Роберт Говард - Василий Головачёв представляет: Золотой Век фантастики
— Этого раба — в гребную яму! — приказал Бокхаз голосом Скилда. — И чтоб госпожу Иваин никто не тревожил.
Солдат отсалютовал и толкнул Карса к гребцам. Дверь закрылась, и Карс услышал, как лязгнул засов. Спускаясь по лестнице, он думал: «Надо посчитать солдат и решить, как с ними справиться. Нет, не думай. Не думай. Иначе ты никогда не решишься на это».
Барабанщик, тоже раб. Два Пловца. Надсмотрщик в углу с кнутом в руках. Ряды скамей и ряды гребцов. Лица шакалов, крыс и волков. Стоны и вздохи, запах пота и соленой воды. И нескончаемые удары, удары, удары барабана.
Солдат передал Карса Каллусу и вышел. Джаксарт снова был на их весле, вместе с ним еще один раб — сарк, новичок с клеймом на лбу. Оба они взглянули на Карса. Каллус грубо толкнул его на скамью. Он снова был на весле, как и прежде. Каллус начал приковывать его к главной цепи, рыча при этом:
— Я очень надеюсь, что госпожа Иваин отдаст мне тебя, когда она закончит все дела с тобой. Вот тогда я и повеселюсь, ублюдок, а пока… — Каллус внезапно остановился, прервав свою речь. Это были его последние слова. Карс ударил его в сердце кинжалом с такой быстротой, что даже Каллус не успел ничего понять. Он был мертв.
— Продолжай грести, — приказал Карс Джаксарту сквозь зубы. Кхонд повиновался. Пламя вспыхнуло в его глазах. Клейменый раб тихо, жестко засмеялся. Карс снял ключи с пояса надсмотрщика и медленно положил тело убитого на пол. Раб-барабанщик все видел, но не сказал ни слова.
— Продолжай, — сказал ему Карс.
Джаксарт кивнул. Удары барабана гремели, как будто ничего не случилось. Внезапно удары остановились. Карс вздрогнул. Его глаза встретились с глазами барабанщика, и стук возобновился, но второй надсмотрщик уже шел вниз, громко ругаясь.
— Что здесь происходит, свинья?
— У меня устали руки, — пролепетал раб.
— Устали, а? Я переломаю тебе и руки и ноги, если это повторится!
Раб на правом бортовом весле сказал с ударением:
— Многое может случиться, вонючий сарк!
Он снял руки с весла. Надсмотрщик подскочил к нему:
— Ну-ну. Что еще скажешь? Кажется, я слышал голос неумытого пророка?
Его кнут взвился, но Карс уже очутился за его спиной. Одной рукой он зажал надсмотрщику рот, а другой вонзил кинжал ему под лопатку. Тихо, мягко тело второго надсмотрщика скользнуло под скамью. Глубокий звериный рев прошел по рядам гребцов и тут же захлебнулся — Карс предупредил, что еще не время поднимать шум. Наверху по-прежнему было тихо, никто ничего не заметил.
Неизбежно ритм гребли сломался, но это не было чем-то необычным, об этом позаботится надсмотрщик, как всегда. Пока весла не остановятся, никто ничего не заподозрит. И если удача будет на их стороне…
Барабанщик продолжал стучать. Карс велел передавать по рядам: «Продолжайте грести, пока со всех не будут сняты кандалы и цепи!» Удары весел возобновились, набирая скорость медленно, но верно. Осторожно прокравшись в темноте, Карс открыл главные верхние люки. Люди ждали сигнала, в то время как рабы один за другим освобождались от цепей. Но половина из них были еще закованы, когда один солдат решил посмотреть вниз, на гребцов. Карс только что освободил Пловцов. Он увидел, как лицо солдата исказилось, выражение скуки сменилось выражением страха, и в этот момент кнут обвился вокруг шеи солдата и сбросил его вниз, ломая ему кости.
Карс вскочил на скамью.
— Вперед, ребята! Вперед, бродяги! Настало наше время!
Они бросились следом за ним, все, как один человек, с ревом зверей, с криком людей, жаждущих крови и мести.
По лестницам они быстро поднялись на палубу, заполонив корабль, с цепями в руках. А те, кто еще был на веслах, в сумасшедшей спешке снимали кандалы. У них было важное преимущество — внезапность. Их атака началась так быстро, что мечи солдат не успели покинуть ножен и луки их не были натянуты. Но растерянность длилась недолго. Карс знал, как быстро теряет силу неожиданность.
— Вперед! Бейте их, пока можете!
С кандалами, с металлическими болтами и стержнями, с цепями, сжав кулаки, рабы бросились на солдат. Карс с кнутом и кинжалом, Джаксарт с воющим кличем битвы «Кхондор!» на губах. Обнаженные тела против кольчуг и лат, толпа против дисциплинированного отряда. Пловцы скользили по палубе, как коричневые тени, а рабы со сломанными крыльями уже раздобыли где-то несколько мечей. Моряки бежали на помощь солдатам, но волки все лезли и лезли из ямы гребцов.
С центральной и сигнальной башен лучники пускали в толпу стрелу за стрелой, но в рукопашной все так смешалось, что они опустили луки, потому что боялись попасть в своих. Сладковато-соленый запах крови стоял в воздухе, и палуба стала скользкой от нее. Карс увидел, что рабы отброшены и убитых становится все больше.
С яростным криком он бросился к каюте Иваин. Для сарков, наверное, было странным, что в такой момент ни Иваин, ни Скилда нет на палубе. Карс забарабанил в дверь, выкрикивая имя Бокхаза. Валкисианин открыл засов, и Карс ворвался внутрь.
— Вытащи девчонку на рулевую площадку, — задыхаясь, сказал он. — Я тебя прикрою.
Он схватил шпагу Рианона и выскочил из каюты вместе с Бокхазом, который крепко сжимал Иваин обеими руками. Лестница была всего в двух шагах от каюты. Лучники уже спустились на палубу, так что на площадке никого не было, кроме перепуганного матроса-сарка, который от страха прижался к мачте. Карс, обнажив шпагу, очистил себе путь и стал подниматься по лестнице, в то время как Бокхаз тащил Иваин.
— Смотрите! У нас Иваин! — закричал он с площадки.
Он мог бы этого и не говорить. Вид ее, закованной и связанной, с кляпом во рту, подкосил солдат и в то же время оказал магическое действие на рабов. Два вопля всколыхнули воздух, и это были стон и ликование. Кто-то нашел тело Скилда и выбросил его из каюты на палубу. Оставшись без командиров, сарки совершенно растерялись. Преимущество было на стороне рабов, и они тут же воспользовались им. Их вела шпага Рианона. Она перерубила трос, удерживающий на мачте флаг Сарка; ударом древнего клинка был убит последний солдат-сарк.
На палубе царило ликование. Черная галера медленно двигалась под усиливающимся ветром. Солнце низко стояло над горизонтом.
Карс медленно поднялся на площадку рулевого. Иваин, которую все еще крепко держал Бокхаз, следовала за ним. Глаза ее были полны дьявольского огня. Карс подошел к краю площадки и встал, опираясь на свою шпагу. Рабы, утомленные и опьяненные битвой, вином и победой, собрались на нижней палубе. Джаксарт вышел из каюты Иваин. Он потряс скользкой от крови шпагой перед Иваин и закричал:
