Вадим Ветров - Аннотация
- В чем дело?
- Мне нечем вытереться, у меня нет одежды, хозяин.
- Милорд, - исправил Сотеки. - Чем тебе не нравится полотенце, что висит у зеркала?
- Но ведь это хозяйское, мне нельзя, милорд!
- Я приказываю.
Зик не заставил себя упрашивать. Он осторожно промокнул тело мягким пушистым полотенцем и, закутавшись в него, застыл перед Сотеки с опущенной головой.
- Что прикажете делать, милорд?
- Делать? Разве ты еще на что-либо способен?
- Это не имеет значения, если будет приказ хозяина, - чуть слышно ответил раб.
- Во сколько лет ты попал в рабство?
- В шесть, милорд.
- А когда...?
- В тринадцать, милорд. Меня продали в портовый бордель сразу как захватили. До тринадцати лет я помогал женщинам на кухне, а затем хозяйка заметила, что я симпатичный. В то время как раз к власти пришел нынешний император, и появился спрос на мальчиков. Она продала меня перекупщикам, а те купцу из Мозерата. Затем он умер, и его сын выменял меня и еще двух девушек на жеребенка. У нового хозяина я познакомился с Жанетом. Когда мы стали слишком взрослыми, нас подарили яру Денску. Здесь лучше всего. Яр не придерживается моды на симпатичных слуг, ему все равно, кто прислуживает ему или баронессам, а сопровождают его в поездках замковые воины, а не рабы. Рабов он просто не замечает, невольниками занимается управляющий - распределяет на работы в поле и замке, покупает и продает, дарит и меняет. О нас вспоминают только когда прибывают гости, интересующиеся такими как мы. К счастью, здесь, рядом с Приграничьем их немного, чаще всего это барон Фрай. Он всегда берет меня. Всегда. Он знает, что я полукровка и что очень вынослив. Его это забавляет. А когда я никому не нужен, я работаю на конюшне, мне нравится возиться с животными.
- А твой дружок?
- Он мне не дружок. Просто мы вынуждены держаться вместе. Другие рабы нас не очень любят, считают хозяйскими любимчиками. Жанет прислуживает управляющему Крету.
- Откуда у вас вообще столько рабов? Империя ведь не воюет, а именно пленные всегда составляют основную массу невольников.
- Еще двадцать лет назад мы воевали и большинство нынешних рабов - это потомки завоеванных народов. Некоторых привозят с другого континента, некоторые попадают в рабство из-за долгов, да и бароны постоянно воюют между собой, забирая побежденных простолюдинов, как трофей, опять же - пираты. Любого можно схватить и продать в рабство, если ты не благородный.
- И что, ни разу не было бунта?
- На моей памяти - нет. В основном к рабам относятся терпимо, таких садистов, как яр Фрай, не очень много. В Черном замке очень мало рабов. Например, у моего прежнего хозяина практически не было свободных слуг, одни рабы, а яру Денску это не нужно. Он считает, что вольные крестьяне приносят больше пользы, чем рабы, работающие на чужой земле.
- Правильно считает, - кивнул Сотеки, - рабство распространено по всему континенту?
- Нет. Только в нашей империи и Мозерате.
Зик рассказывал об этих ужасных с точки зрения Сотеки вещах ровным тихим голосом, совершенно без эмоций. Просто говорил. Сотеки представил на его месте Кейко и решил, что в столицу стоит съездить хотя бы для того, чтобы попытаться, особенно жестоко, убить императора-извращенца, потакающего таким моральным уродам, как Фрай.
- Я дам тебе кое-что выпить. Будет очень больно, но зато утром от твоих ран останется только воспоминание. Вытерпишь?
- Я привык к боли, милорд.
Они вернулись в комнату, и Сотеки вручил рабу кубок с вином. Зик выпил его одним длинным глотком и, как и предполагал Сотеки, упал на пол, скрученный судорогами. Однако крика не последовало. Раб прокусил губу, извиваясь в пароксизме боли, но не издал даже стона. Тень с уважением во взгляде наблюдал за ним. Когда боль прошла, полукровка нашел в себе силы встать с пола, хотя его била крупная дрожь, а по телу стекали капли пота.
- Сегодня будешь спать здесь, - Сотеки оглянулся в поисках места для раба, ну не с собой же его укладывать, - да вот хотя бы на креслах. Составь их и ложись.
Тень бросил Зику одну из подушек и шерстяное покрывало с кровати.
- Спасибо, милорд, - искренне поблагодарил раб.
Сотеки только фыркнул. Теперь его высочество Сотеки-рата-кау сын Дома Теней из рода Туа точно знал - он ненавидит рабство.
Посмотреть на утренний бой собрались не только гости, но и свободные от работы слуги и рабы. Сотеки, обнаженный по пояс, босой, в широких тренировочных шароварах стоял посреди площадки для поединков и скалился на выстроившихся напротив него баронов острозубой улыбкой. Свои белые волосы он сегодня заплел в три косы - две у висков и одну сзади. Если бы его увидел Артуари, он бы сразу понял, что брат встал на тропу мести, но Артуари не было, а для остальных новая прическа рэквау ничего не значила.
Утром Сотеки ворвался в покои старшего принца, как только Божиня осветила первыми лучами небосклон. Артуари, обернутый в полотенце, с капельками воды на плечах сидел у зеркала, рабыня расчесывала золотым гребнем длинные густые волосы принца. Он повернул к брату голову и лениво произнес:
- Легок ли твой путь, брат?
- Мой путь легок. Что это значит?
Сотеки кивнул головой в сторону кровати, на которой, с натянутым на уши одеялом, скрутившись калачиком, счастливо улыбался во сне Кейко.
- О, ничего такого, о чем мог бы подумать такой человек, как виконт Витор, Тень. Не волнуйся. Меня совершенно не прельщают прелести малолетних рабов, насколько бы симпатичными они не были. Просто в той ситуации, которая сложилась в этой империи, я посчитал нужным держать Кейко при себе.
- Но почему в одной кровати? - воскликнул Сотеки, старательно скрывая свое негодование.
- А почему нет? Не на пол же укладывать дитя? Или ты боишься за мою честь? - И принц весело рассмеялся.
- За твою точно не боюсь, а вот репутация Кейко может пострадать.
- Фи! Какое нам дело до его репутации? Сейчас главное - сохранить его целомудрие. И вообще. Я к нему отношусь как к мягкой игрушке, с которой так приятно засыпать. Помнишь, у тебя была большая черная пантера, а у меня огромный серый мышонок, нам принес их отец из какого-то далекого мира? - принц ностальгически вздохнул. - Вот и Кейко я воспринимаю так же. Не волнуйся. Или ты хочешь, чтобы дитя ночевало в твоих покоях? - Глаза Артуари весело блеснули.
- Нет. Пожалуй, не стоит, - отчего-то смутился Тень. - Игрушка, так игрушка. Лучше послушай, что я сегодня ночью услышал.
- Отлично! Все идет так, как я и рассчитывал! Позволь мне попросить тебя об одной услуге, - многозначительно глядя в глаза зеркальному двойнику антрацитового воина произнес Артуари, когда брат закончил свой рассказ.
