Неклассический некромаг (СИ) - Двинская Мария
Оказывается, кроме магии существовало ещё одно то ли знание, то ли умение. Ведовство, оно же ведьмовство, основывалось на использовании природы и вербальных дополнений. И, как более слабое, постепенно уходило в забытие, оставаясь уделом знахарей и травников в деревнях.
Соседка уехала по зимнему тракту даже не попрощавшись. Пока я ловила весёлые глюки от высокой температуры и передозировки лекарств, приезжал какой-то господин из города и предложил ей работу.
Мне же легче — стоимость проживания не изменилась, а проблемы ушли вместе с Ксанкой. Эта чудила даже умудрилась вылить целый чан с дрожжами в помойную яму в уборной. Видите ли, ей показалось, что они скисли. Повезло, что зима на улице и «горшочек, не вари» ограничился поднятием густой пены до уровня пола.
И вот, по середине весны я вновь вышла на большую дорогу нести помощь нуждающимся и избавление от нечисти страждущим. За живоглота отвалили неплохую награду, так что в будущее смотрела с оптимизмом. И этот оптимизм оказался оправдан. В деревнях, что успела обойти до конца лета, платили не то, чтобы щедро, но и не давились за каждую менку.
— Приветствую! — я обратилась к знакомому мужчине, принимающему трофеи Охотников. Последний раз мы с ним виделись более полугода назад, когда я готовилась к зимовке. И с весны трофеев на сдачу почти не было. Сейчас выложила пару тушек паутинника. Потеряно процентов тридцать от рыночной цены шкуры и ингредиентов, но зато расчёт получу сразу, не тратя время на поиск покупателей.
— И тебе доброго здравия, — приветствовал охотник, осматривая тушки. — Давно тебя не было, боялся, что совсем не увижу больше.
— Как же, — я усмехнулась, удобней устраиваясь на стуле для посетителей. — Ты тут единственный представитель Ордена на две недели окрест. Я думала, что герцог только с магами поссорился, но и охотников что-то мало.
— Так мы ж под королём ходим, — ответил мужчина. — Давай браслет, занесу твои деяния, — он взял артефакт и положил в шкатулку. — А король, сама знаешь, магов слушает. Вот и поддержал обиженных, оставив всего нечего — четыре отделения. В городе и самых крупных поселениях.
— Я одного не пойму. Если его величество так к магам благоволит, то почему сами маги в каком-то бедственном положении, если судить по Училищам и по представительствам.
— У них, видать, как и при дворе, столь активная борьба за власть, что на остальное не хватает внимания. Держи, — охотник вернул браслет.
— Это не мой, — вместо простой тёмно-серой полоски металла мне предлагали почти белую.
— Бери. Твой статус теперь серебряный.
— За что такое счастье? — я повертела браслет, недоверчиво рассматривая, но всё же надела на руку.
— Так это за живоглота. Егерь из Вешенок его на тебя записал. Ты уж извини, но трофеи он не отдал, — охотник развёл руками.
— Да я не в обиде. Он на них тоже право имеет. Расскажи лучше про статусы браслетов.
— А ты что, не знаешь? Каждому, кто впервые приходит, памятку выдаём, — удивился охотник.
— Понимаешь, я в Охотники пошла ещё в Крайе, а здесь просто переписали охотничий билет.
— Тогда слушай. Всего статусов семь, не считая начального. Делятся на две параллельные группы — серебро-золото-платина и жемчуг-рубин-алмаз. Вершина у обеих групп одна — Великий охотник. За всю историю таких было не больше полусотни. Чем выше статус, тем меньше орденский налог. С тебя теперь брать будут не тридцать, а двадцать процентов.
— А в чём разница в ветках? Почему мне серебро, а не жемчуг?
— Это по способу поднятия. Камни идут по ценности сданного за три последних года. Набрал определённую сумму — получил или подтвердил статус. Нет — скатился вниз. Металл же учитывает количество и силу уничтоженных тварей и отката не имеет.
— Приятно, — а что, теперь не так жалко будет тащить добычу к охотникам, разрываясь между жадностью и ленью.
— Кстати, ты ведь знаешь, что не только к магам бегут за помощью?
