Николай Мещанкин - Одержимый
— Хорошо, старик. — Натуанин встал. — Это твой окончательный ответ?
— Да уж куда окончательней. — Старик улыбался.
— Принято. — Натуанин вскинул руки, словно стряхивая что-то. — Ты прав, мы не в силах не дать тебе умереть. Но мы в силах заставить тебя умирать. И ты будешь умирать. Вечно! Будет так!!!
Захлопали крылья, осыпая тьму.
— Ты убил другого, но сила за ним существует по-прежнему, и она с нами! Умирай!
Старик упал на спину. И на лице его была мука.
* * *Ребенок заплакал.
— Что с ним? — Склонившийся мужчина нежно провел пальцем по румяной щеке мальчика.,
— Опять обмочился. — Женщина выложила из торбы за спиной комплект тряпок, принялась разворачивать мокрые пеленки.
— Послушай, я вот все думаю, — мужчина задумчиво посмотрел на стоящий впереди на дороге пост федератов, — правильно ли мы делаем?
— Что? — Женщина споро пеленала ребенка.
— Это все. — Мужчина неопределенно махнул рукой. — Может, забыть все, выкинуть, а? Столько земли вокруг брошенной. Я пахать умею, хозяйствовать…
— Ты это о чем? — Женщина выпрямилась, посмотрела на мужчину.
— Просто… — Мужчина казался смущенным. — Вспоминаю… Я — баронет, и что? Что мне это дало, кроме детства, испорченного ненавистью и мечтами о мести? Что я получил? Вот я и думаю, нужно ли ему это, такое детство, может, осядем где-нибудь, как муж и жена,
— Нет. — Во взгляде женщины появилась злость. — Это — его судьба, и я не позволю ее забирать у него. По рождению он…
— Проблемы? — Рядом стоял подошедший сержант.
— Нет, нет, господин офицер, — затараторил тут же ссутулившийся мужчина. Просто ребенок, ну, вы понимаете… Не удержал, в общем, сухое надо было.
— Может, вам тряпья на пеленки дать? У нас на посту старые рубахи есть. Сержант посмотрел на опустившую в землю взгляд крестьянку. Да, очень даже ничего. — Так что?
— Нет, нет, спасибо, господин офицер. — Мужчина закланялся. Благодарствуем, господин офицер. Есть у нас, все есть.
— Ну, как знаете — Сержант все смотрел на крестьянку. Хороша, очень хороша А мужичонка у нее… Рыжий, невзрачный. Тьфу просто! — Вы в город?
— Да, в город, проходом, так сказать. В Гашту мы идем, к родственникам.
Крестьянка бросила на сержанта быстрый взгляд, снова уставилась в землю.
— А-а… — Сержант значительно помолчал, подкрутил залихватски ус. Хорошо. Приходите сегодня вечером в таверну "Последний дракон" на Меняльной улице. Мы там собираемся. Поедите.
— Обязательно придем, господин капитан, благодарствуем.
— Ненавижу…
— Что?
— Благодарит она, очень благодарит вас за ваше добросердечие.
— А… — Сержант нахмурился, соображая. — Если что, вы от Гассиро Жига. Запомнили?
— Конечно, конечно. — Мужичонка закивал, подхватил женщину под руку, и они заторопились прочь.
Сержант самодовольно усмехнулся, распушил щелчком усы. Придут, никуда не денутся. Она придет. Пусть друзья смеются, но он точно знал: усы для женщин первое дело, ни одна не устоит.
