Василий Доконт - Траурный кортеж
— Ой! — пискнули где-то в зале специальное фрейлинское слово. — Ой, мамочки! — пискнули снова. — Ой!
«— Это, сир, не приём, а непрерывное сватание какое-то. Что же Вы отстаёте от подданных? Давайте и Вам кого-нибудь подберём, — тараторила Капа, пока Эрин выполнял просьбу Тахата. — Вон та бородавчатая старушка с трясущейся головой, что сидит рядом с баронессой Лонтир, Вам не подойдёт?»
А королева Магда прошептала непонятное:
— Решился всё-таки, переписчик… — и тень улыбки сошла на губы королевы — впервые за много-много дней.
2.После успешного сватовства Эрин вернулся к своим княжеским обязанностям. И опять не обошлось без драматических эпизодов. Прежде, чем князь вызвал следующего кандидата, в центр зала вышел Инувик:
— Сир! У меня прошение к Вашему Величеству!
«— Возьмите меня, пожалуйста, в рыцари, а то самому мне туда не пробиться! Пока тех подвигов ещё насовершишь, а мне уже сейчас золотых шпоров хочется… — стала помогать Инувику Капа. — Кстати, сир, сделайте из меня рыцерессу…»
«— Кого-кого?»
«— Рыцерессу, сир! Чтобы и мне золотые шпоры… А я Вам подвигов насовершу, а?»
Король не смог сдержать ухмылки, и, отвечая министру, показал ему все свои зубы:
— Слушаю вас, барон.
— Я прошу признать законным моего сына, рождённого не в браке.
— Дайте мне прошение!
Один из стражей взял у барона свиток и принёс его королю.
— Ваш сын — Довер!?
— Да, сир. За него и прошу.
— У вас есть дети, рождённые в браке?
— Одна дочь, Сула. Сейчас она — фрейлина Её Величества.
— Ваша дочь здесь? И чему же вы так рады, дама Сула? — спросил король, когда девушка стала рядом с отцом.
— Тому, что у меня появился брат, Ваше Величество. И тому, что он — замечательный воин.
«— Сир, это та самая, из палатки королевы. Ну, помните, вчера вечером…»
«— Я узнал, Капа», — король ещё раз перечитал прошение: — Барон, вы не просите признать Довера вашим наследником. Почему?
— Довер отказался, сир, а я не настаивал. Пусть с наследством всё остаётся, как есть…
— Сержант, объясните нам, почему вы отказались от титула и наследства, — потребовал король, когда Довер присоединился к отцу и сестре. — Разве быть баронетом настолько плохо?
— Для потомства Инувиков, Ваше Величество, нет разницы, мои это будут дети или Сулы. И те, и другие получат по четверти крови нашего с Сулой отца. Я молод и силён, и могу своими руками сделать своё будущее, каким захочу. Женщине же приходится рассчитывать только на удачное замужество. Суле, имеющей в приданом титул барона, будет легче выйти замуж за достойного человека. А уж мы с отцом сумеем отшить от неё хватких ухажёров вроде Тимона…
— Я вижу, сержант, что вы смелы не только в бою. Что ж, да будет так! — король достал шариковую ручку и размашисто написал на прошении барона: «Признаю Довера законным сыном барона Инувика, с сохранением прав на наследование за дочерью барона дамой Сулой». Кудрявая от завитушек подпись «король Василий» завершила резолюцию короля.
Но точку в этой истории поставил не король, а сэр Эрин, произнеся вслед уходящему в толпу придворных семейству Инувиков:
— А вас, сержант Довер, я попрошу остаться.
Немного времени спустя у Сулы появился ещё один повод гордиться братом:
Довер стал рыцарем и получил собственный герб — закрытые на висячий замок городские ворота с девизом ВРАГУ НЕ ПРОЙТИ. В углу герба сиротливо нахохлилась куропатка, намекая на принадлежность сэра Довера к роду Инувиков.
Завершился приём обсуждением судьбы двух детей — Индура и Саланы. Илорин, как и было приказано королём, позаботился о них: сирот отмыли и приодели. За несколько часов, прошедших от поединка до приёма, дворцовые портные и сапожники сумели доказать, что не даром хлеб едят. На Индуре ловко сидела ушитая форма дворцового стража, перетянутая в талии золочёным поясом с кинжалом. За голенищами щёгольских сапожек были видны головки метательных ножей («До чего же бравый солдатик, сир!»). А над Саланой, дополнительно, потрудились ещё и фрейлины королевы. Наряжали её со знанием дела: тут были и кружева, и рюшки, и банты с лентами. Две косички соломенного цвета волос торчали в разные стороны, делая девочку похожей на большую куклу. На тоненькой шейке — в три нитки бусики, подаренные Сулой. И белые туфельки с золотыми пряжками («Чисто прынцесса, сир!»).
Король повторил свой скиронский маневр: пересел на третью снизу ступеньку тронного возвышения — ему было намного удобней разговаривать с детьми, сидя здесь.
— Я вижу, что с тобой, Индур, вопрос уже решён: будешь воспитанником дворцовой стражи. Лейтенант, поставьте парня на довольствие, и пусть проходит службу новобранцем. Владение мечом, верховая езда, в общем, пусть изучает всё, что положено. Место в строю — среди барабанщиков. Найдите ему учителя — изучать школьную программу, и выделите ему время для занятий: я хочу, чтобы Индур мог окончить офицерскую школу, когда подрастет. Что касается средств на существование обоих детей, то каждому из них я назначаю пожизненную пенсию по два золотых в месяц. И, конечно же, Индур будет получать жалование согласно занимаемой должности и чина. У тебя возражения есть, рядовой дворцовой стражи?
— Никак нет, сир! Благодарю, сир!
— Теперь подумаем, что делать с твоей сестрой. Её в солдаты не запишешь…
— Ваше Величество, пусть девочка живёт в моём доме, будет мне внучкой вместо Сальвы. Я дам ей воспитание, достойное ребёнка из состоятельной семьи.
— Я не сомневаюсь, баронесса, что Салане будет хорошо в доме Лонтиров, но решать не мне — за Салану несёт ответственность Индур, как старший в роду, где его слово главнее моего. Что скажешь на предложение дамы Сайды, солдат?
Ответ Индура был ответом главы семьи:
— Не скрою, сир, это лучший вариант из тех, что у меня есть. Вот только сможем ли мы видеться? Моя сестра без меня пропадёт…
— Я тебе обещаю: вы будете видеться всякий раз, как позволит тебе служба. А на королевской конюшне ты всегда найдёшь транспорт, чтобы добраться до дома баронессы…
«— Хочется верить, сир, что Вы не станете обременять ребёнка солдатчиной — он же совсем ещё кроха. Их бы с сестрой не разлучать, жалко же!»
«— Успокойся, золотце, я — не пожиратель детей…»
«— Кто вас, королей, поймёт: что у вас на уме? Эксплуататоры несчастные…»
Василий понял, что Капа опять обиделась. Интересно было бы узнать, почему?
3.Новый Кабинет собрался сразу по окончании приёма. Кресло Фирсоффа король уступил Магде, с извинениями за своё лидерство и на приёме, и сейчас, на заседании Кабинета:
