вульфар зовут.
Широкий и глубокий ров окружал замок; к главным, и, скорее всего, единственным воротам вел мост. Обитые железом створки, очень скромных для такого внушительного сооружения размеров, были распахнуты настежь.
Эдвин поразился еще раз, когда путники попали в туннель с полукруглыми осклизлыми сводами, высотой в полтора человеческих роста и длиной не менее тридцати футов. Наверное, решил юноша, такова здесь толщина стен.
– В стенах тут ходы всякие и комнаты, – сообщил Вульфар. При свете факелов стало заметно, что он еще молод, лет двадцати двух, не больше, с открытым и улыбчивым лицом. – Как будто кельи и склады, заблудиться можно. Я же говорил: в замках такого обычно не делают. Те, кто здесь раньше жил, похоже, в стенах и обретались. А во дворе вообще пусто – только колодец большой, и воды там полно. Диву даешься – откуда на вершине горы может быть вода, родники, что ли, но слава богам, что так. А вы из каких мест? Как зовут?
За разговорами они прошли во внутренний двор замка и остановились. Дождь тем временем превратился в ливень. Элла что-то сказал своему сопровождающему, тот выслушал, бросил пару слов Вульфару, и группа разделилась: принц и Глойн вслед за солдатом с копьем направились к одной из башен, а Эдвин и Теа, предводительствуемые Вульфаром, нырнули в неприметную дверцу, которая находилась слева от входа.
