Голос пугающей пустоты (СИ) - Дичковский Андрей

— Видишь ли, Тирэн, — бывшая герцогиня подалась вперед, и ее ало-черная королевская мантия колыхнулась, — грядут тяжелые времена. То, что случилось в Кельментании, запросто может повториться у нас. Особенно если во главе государства будет стоять вечно болеющий молодой человек, которому становится плохо от одного лишь вида крови.

— У него есть я. — Тирэн вскинула подбородок. — И я всегда буду направлять его.

Вал Меендор вздохнула.

— В этом-то и проблема, моя хорошая. В этом-то и проблема.

Тирэн дернула головой, когда увидела какое-то движение на галереях. Там, среди теней, притаились люди. Человек пятнадцать, не меньше. И, если зрение не подводило Тирэн, у каждого из них в руках было по стеклострелу.

— Принцесса Тирэн. — Вал Меендор встала с трона. Стражники, окружавшие Тирэн и ее двух гвардейцев, синхронно расступились по сторонам. — Ты обвиняешься в убийстве короля Мрэйгара, своего отца, и в покушении на трон Альзантиса.

— Что-о?!

У Тирэн отвисла челюсть. Она, конечно, догадывалась, что от этой встречи не стоит ждать ничего хорошего, но чтобы все зашло настолько далеко…

— Погодите-ка. — Несмотря на бившую ее дрожь и покрытый испариной лоб, Тирэн заставила себя говорить с королевской уверенностью и спокойствием. — Если у вас есть какие-то обвинения, то королевский суд…

— Теперь я — королевский суд, — отчеканила королева, не сводя ледяного взгляда с Тирэн. — И я приговариваю тебя и твоих спутников к смерти. Привести приговор в исполнение.

У Тирэн не оставалось времени на размышления. Она понимала, что, если хочет выжить, то нужно действовать, быстро и решительно. На галереях раздались щелчки взведенных механизмов.

Разбейте его о пол, когда поймете, что иного выхода нет… — прозвучало в ее сознании напутствие Оргрейна.

Тирэн приподняла левую руку. А затем, сделав вдох, позволила круглому и плотному предмету, который дал ей Оргрейн, упасть на пол.

Раздался хлопок, а в следующее мгновение ближайшее пространство вокруг Тирэн окутало плотной дымкой. Она не стала тратить время на удивление, и сразу же метнулась вправо. Наверху прозвенели спусковые механизмы, и позади Тирэн разнеслось звонкое эхо от соприкосновения стеклянных снарядов с полом. Кто-то закричал — скорее всего, Ирдвейн. Тирэн понимала, что, к сожалению, она ничем не может помочь своим верным слугам. Не факт, что она и себе-то сможет помочь, что уж говорить о других.

Практически ничего не видя в разрастающейся серой пелене, она с разбегу врезалась во что-то холодное и твердое. Должно быть, колонна. Тирэн потерла ушибленный (и, возможно, рассеченный) лоб. Где-то в паре шагов от нее раздался голос одного из стражников. Похоже, тронный зал окутал хаос: звенело оружие, кто-то кричал и приказывал… В сознании Тирэн бился один-единственный вопрос.

Что теперь делать?

Что?

Она понимала: пелена не будет держаться вечно. Рано или поздно ее обнаружат и схватят — и скорее рано, чем поздно. Куда ей податься? К главным дверям? У них наверняка дежурят. К двери неподалеку от подъема на галереи, ведущей к коридору, соединяющему главную часть замка со спальным крылом? Наверняка Вал Меендор позаботилась и нем. Может, попробовать прокрасться к трону и прикончить старую лживую суку? Такой вариант приходился по душе Тирэн, вот только шансы на успех казались ей призрачными. У нее даже оружия нет, о каком покушении на лже-королеву может идти речь…

— Вон она! — заглушая прочие звуки, крикнул кто-то позади Тирэн. — Там, за колоннами!

«Ну все».

Осколочные снаряды просвистели где-то поблизости, но она успела пригнуться и спрятаться за ближайшей колонной. Ее дыхание сбились, а сердце рокотало, заглушая даже выкрики Вал Меендор. Похожие чувства Тирэн испытывала в тот злосчастный вечер в Тар-на-Латаре, когда отца прикончили, а ее саму чуть не убило проклятой гигантской люстрой. Вот только тогда у Тирэн остались Ирдвейн и Слейдэз, что помогли ей пережить дни грядущего хаоса и ужаса, а теперь… Выглянув из-за колонны и хорошенько прищурившись, Тирэн смогла разглядеть сквозь мутную пелену, что Слейдэз неподвижно лежит в луже собственной крови, а Ирдвейн, раненый осколками в плечо и ногу, на последнем издыхании сражается с окружившими его солдатами лже-королевы. Похоже, теперь она могла полагаться лишь на саму себя.

Вновь щелкнули спусковые механизмы. Тирэн почувствовала, как один осколок вонзился в гранит колонны позади нее, а еще пару снарядов со звоном ударились о выходящие на юг витражные окна впереди. Тирэн сосредоточила на этих окнах взгляд. Она знала, что за окнами начинается крутой обрыв, спускающийся под прямым углом к изгибу Альзовой реки, рассекающей город. И если в детстве Тирэн боялась даже приближаться к этим витражным окнам, то теперь…

Что ж, некоторые обстоятельства вынуждают тебя в корне поменять взгляды.

Сделав глубокий вдох, Тирэн пригнулась еще сильнее, а затем резко бросилась вперед — прямо на ближайшее окно. Она понимала весь риск, но не видела альтернативы.

За ее спиной вновь раздались приказы и щелчки стеклострелов. Кажется, один из снарядов цепанул ее по плечу, но Тирэн не обратила на это внимания. Приблизившись к окну, она, не снижая скорости, чуть развернула корпус, чтобы врезаться в стекло правым плечом.

Раздавшийся звон затмил все прочие звуки. Бесчисленное количество смальтовых стекол разлетелись вокруг Тирэн, пока она, продолжая по инерции движение, не шагнула в пустоту.

Мир перевернулся вокруг нее и закружился в непонятном танце.

В голове Тирэн зазвучала мелодия: та самая, которую таинственный менестрель наигрывал в тронном зале одиннадцать лет назад.

Мелодия древнего Таола. Мелодия жизни. Мелодия надежды.

Почему-то эта мысль заставила Тирэн улыбнуться — ровно за мгновение до того, как она врезалась в темные и холодные воды Альзовой реки.