Алекс Джиллиан - В поисках Авалона
— С моим обетом целомудрия покончено. — усмехнулась Джейн. — Да и по твоим прогнозам жить мне осталось не так долго, чтобы продолжать верить в какие-то святые идеалы.
— И ты решила удовольствоваться полной противоположностью заоблачного героя или, как ты выразилась, благородного принца в сверкающих доспехах. — иронично заключил Крейн. — Мне жаль, что я разбил твои прекрасные мечты.
— Нет, ты ничего не разбил. — отрицательно мотнула головой Джейн, кладя ладони на его грудь и заглядывая в занятое какими-то отстраненными мыслями чертовски привлекательное лицо. — Я не удовольствовалась тобой.
— Ты сказала вчера, что не хочешь умереть, не узнав, какого это — быть соблазненной дьяволом. Это твои слова, Джейн. А ты не умеешь лгать. Я для тебя дьявол, да еще и соблазнитель. Но не смотри на меня такими печальными виноватыми глазами. Это же правда. Я не чувствую себя уязвленным.
— И ты говоришь, что хорошо знаешь женщин всех столетий? — рассерженно хлопнув ладошкой его по груди, вспылила Джейн. Глаза ее метали молнии. — Ты просто тупица, а еще прожил четыре тысячи лет. Ах, я забыла, что большую часть жизни ты проспал, а другую — громоздил великие планы мести или занимался прочей ерундой. Но на самом деле, Джон, ты до сих пор не проснулся, раз не видишь очевидных вещей.
— Боже мой, какой шквал эмоций. — усмехнулся Крейн. — Маленький ангелочек решил проявить характер? Так, что за очевидные вещи, милая?
— Ты снова превращаешься в самого себя. Эти саркастические ухмылки и передергивания, язвительный тон, снисходительный самодовольный взгляд мистера Все Знаю, Все вижу, Все остальные слепые идиоты.
— Ого. — хохотнул Джон, скользнув тыльной стороной ладони по выглядывающему из-под одеяла хрупкому девичьему плечику. — И я действительно такой?
— Еще хуже. — подтвердила Дженни совершенно серьезно. — Ты еще и злой, эгоистичный, жестокий и бездушный….
— Одним словом дьявол во плоти.
— Нет, черт тебя побери. Я не это пытаюсь сказать. Что ты пристал к этому слову?
— Я пристал?
— Я сказала то, что ты готов был услышать. И прекрати смеяться надо мной. — Джейн снова легонько ударила его. Его реакция была мгновенной. Обхватив ее лицо горячими ладонями, он притянул ее к себе и жадно поцеловал открывшиеся в немом протесте губы. Его поцелуй был стремительным, глубоким и требовательным, пронизанным силой, желанием, животной первобытной страстью, неумолимым и покоряющим.
— Давай я скажу. — оторвавшись от ее губ, хрипло прошептал он. Джейн, тяжело дыша, смотрела в океаны потемневших глаз. — Я знаю, все, что ты хочешь мне сказать Джейн. Когда ты встретила меня впервые в темном переулке, я потряс тебя. Это было поразительно и мощно, как удар молнии. Ты посмотрела в мои глаза и потерялась. Страх и желание смешались в твоей непорочной острожной душе. Ты сбежала от меня, доверившись здравому смыслу. Но никак не могла забыть. И каждую ночь, засыпая, вспоминала мое лицо и надеялась, что однажды снова увидишь меня, но уже в другой обстановке и на других условиях. А потом появилась новая подружка, яркая и веселая, тоже словно из иного измерения. Дальше все еще проще. Подброшенный мною кошелек с деньгами, ваше бегство из нищеты, и вот он новый мир засверкал всеми прелестями перед твоими неискушенными наивными глазами. Ты погрузилась в водоворот новых ощущений, но ни на миг не забывала о случайной встрече, и у фонтана желаний, когда Лили предложила загадать по принцу, ты загадала мое имя. И совсем скоро твое желание исполнилось. Ты снова встретила меня. Я стал рыцарем, который спас тебя от нищеты, протянув руку помощи, но ты отчаянно боролась со своими чувствами, подсознательно предвидя грозящую беду. А теперь, когда все открылось и терять больше нечего, ты думаешь, что печальный конец душещипательной сказки будет не так жесток и прозаичен, если в нем останется хотя бы капелька твоей мечты. Тебе больно осознавать, что твоя жертва бессмысленна и отчасти предрешена. Ты хотела сказать, что любишь меня. Но ведь именно на это я и ставил, когда затевал игру. Я хотел получить все, Джейн. Твою душу, тело и твое сердце. А теперь ты отдашь и все остальное. Я прав?
Пока Крейн говорил свою речь со спокойствием, которому оставалось только позавидовать, глаза Дженни становились все шире, а когда закончил, у нее не нашлось слов для ответа. Его слова ошеломили ее. Она не знала, как мог он так точно описать все, что с ней происходило. Неужели все действительно было предрешено? И он с ней играл…. Но разве она не знала, что Джон с самого начала вел нечестную игру? Точную, ловкую, рассчитанную по шагам.
— Ты прав, Джон. — слабо проговорила она бесцветным тоном. Он все еще держал в ладонях ее лицо, но его прикосновения потеряли для нее прежний смысл. Она лишь пешка на шахматной доске. И она проиграла. — Но скажи мне еще кое-что….
Расплавленное серебро ее глаз встретилось с изумрудными холодными льдинками. Он искал в них боль и покорность в своей судьбе, но не нашел ничего.
— Зачем столько времени и усилий? — спросила она ровным безразличным голосом. — Ты, который так легко может управлять умами и сознанием людей, затеял целый спектакль с декорациями, спецэффектами и множеством действующих лиц и потратил на него целый год своей жизни.
— Что значит год ожидания для того, кто ждал пятьсот лет, Дженни? — мягко спросил Джон, проводя подушечкой большого пальца по ее губам. — Это азарт. Игра дарит ощущения, о которых я давно забыл. Напоминает мне о том, что я еще жив.
— Но для меня это не было игрой. — горько улыбнулась Джейн. — Да ты поразил меня при первой встрече, но за каждым твоим взглядом и словом я чувствовала фальш. А вчера в доме Ламберта ты впервые снял свою маску, и я поняла, что никогда не любила тебя на самом деле.
— Это ложь. — жестко усмехнулся Крейн.
— Я любила того, кто под маской. — продолжила она, ощутив, как дрогнули его руки. — И я люблю того, кто так искренне и нежно любил несчастную графиню, что никогда не осмелился прикоснуться к ней, я люблю того, кто даровал жизнь истерзанной фашистами девушке и искренне горевал, когда она погибла спустя годы на его руках, я люблю того, кто любил меня этой ночью. И я не люблю тебя, когда ты говоришь, что все это было игрой ради азарта и острых ощущений, потому что снова чувствую фальш. Вот так, Джон. Попробуй теперь разобраться в моих чувствах.
— А с чего ты взяла, что теперь для меня это имеет какое-то значение?
— Потому что имеет, мистер Крейн. — уверенно заявила Джейн. — Я не понимаю, зачем ты пытаешься выставить себя в негативном свете? Теперь я в твоих руках, ты выиграл, так для чего эти разговоры?
