Сергеевич Клеванский - Земля, которой нет
О'Шемеси устало сел на только что опущенную балку, и вытер шею платком. К нему вскоре подошел его старый друг — Нил Камерсон. Человек, большого живота, но еще большего ума и сердца. Он был главный инженером на стройках, где работал Брайн. Что не удивительно — они служили в одной и той же строительной кампании.
— Что, умаял тебе парнишка? — насмешливо поинтересовался Нил, открывая свой контейнер с едой. — Ну, что мне сегодня моя благоверная наготовила…
Точно такой же открыл и Брайн, жадно втягивая носом запах жаренной индейки и белого хлеба. Здесь были его любимые сэндвичи. Двое уже начали есть, но вскоре их потревожил один из младших работников. Это был приятный мужчина с добрый лицом и лилейным голосом. Все строители называли его за спиной Добряком, из-за того что другое прозвище этому типу было довольно сложно придумать.
— Я присоединюсь? — спросил он, с привычной улыбкой показывая на свой контейнер.
— Да, конечно.
— Без проблем.
— Вот спасибочки, — Добярк сел на балку, вытянул ноги и открыл контейнер. Брайн и Нил чуть слюнями не захлебнулись, почуяв этот дурманящий запах.
— Что это? — хором спросили они.
— О, — протянул рабочий. — Крольчатина в винном соусе, приготовленная по особому рецепту.
И, даже не спрашивая, он протянул контейнер своим соседям, которые мигом отщепили по кусочку, а потом блаженно прикрыли глаза. Вкус был просто потрясающим.
— Эх, — протянул Брайн. — так можно и про завтра забыть.
— А что у нас завтра? — напряженно спросил Нил.
— У вас — ничего, а у меня все девять кругов бездны.
О'Шемеси посмотрел на удивленные лица его сотрапезников, а потом устало пояснил:
— Мне моих спиногрызов вести на фильм.
— Хороший? — спросил Добряк, жуя свою крольчатину.
— Наверно. Очередная экранизация фольклорной легенды.
— Какой? — не сдавался рабочий, как-то по-доброму, но все же лукаво стреляя глазами.
— Да, — отмахнулся Брайн. — Заезженной легенды «Принц и Ветер».
— Мда, — протянул Добряк, смотря куда-то вдаль. — Никогда не слышал. А о чем она?
Двое «синих воротничков» поперхнулись, с удивлением глядя на рабочего.
— Ты где был последние… всегда? Её каждый с пеленок знает!
— Ну, — протянул мужчина. — Я много путешествовал и все такое.
— А, — понимающе протянул Брайн, хотя, если быть честным, то ничего-то он не понял. — Ну, слушай. История эта про Прекрасного Принца и Безумного Серебряного Ветра. Имечки, конечно, они себе еще те подобрали, но суть вот в чем. Принц был добрым и хорошим юношей, который хотел спасти мир от нашествия демонов. Ветер же был подонком и негодяем. Он втесался в доверие к Прекрасному, а потом предал его. Он почти открыл Врата бездны, но Принц, пожертвовав своей жизнью, одолел злодея и навсегда запечатал демонов.
— И все? — удивился Добряк.
— Да не, — отмахнулся прораб. — Это ж я вкратце. Там еще, конечно же, интриги были, любовь-морковь, приключения и тайны всякие. Но суть — вот она. Принц — хороший малый, кинулся на амбразуру. А Ветер — редиска конченная, хотел все загубить.
— Ага, — поддакнул Нил. — Помню мы в детстве часто играли в «Принц и Ветер». И на роль Ветра всегда назначали врагов.
— Весело было, — улыбнулся Брайн. — Не то что сейчас — за компьютер сел, или в кино сходил. Все сейчас не по-настоящему.
— Это верно, — кивнул Добряк. Он положил контейнер на балку и поднялся, хрустя позвонками. — Вот только история неправильная.
— А чего ж в ней неправильного? — удивился О'Шемеси.
Добряк задумался, почесал макушку, а потом развел руками и сказал:
— Всё. Не так всё было.
С этими словами он пошел к холму, который собирались разравнивать лишь сегодня.
— Странный малый, — пожал плечами Брайн, косясь на крольчатину.
— Ага, смотри чо делает.
И правда. Добряк, взобравшись на холм, зачем-то прильнул к нему ухом и даже постучал кулаком. Потом поднялся, широко улыбнулся и стал прыгать, словно пытался проломить его. Рабочие вокруг уже начинали посмеиваться, думая, что это все шутка. Но тут вдруг взметнулись клубы пыли и Добряк свалился в открывшийся провал.
— Твою-то мать!
Брайн и Нил, отбросив контейнеры, бросились на помощь. Они за мгновение подбежали к провалу, криками отгоняя засуетившихся рабочих. О'Шемеси взглянул в черноту разлома, но не увидел там ни зги.
— Дьявол! Ни демона не вижу! Камерсон — посвети, не стой истуканом.
— А, да — спохватился Нил.
Он вытянул ладонь и на ней, спустя лишь удар сердца, загорелся пузатый огненный шарик. Нил встряхнул рукой и пламенная сфера стала спускаться в какую-то пещеру, освещая древние своды.
— Эй! — крикнул в пустоту Брайн. — Держись, я сейчас лестницу спущу!
С этими словами О'Шемеси ударил двумя ладонями о землю и в тот же миг свод задрожал, а потом в пещеру стала словно произрастать каменная лестница, берущая свое начало из того места, где на песке лежали ладони О'Шемеси.
— Зовите медиков! — закричал Нил, понимая что дело худо.
Вокруг столпилось уже немало народа, и все они чего-то ждали. Но, то, что они увидели, наверное было совсем не то, чего они ожидали. Впрочем, это слишком частое явление, чтобы на нем заострять внимание.
Из провала вдруг вылетела огромная птица. Она на миг зависла в воздухе, давая всем разглядеть себя. То был исполинский ворон, больше похожий на орла и чьи глаза были подобны двум багряным рубинам. Птица держала в своих когтях четыре обломка, какую-то черную балку, похожую то ли на меч, то ил на весло, а так же маленькую книжицу, в черном, кожаном переплете. Народ был слишком шокирован, чтобы думать, а птица уже исчезала за облаками.
Потом медики скажут, что все это было лишь массовой галлюцинацией, и никакой ворона-орла не существовало. Но, вот в чем загвоздка — из той пещеры Добряк так и не выбрался. И, быть может, только быть может, одна из древних легенд наконец нашла своей завершение в этом маленьком эпизоде.
Эпилог
— Нормально так… Тим, что с тобой? — в трубке прозвучал обеспокенный голос Тома.
Я словно выпал из некоей прострации, осознавая себя державшим телефон у самого уха. Вокруг стояла ночь, а я был в парке недалеко от рукава Невы. Воздух был морозным, но чистым и свежим. Дышалось легко, впрчоем побаливала щека.
Ах, да. Вспомнил. Ленка. Кажется, я её чем-то обидел и она отвесила мне пощечину. Наверно надо будет извиниться… Черт, все как в тумане. Голова болит…
— Длинная история.
— Понятно, — протянул старый друг и уже веселее добавил. — Ты сейчас где?
