Денис Юрин - Призраки подземелий
Крен был довольно большим, но устоять на ногах было можно, да и идти не составило бы труда, причем даже не держась за бортики, свисавшие сверху обрывки канатов, мачты и основательно закрепленные катапульты, ни на йоту не стронувшиеся с мест, когда корабль ударился корпусом о сушу. Учитывая обстоятельства, в частности то, какой силы встряску довелось пережить и судну, и его экипажу, можно было сказать, что вокруг почти идеальный порядок. Мусора не видно, если не считать валявшихся на палубе обрывков канатов да упавшей с командирского стола при резком наклоне посуды. Перед тем как высадиться на берег, матросы даже избавились от пустых ящиков из-под камней-снарядов небольшого размера, причем не пошвыряли их за борт (на поверхности воды вблизи от корабля ничего не плавало), а убрали в трюм. Всё это было в высшей степени нетипично для морской братии и противоестественно, а следовательно, подозрительно…
Едва ступив на скрипучие доски, Дарк потянулся свободной от кирки рукой к перекрестью меча и принялся на ощупь разматывать обвязанную вокруг рукояти и ножен нить. Если врагов поблизости не было видно, то это вовсе не значило, что они все до единого покинули судно. Моррон даже не мог поручиться, что за ним сейчас не наблюдают. Тревожное ощущение близкой опасности присутствовало, особенно учитывая то, что Лат с его холеными прихвостнями на берег не сходили и в лодку не пересаживались. Командир и старшие офицеры экспедиции до сих пор находились здесь, но почему-то не следили с покосившейся палубы за успехами своих солдат, а удалились на нижний ярус, бывший скорее всего и трюмом большого лишь по меркам подземного водоема судна.
Стараясь передвигаться как можно тише, то есть поменьше скрипеть омерзительно халтурно положенными досками (Альто оказался прав, корабль мастерили впопыхах и явно не надеялись, что он прослужит долго), Аламез сперва добрался до прикрученного к палубе болтами стола, а затем и до двери в основании кормовой надстройки, которая определенно вела в трюм. К сожалению, прислушиваться было бессмысленно, гул идущего и, видимо, не собирающегося вскоре прекращаться сражения заглушал все остальные звуки. На всякий случай осторожно (плавно и без лязга) вынув из ножен меч, Дарк столь же аккуратно открыл незапертую дверь и заглянул в темноту лестничного проема.
Увиденное его не обрадовало, но не повергло в отчаяние. На нижней палубе царила не темнота, а всего лишь полумрак, причем тускловатый и не очень сильный источник света находился явно в носовой части трюма. Не на шутку встревожило моррона и то, что он был не зеленым, а багровым, да и к тому же часто мерцал. Насколько Дарка не подводила память, такое свечение испускали вампирские телепорты. Раз магический ход был открыт, значит, Фегустин Лат уже покинул место сражения, и это было очень плохо, ведь в этом случае все усилия Аламеза оказались напрасными, но, с другой стороны, поскольку свечение еще не погасло, телепорт действовал, и ненавистный вампир вместе со свитой еще собирались вернуться на корабль.
Естественно, Дарк понимал, что пользоваться телепортами и прочими чудесными диковинками крайне опасно, тем более если они созданы вампирами и для вампиров. Неизвестно, что бы произошло, вступи в багровое свечение не кровопийца из клана Мартел, а обычный человек или моррон. Магический ход мог, к примеру, взорваться, разметав чужака на мелкие куски, либо перенести его в смертельную ловушку: в замкнутое помещение, заполненное вооруженными до зубов врагами; в сырую казематную яму или куда-нибудь ещё, в очень малоприятное место. Но это был шанс, которым грех не воспользоваться; шанс, не тратя долгие недели на блуждание по темному подземелью, сразу попасть в логово врага, в самое сердце вражеской цитадели, куда скорее всего и отправился ненавистный ему Фегустин Лат за помощью или с докладом.
Аламез боялся принять решение столь ответственное, что у него даже слегка закружилась голова. С одной стороны, перспективы были очень радужными, а с другой, страх потерять всё, в том числе и погубить жизни многих легионеров, включая собственную, не позволял сделать рискованный шаг. Промучившись с полминуты сомнениями, Дарк нашел компромисс – отказаться от путешествия в неизвестность, а ограничиться лишь засадой, устроенной в трюме между мешками с провизией. При выходе из телепорта что сам Лат, что все его приспешники были бы наиболее уязвимы и практически беззащитны. Во-первых, они не ожидали бы нападения, а, во-вторых, насколько морронам было известно, телепорты вампиров не были рассчитаны на одновременное перемещение сразу нескольких существ. Враги появлялись бы из глубины магического свечения один за другим, а не все вместе, что многократно увеличивало шансы их быстро и, главное, без труда перебить. Обрадовавшись, что нашел самый оптимальный выход, при котором и успеха добиться легко, и своей головой рисковать придется лишь в рамках разумного, моррон быстро сбежал по крутой лесенке в корабельный трюм и даже не старался не скрипеть ступеньками.
В отличие от верхней палубы, где царили почти идеальный порядок и относительная чистота, трюм корабля напоминал огромную свалку, да к тому же еще и заполненную доходившей возле лестницы аж до колен водой, а у кормы и того более. Во многом быстрому затоплению кормовой и средней части трюма (корпус лишь частично находился в воде, а его передняя часть с пропоротым днищем покоилась на суше) поспособствовали отсутствие цельных, герметично перекрывающихся переборок да недостаточно плотно забитые паклей, которая, естественно, частично или полностью вылетела при столкновении с берегом, щели в бортах. Наверняка, когда судно садилось на мель, капитан приказал убрать паруса, чтобы сбавить скорость, но, видимо, оплошал, отдав это распоряжение слишком поздно. Всё уложенное вдоль бортов штабелями добро: мешки, тюки, связки с оружием, запасные паруса, бочонки и прочие грузы при ударе основательно встряхнуло и перетряхнуло. Бесценные в походе запасы теперь превратились в жалкое месиво из рассыпавшихся круп, разбросанных вещей, плавающих в воде набухших караваев и раздавленных колбас. Бардак из содержимого рваных мешков и прочего барахла был везде, но всё же сквозь него была проделана аккуратная тропка, ведущая, как нетрудно догадаться, от самой лестницы в носовую часть, то есть туда, откуда исходило мерно мерцающее багровое свечение. Поскольку трюм был поделен на отсеки лишь номинально и посередине имелся довольно широкий проход без дверей (к сожалению, в настоящее время основательно загроможденный хламом), Дарк сразу же приметил источник свечения, не столь уж и тусклый, если прямо на него смотреть.