Я кивнула. Сама думала сначала послать гонца к Охотникам, когда столкнулись с живоглотом. Останавливало то, что маги более организованы и точно придут толпой и в срок. А Охотники когда ещё соберутся.
— Наш герцог, кажется, зверинец собрался открыть, иначе не знаю, зачем ему это, — продолжил мужчина. — В общем, платит три цены, если нечисть к нему живьём приводят. Сама понимаешь, всяких шушей, паутинников и прочую мелочь наверняка уже натаскали.
Я снова кивнула. Влаки, скорее всего, тоже отпадают, их здесь много водится, а, кроме ядовитого укуса и чуть более крупных размеров, от обычных волков не отличаются.
— Хотя, — продолжал рассуждать охотник, — если к ним такие же ходят, что и сюда, то и этих должно быть мало. Представляешь! Приходят втроём с банальным самоходом, и ещё гордятся, что такого монстра завалили!
Мы ещё немного поболтали, и я ушла, став немного богаче и с отметками на грубой карте, где нечисть мешает жить людям.
Город встретил уже ставшей непривычной толпой и шумом. А также поборами аж на целых четыре чекана — за проход, за проход Пончика, за опечатывание меча, что не сообразила убрать с пояса до похода к воротам. И последний чекан содрали за камышовку, мол, торговый налог. Нечисть в ней бравые охранники не распознали, приняв за обычную лесную кошку. Да, я всё-таки поймала животинку для герцога, заодно избавив деревню от куриного вора.
На заднем дворе, куда замковая стража послала сдавать нечисть, было многолюдно. Заказ на поимку нечисти развезли по сёлам месяца полтора назад, и я попала на пик ажиотажа сдачи. Заняв очередь, с интересом осмотрела «коллег» и их добычу. Ожидаемо клетка с шушами, мешок со скрытями, пара летяг, паутинник, замотанный в собственную паутину так, что выглядел большим серым шаром. Нашёлся и один влак, настолько избитый, что, казалось, готов был помереть прямо сейчас. Рёбра выпирали под свалявшейся шкурой, видать, как поймали, так ни разу не кормили. Ещё один мужичок ушлого вида держал на привязи крупную собаку. Кроме того, что на её бока приклеили куски от шкуры нечисти, больше ничего нечистого в ней не было. Бабка в начале очереди так вообще держала в руках старый башмак. Небось, домовому пообещала переезд. Ещё человек десять толпились неподалёку, то ли уже продав своих и не торопясь уходить, то ли пришли посмотреть на настоящую живую нечисть. Зевак всегда везде хватает.
При виде меня мужики, составляющие основную массу присутствующих, принялись упражняться в остроумии. А что, девка молодая, хоть и в мужской одежде, но не верится, что может принести что путнее.
Очередь продвигалась быстро. Нечисть принимал натуральный клерк, вооружённый пером, отчётной бухгалтерской тетрадью и специальным пенсне. Зачарованное стекло показывало ауры, так что обманщика с собакой клерк даже не стал слушать. За мелочь устало выдал менками, видать, несли постоянно и помногу. За влака долго торговался, вернее, торговался принёсший его, пытаясь получить за дохлятину побольше. Бабку с башмаком отправил восвояси вслед за собачником. Правильно, домовые через пенсне не видны, свою ауру они инстинктивно прячут, и узнать про их присутствие можно по косвенным признакам или через специальный поиск. Или надо быть видящим на высоком уровне восприятия.
Бабка, вдоволь наскандалившись с клерком, раздасованно сплюнула и бросила башмак под стену, откуда я его подобрала пару долей спустя, вызвав ещё один шквал шуток. Год назад я бы его не тронула, но зимой, после плотного общения с домовыми, не смогла обречь вполне разумное существо на одичание.
Когда подошла моя очередь, показалось, что все заинтересованно замерли. Я тут была одна из немногих, у кого не было видно, какую нечисть принесли. Но, за время брожения по деревням, я уже привыкла к любопытствующим и глазеющим, так что, не обращая на них внимания, подвела Пончика к клерку и сняла мешок с крупа. Там, привязанная к седлу и лежала кошка, с недовольным видом морщась на солнце. Выглядела она даже лучше, чем в день поимки — чистая, накормленная, от всех блох избавленная. Даже раненую лапу подлечила, разве что шерсть не расчесала.
