Павел Иконников - Рикимару
— Удалиться? — толстый черт картинно почесал подбородок, обдумывая предложение, — Сейчас? Ты в своем уме, воротарь?
Во время этого разговора я внимательно всматривался в тех, кого привел с собой Серж. Здесь действительно была Оникисия — гарпия с пастью крокодила, так же я узнал хранителя арены Глааза и его кротоподобного прихвостня из совета первого круга. А вот молодой джинии Кристины я не обнаружил.
«И слава богу».
Всего я насчитал двенадцать дижжинов. По три на каждого из нас — многовато.
— Как же ты можешь называть себя слугой закона, если твой отряд сплошь состоит из дэвов подлежащих уничтожению? — почтенный каратель хитро прищурился, — Или Равана не хозяин своим словам? И делам?
Пожалуй, последнюю фразу Шамме не следовало произносить, потому что воротарь дернулся, зарычал и припал на четыре лапы, явно готовясь к атаке. Его примеру последовали дижжины окружавшие нас. Со всех сторон навалилось шипение, рычание и завывание. Тело огромной гиены Глааза обволокла непроглядная тьма, а в руках у тоненького, незнакомого мне дижинна, похожего на сурка, заплясали радужные искры.
«Сейчас молнией жахнет, — не то шутил, не то остерегал мой Ракшас, — может, свалим по быстрому? Мы же это умеем».
Я мельком глянул на Маззи, но не увидел в глазах тиммейта ничего кроме решимости почесать кулаки.
— Дал же бог друзей, — я тяжело выдохнул, явственно ощущая приближение кровавой битвы, — ну хоть умру как истинный викинг.
Первой не выдержала Ониксия. Не скрывая лютой ненависти, она резко метнулась в мою сторону, яростно вереща. Визг издаваемый ею перешел в ультразвук заставивший меня упасть на колено и закрыть уши ладонями. Сердце бешено заколотилось, а тело предательски перестало повиноваться.
Однако прежде чем, крокодиловая пасть сомкнулась на моей голове, раздался выстрел.
Крик крокодилоголовой девы оборвался, а её птичье тельце, разбрасывая в стороны лохмотья перьев и плоти, мотнуло в сторону.
Мгновение спустя, от черного пятна Глааза во все стороны, словно клубы едкого дыма, начала расползаться тьма. Однако, прежде чем она успела нас окутать, еще два отступника из отряда воротаря повалились на желтый песок, разрываемые пулями. В том числе и молниеносный хорек.
«Четверо против девяти, расклад меняется».
Мимо промелькнула чья-то тень, затем раздался визг и звук рвущейся ткани. Через секунду визг перешел в стон, а сквозь тьму со всех сторон обрушились автоматные очереди и человеческие крики.
— Вставай, мерцающий демон, — налетевший сверху Шамма поднял меня хватая за локти, и отбросил словно пушинку — Успеешь еще поунывать от женских воплей.
Кинул меня каратель прилично, метров на пять. По жутко зачесавшимся глазам, я понял что мой ракшас вновь помогает мне увидеть окружающее пространство, сквозь тьму насланную Глаазом.
Где-то совсем рядом, раздались душераздирающий мужской крик, а следом последовал взрыв. Поток горячего воздуха опрокинул меня на спину, а в лицо больно ударили крупинки песка вперемешку с какой-то жидкостью.
«Кровь».
Вот теперь меня проняло. Теперь я понял, что если не начну действовать, потом может быть поздно. А умирать от шальной гранаты или пули мне совсем не улыбалось.
Я рванулся в сторону прогремевшего взрыва, только для того чтобы с размаху налететь, на пирующего дэва с сущностью вепря.
В момент нашего столкновения, он пожирал человеческую руку. Его морда, была жутко обожжена, а из левой глазницы сочилась слизь. Не давая опомниться, я начал нещадно полосовать унодэва когтями обеих лап. Вот только удары мои.
Тот, сначала, ошалело отступил под натиском, а затем яростно рыча бросился мне в ноги. Потеряв равновесие, я завалился вперед продолжая молотить руками что есть сил.
В правое бедро вонзились острые клыки принося с собой адскую боль.
«Я не могу блокировать ощущения, — в голосе моего ракшаса проступила паника, — в его слюне яд усиливающий боль в стократ, сделай что-нибудь».
Принцип «Щелк — зажужжало» заложен в нас природой. Кричат берегись — мы пригибаемся. В нестандартных ситуациях ведем себя, увы, стандартно. (психолог криминалист Антон Выдрин).
В битве с дэвом я прибегнул к испробованной уже тактике — бой в воздушном пространстве. Превозмогая накатившее головокружение, я приказал себе переместиться, сквозь темное покрывало.
Как и следовало ожидать, дэв разжал хватку, и жуткая боль отступила. Переместился я далеко в сторону, где темное облако Глааза не успело распространиться. Здесь под лунным светом мирно располагалась зона шизлонгов второго класса. Переместился я далеко, но не достаточно высоко, поэтому дэв приземлившись на песок перекувырнулся и вновь встал на лапы, напротив. Его единственный глаз внимательно следил за мной, а вот в бой унодэв не рвался.
«Обдумывает тактику — предположил ракшас».
Несколько пуль вырвавшись из непроглядной тьмы и взметнули вверх песок невдалеке от меня.
— Нам бы тоже не мешало, — я тяжело дыша глянул на укус оставленный мне противником, и поморщился, — Есть предложения?
Прежде чем получить ответ от своего лохматого друга, из тьмы на одноглазого волка полился огонь. Не полыхнул, а именно полился. Дэв было вильнул в сторону, но пламя словно живое обволокло его превращая в несущийся факел.
Я переместился чуть в сторону, пропуская жутко вопящего унодэва, а сам присмотрелся в поисках источника так удачно исторгнутого огня. Какой джинн решил примкнуть к нашим рядам?
— Буенос ночес, сеньоро Игор — Ривальдо поднял защитную маску и расплылся в добродушной улыбке, — жаркая выдалась ночка.
Сейчас молодой бразилец походил на крупного медвежонка. Его костюм больше всего напоминал форму сапера при разминировании бомбы. Из-за спины торчал небольшой баллон, а в руках он держал длинную трубку с зажженным пламенем на конце.
Я улыбнулся в ответ, и театрально отдал честь.
Ай да Руфус, ай да сукин сын. Натаскал правнука для борьбы с себе подобными. И судя по выстрелам не одного Ривальдо.
Со стороны темного облака, вдруг послышался леденящий душу вой, а затем тьма, словно витражное стекло, разлетелась на осколки, пропуская яркое свечение луны к земле.
Зрелище, следует отметить, открывалось нелицеприятное На мертвенно бледном песке, тут и там валялись исковерканные тела. Притом количество людей в «саперских» костюмах оказалось намного больше чем мне представлялось. Тут и там на песке дымились или горели непонятные лохмотья. В самой середине побоища, стоял здоровенный черт держа в руках голову гиены.
