Варвара Мадоши - Драконье Солнце
— А может, не зря… — проговорила шаманка. — Толку с него…
— Ормузд тебя подери, да объясни ты толком?! В чем дело?!
— Понятия не имею! Нас поймали, это ясно… и загнали в ритуал. Мы в ритуале Ламмаса, милорд. Помните, как мы тогда провалились в мой, шаманский ритуал?… Это похоже, только другое немного. Для шамана ритуал — одно, и каждый раз новое. Это — место Ламмаса. Оно творится из года в год. Оно… ну, вода — это души, бывшие тут до нас, и деревья — это души, бывшие тут до нас, а Луна — она Луна и есть. Тут ничего настоящего нет, и в то же время все настоящее.
— А что с нами тут будут делать?! Зачем мы здесь?!
— В жертву приносить будут, милорд. Чтобы силы природы насытить. Они-то помнят: нельзя брать, не отдавая. Это боги забыли. И людям помнить запретили. А эти — не люди и не боги. Вот и приносят людей в жертву. Считайте, благое дело делают…
— Кто — не люди и не боги, Вия?! Кто?! Гули? Такие, как твои родичи?!
— Нет, милорд. Это Радужные княжества, а не северный берег Радагана. Откуда тут гули?
— Кто тогда?!
— Понятия не имею. Появятся — спросите! — огрызнулась она, на миг превращаясь в ту самую девчонку, которая спорила со мной на берегу ручья в дубовом бору, где на неправдоподобно черной земле — желтые мелкие листья.
Пусто. Тихо. Даже вода не плещет. Только, пожалуй, тот шум, который мы сами создаем. Дыхание, да хлюпанье одеждой, да шмыганье носом… Кто шмыгает? Вия?… нет, Вия вообще, похоже, старается не дышать. Методом исключения получаем, что я. Недостойно, однако. Насморк, что ли начинается?
А что тут… тени эти внизу… тихий рокот… удары… нет, их не слышно, их ощущаешь всем телом, как будто кто-то под водой бьет в гигантский барабан, чтобы вселенная воды и луны от края до края наполнилась странным, мерным, перекатистым ритмом… Ритмом совсем не страшным, скорее, убаюкивающим… ага… всплеск… нет, не вода всплеснула. Всплеск в ритме. Вот ровно-ровно — потом удар. Взрыв. И пойми еще — где взорвалось. По-настоящему?… Под водой?
— Ты слышишь?… — тихо спросила Вия. — Стар?… Милорд?
— Да хватит уже твоего милорда, — рявкнул я. — В ушах от него звенит.
В ушах действительно звенело — но не от милорда. От другого…
Вода ближе к нам вспучилась горбом, набухла здоровым пузырем, будто какой-то умник решил вскипятить весь этот невиданный водоем сверху донизу. Да только было по-прежнему холодно.
Верхушка пузыря разорвалась с громким плеском, и чудовищная пасть рванулась оттуда, кинулась на нас, собираясь схрумкать вместе с верхушкой дерева за здорово живешь… не на того напали! Я, Стар Звездочет…
Короче говоря, зверюгу я перерубил пополам. Водяная — она водяная и есть. Нас водой, холодной, но совершенно обыденной, и я едва удержался, чтобы не рассмеяться от облегчения: морок, не морок, а вот как я тебя! Просто, правда?…
Тут коротко охнула Вия, и мне немедленно пришлось уворачиваться от второй такой же пасти, наскочившей сзади. Эту гадину мне даже рубить не пришлось — просто приложил плашмя мечом по затылку, и она сама обрушилась в воду.
— Что за ересь?! — охнул я.
Тут же с обеих сторон на меня и на Вию ринулись выросшие из воды водяные жгуты. Те, что пришлись на мою долю, я живо обрубил Косой — было бы из-за чего волноваться. Вия тоже пока справлялась с помощью ножей, извлеченных из широких рукавов. Однако тут же я услышал бульканье еще одного пузыря — где-то сбоку. Обернулся как раз вовремя, чтобы принять гадину на меч. И…
И огромная, размером с крупную собаку, светящаяся лунным светом птица спикировала на нас с неба!
Честно говоря, я даже испугаться не успел, ибо птица летела совершенно бесшумно — ни тебе клекота, ни шелеста крыльев. Я просто полоснул по ней Косой, и с удовлетворением отметил, как птица, сброшенная моим мечом, упала в воду и утонула. В стылом озере от нее расплывались два пятна: кровавое и золотое.
— Стар! — я обернулся, чтобы увидеть, как Вия с двух рук одновременно метнула два ножа в приближающихся с ее стороны птиц. Одной, кажется, подбила крыло, но птица — удивительно — не обратила на это особого внимания. Другой попала в шею, и эта немедленно затонула. Та же, вторая, подбитая, принялась крутиться вокруг нас, к ней присоединилось еще несколько ее товарок.
— Ну все, я теперь без оружия… — усмехнулась шаманка.
И тотчас одна из птиц-призраков, как будто услышав, налетела на нее. Я успел развернуться и достать птицу кончиком Косы.
— Прорвемся! — прорычал я.
Шаманка только тихо застонала сквозь сцепленные зубы и съежилась на ветке. Я понял, что последняя птица ранила ее, Ариман знает, насколько серьезно, но поделать все равно ничего не мог. Мы зажаты на дереве, в воду не спрыгнуть…
Ормузд вас всех! Отбрасывая мечом еще одну птицу, я понял, что она каким-то образом умудрилась зацепить меня клювом по руке. Клювы этих призраков почему-то оставляли вполне реальные и очень болезненные раны. Рука теперь отзывалась болью при каждом движении… хорошо хоть левая, не правая.
«Как я ни хорохорься, — подумал я, отбиваясь от сумасшедшего летучего хоровода, — как я ни напрягайся, а мы все равно тут погибнем. Я стану вот таким же упрямым деревом, а Вия… Вия водой, наверное. И снова будет эта холодная равнина под луной, от праздника к празднику… Тьфу ты! Если у тебя хватает времени такие мысли раздумывать, значит, тебя еще не напрягли как следует! А ну-ка дерись!»
На самом деле, я был несправедлив к себе. Обычно во время хорошей драки действительно не остается никаких посторонних мыслей, но в этот раз все почему-то было совершенно по-другому. Сознание мое как будто раздвоилось, и одно как обычно звенело ощущением битвы, зато другое…
«Боже настоящий, за что?!» — подумал я, когда заметил, что лунный свет усилился. И еще я увидел — точнее, эта вторая, отвлеченно-спокойная и даже меланхоличная половинка меня увидела, что лунный лик в небе начинает разрастаться. Луна все росла и росла, скоро она занимала уже больше половины неба, и я отчетливо видел черные впадины глаз и страдальчески распяленный провал рта. «Все. Конец, — понял я с отчетливостью приговоренного к казни. И еще почему-то подумал: — Лунный владыка…»
Птицы закричали — то есть мне показалось, что они именно закричали, хотя на самом деле они просто бесшумно разевали клювы. И начали взрываться кровавыми брызгами, падать в воду одна за другой. Что за…
Тут дерево тряхнуло. Сердито заговорила вода, по прежде зеркальной и незамутненной глади побежали волны, и я понял: вот теперь действительно все. Небось, сейчас настанет тот самый момент жертвы. Что ж, встречать его безвольно и в страхе я не собирался. Схватить Косу…
