Стивен Бауер - Завет Кольца
На этом странности не кончались.
Его первоначальное впечатление, что в лачуге гораздо больше комнат, чем вмещали ее размеры, удивительным образом подтвердилось: в самом деле, их число было под стать дворцу. Хогарту никогда не удавалось пересчитать помещения, так как он все время попадал в новые, куда раньше не входил — ведь именно эти двери были заперты. Но он обнаруживал и новые двери, которых здесь не было — в этом он был уверен. А сами комнаты, площадки и лестницы так сочетались друг с другом, что о какой бы то ни было упорядоченности, закономерности не было и речи; в результате у Хогарта голова шла кругом.
Он оставил попытку бежать и сосредоточил внимание на своих обязанностях. Со временем он надеялся узнать что-нибудь у старика, а пока что его вопросы оставались без ответа.
Предметы на полках Хогарт содержал в чистоте и порядке; каждый раз он противился искушению сломать печать на пергаментном свитке, прикрепленном к каждой вещи, и прочитать, что же там написано.
Эти свитки оказывали на него магическое действие: он как будто знал, что именно в них находятся ответы на его многочисленные вопросы. Но приходилось брать себя в руки, потому что… время еще не пришло.
Это была тоже очень странная мысль. Хогарт даже не знал, откуда она появилась. Как будто кто-то нашептывал ее, но кто? Однако были же какие-то причины, по которым он ничего не предпринимал. И в частности та, что он уже давно стал привыкать ко всему необычному.
IIIХотя Хогарт и не слишком много работал, свободного времени у него оставалось мало. Проходил день за днем (или такой отрезок времени, который мальчик принимал за день, то есть время между тем, как он вставал и ложился спать). Он уже привык, в частности, к тому, что на полках, как по мановению волшебной палочки, можно сказать, за ночь появлялись все новые и новые предметы, которые Хогарт обнаруживал на другой день, любовно протирал, полировал и аккуратно расставлял.
Участились визиты.
Хогарт не контактировал с посетителями, только иногда ему удавалось бросить на них беглый взгляд. Чаще всего его отсылали в другую комнату с каким-нибудь поручением, которое, по его мнению, вовсе не было срочным. Однако он повиновался.
От случая к случаю ему удавалось разнюхать, что же все-таки происходит в комнате с большим столом. Не оставалось сомнений в том, что в основном визитеры приезжали к старику с тем же намерением, как когда-то безголовый всадник. Не то чтобы все требовали новую голову, но в обмен на один из предметов, стоящих на полках, всегда что-нибудь привозили. Далеко не с каждым посетителем совершалась сделка, а только если условия устраивали обе стороны. Это тоже не ускользнуло от внимания Хогарта.
Так, однажды Хогарт увидел, как старик положил на стол меч, а через минуту услышал его возмущенное восклицание:
— Что вы себе воображаете! Горстка драконьих чешуек за меч, выкованный в лучах солнечного света?
На это чужак что-то ответил, но Хогарт не разобрал, что именно. Правда, он опять услышал ответ старика:
— Из этого даже перчатки не сошьешь! Нет, нет! Если вы хотите получить меч, вы должны привезти что-нибудь более существенное. — Старик положил оружие обратно на полку — исключительно тонкую вещь, которую Хогарт постоянно и с большим усердием полировал. Позже, усмехаясь и качая головой, он сказал мальчику: — Странные представления у некоторых людей… — После этого он удалился в другую комнату и закрыл за собой на засов дверь.
Хогарт взял кусок ткани и снова отполировал лезвие меча до совершенного блеска. Выкованный в солнечном свете… Действительно, меч сверкал даже в полутьме хижины так, что было нетрудно представить себе: он сделан прямо на солнце. У Хогарта буквально чесались руки развернуть пергаментный свиток, прикрепленный к рукояти меча… Но он оставил его нетронутым и на этот раз.
IVПостепенно возникло ощущение, что они здесь со стариком не одни. Какое-то время Хогарт пытался убедить себя, что просто выдумывает шорохи, звуки шагов за дверью, глухие голоса. Если где-то шуршало, он приписывал это крысам и мышам, хотя до сих пор ни в одной из комнат не обнаружил их следов. Итак, некоторое время Хогарт довольствовался этими объяснениями.
Пока не увидел гнома.
Гном — как их описывают в книгах: низкого роста, кряжистый, в темном плаще с капюшоном — казался не менее удивленным, столкнувшись с мальчиком. Какой-то момент они смотрели друг на друга, потом гном скользнул за угол, и Хогарт услышал удаляющийся звук шагов. Мальчик бросился за ним и увидел, как гном быстро спускается по каменной лестнице. В тот момент, когда Хогарт был на верхней ступеньке, внизу за гномом закрылась дверь.
До этого, абсолютно точно, ее там не было. После недолгих колебаний он стал спускаться вниз и приоткрыл дверь. За ней была галерея, совсем не похожая на те, которые встречались в лачуге. Этот ход был прорыт в толще земли. Тут и там из стен, потолка и пола торчали обрывки корней. Воздух был влажным. Пахло травами и чуть-чуть дымом. Вдалеке слышались голоса и звуки, похожие на стук молотков и скрежет металла.
И тут его терпенью пришел конец. Нет, он не бросился вперед, а, наоборот, быстро побежал вверх по лестнице, чтобы разыскать старика.
Хогарт хотел задать все те вопросы, которые уже давно вертелись у него на языке, но на этот раз, он дал себе слово, старик не отделается ничего не значащими ответами. Как он этого добьется, мальчик еще не знал, но был уверен, что придумает что-нибудь.
Однако придумывать ничего не пришлось. Он нашел старика в одной из тех комнат, которые обычно были закрыты, и застал его за тем, чем старик обычно и занимался в уединении и тишине: писал.
Склонившись над столом со слегка покатой крышкой, он так быстро писал, что перо мелькало в воздухе. Перед ним лежал кусок пергамента, размер которого Хогарту был хорошо знаком: точно такой же свиток сопровождал каждый предмет, появлявшийся на полках. Мальчик как вкопанный остановился на пороге. Можно было подумать, что перед ним возникла стеклянная стена. Но, не отрываясь от своей работы, старик пригласил его войти.
С этого часа в хижине изменился ход вещей.
Да и жизнь Хогарта тоже.
VХогарт учился понимать. Он погружался в таинство и познавал сущность этого места. При этом он не нуждался в объяснениях старика. Он сам знал, что нужно делать и как все происходит.
Его обязанности теперь не ограничивались уборкой и наведением порядка. Он помогал старику в том, что раньше делалось за закрытой дверью. Он познакомился с гномами (не по имени, так как имена здесь не имели значения — это Хогарт теперь тоже понимал), которые приносили различные вещи.
