Анна Мичи - Шагни в Огонь. Искры (СИ)
– Чем же? – поинтересовался Тенки равнодушно.
Юнха насупилась, замолчала. Стояла тихо, не спуская с него взгляда из-под нахмуренных бровей.
– Она тебя на два года старше! – крикнула девчонка вслед будущему магу, когда тот поравнялся с открытой нараспашку дверью на улицу.
Тенки в ответ только ухмыльнулся, не оглядываясь.
На небе горели острые колкие звёзды. Ночь святого Йани оказалась безоблачной – хорошая примета.
С заднего двора доносились возбуждённые пьяные вопли вперемешку с девичьими визгами. Там праздновали.
Элья, наверное, тоже...
А, неважно.
Тенки перемахнул через ограду, углубился в лес. Кажется, через задний двор можно было срезать дорогу, но появляться там не хотелось. Ещё подумают что-нибудь... или, того хуже, усадят в круг и заставят пить.
Да ни в жизнь.
Хватит и матери.
Перед глазами снова встала её яростная гримаса, в ушах послышался скрипучий голос: «Врёшь!» Взгляд сестры, взгляд забитого животного. Её выпирающий под платьем живот.
Фу, гадость.
Тенки поморщился, хотел было сплюнуть – передумал. Всё равно ничего не исправишь.
Ночной лес молчал.
Темнота и тишина.
Забыть бы обо всём.
Тенки потерял счёт времени, бродя среди высоких прямых деревьев. Часы доставать не хотелось, да и ни к чему было торопиться: если прислушиваться, можно было уловить отзвуки пьянки у костра. Веселье ещё не кончилось.
Шорох в траве донёсся внезапно, прогоняя по позвоночнику холодную дрожь.
Подросток застыл, насторожился.
Дикий зверь не подойдёт так близко к человеческому жилью, да и оборотень не такой дурак, чтобы переть в деревню. И шум для оборотня слишком тих, едва заметное шуршание.
Впереди слева на чёрной земле что-то двигалось.
Что-то маленькое, поросшее длинной шерстью, живое.
Хейва?!
Тело двигалось само, независимо от воли хозяина. Ледяная энергия скатилась в почти невидимый маленький шар, Тенки развернулся и прицельно метнул шар в тёмный шерстистый комок.
Он попал. Животное застыло, как и должно было после удара «арссе» – парализующего жертву.
Будущий маг приблизился, раздвинул траву, жадно всматриваясь в зверька.
Морской хрен!
Перед ним лежал ёж. Обычный лесной ёжик со стеклянными после удара глазами.
Идиотизм. Горе-кладоискатель, огонь на голову.
Со стороны деревни послышался шорох. Кто-то пробирался по лесу, путаясь в высокой траве. Отблески костра пылали сквозь ветви.
На корточках Тенки затаился у тела зверька.
Узнал её скорее по силуэту – тонкая фигурка, длинные волосы с завивающимися концами.
Элья приблизилась, взглянула на него, не удивляясь. Тенки видел пляшущее в её глазах опьянение, лихой огонь, зажжённый на ночь святого Йани. Девушка подошла поближе, присела, схватилась за плечо адепта, чтобы не упасть.
– Что это? – спросила, слегка заплетаясь в словах.
– Ёж, – ответил Тенки.
– Что с ним? – в её волосы и платье впитался запах дыма, уничтожив лаванду.
– Не знаю, – будущий маг задумчиво наклонил голову. – Может, дохлый?
Она нетрезво захохотала, закинула обе руки ему на шею, опрокидывая в траву.
Земля твёрдо распростёрлась под его телом. Лёжа на спине, Тенки увидел среди чёрных ветвей тёмно-голубое небо.
Элья опёрлась о его грудь, поднялась над ним, заслоняя небо.
– Тебя как зовут? – спросила вдруг вполне осмысленным голосом.
– Тенки, – отозвался подросток.
– Надо будет запомнить.
– Много у тебя таких запомненных?
– Ревнуешь? – Элья усмехнулась.
– Интересуюсь...
– Таких хорошеньких, – она снова хихикнула, – ты один.
Тенки не нашёлся, что ответить. Лежал, придумывая, пока она не потянулась к его губам, сначала ткнувшись куда-то в щёку, то ли по хмелю, то ли от темноты.
Вкус вина на этот раз чувствовался сильнее.
Они целовались в темноте, пока Элья не легла рядом, обнимая его, спрятала лицо на его груди. Тенки не шевелился. Не двигался, пока не услышал, что она задышала ровно, размеренно.
Заснула.
Тогда повернулся на бок, устраивая на сгибе руки её тяжёлую голову с длинными волосами, обхватил непослушное спящее тело.
Прошептал на ухо:
– Девчонки... с вами даже, – подбирая слово, замешкался, – и мужчиной как следует не станешь.
В траве недалеко от них зашевелился ёж – действие заклинания проходило. Поднялся и побежал, шурша чуть слышно.
В синее небо далёкими иголочками впивались звёзды.
Июнь – Сорэнарэ
«Прибывают, прибывают», – по ряду вытянувшихся в струнку людей прошёл шепоток. Ацу понял это и без реакции слуг: предупреждающие огни побежали по раме, – и продолжал смотреть прямо перед собой, заставляя взгляд тонуть в невнятном тумане портала.
Ито-Хиносе, виновники сегодняшнего приёма, прибывали самыми последними: таможенные формальности, которые им пришлось пройти в Хиэй, отняли немало времени. Впрочем, никто не ждал их рано. Путь с другого материка просто не мог не оказаться хлопотным. Хлопотным и долгим, невзирая даже на порталы.
Ито-Хиносе возвращались в Сорэнарэ.
Пять лет прошло с той поры, когда Ацу, тогда пятнадцатилетний, вежливо попрощался с кузиной – именно здесь, в этой зале, во время визита вежливости, обязательного перед таким большим событием, как переезд семьи на другой материк. Пять лет он не видел никого из Ито-Хиносе, даже главу семьи – только в огне хрустального шара, – и вот сегодня древний род вновь собирает своих членов: со всех уголков не только Огненного материка – всего мира.
Туман полыхнул молочной голубизной, готовясь протянуть нить между Хиэй и замком Мурасе-Ито. Шевельнулась, вздохнула сила.
Первым появился глава Ито-Хиносе, отец Ллии, как водится, охраняя жену и дочь от врага, что мог бы ожидать на месте выхода. Встал перед рамой портала, высоко поднял голову, осмотрелся. Встретившись глазами с Ацу, еле заметно кивнул. Только тогда портал снова зашумел, загудел энергией, открывая путь для женщин.
Слуги склонились в ритуальном поклоне – скрещивая руки перед собой и раскрывая ладони, чтобы показать, что в них ничего нет, и Ацу повторил поклон, нагнувшись почти так же низко. Долгожданных гостей ни в коем случае нельзя было обидеть случайным небрежением.
– Прошло немало времени, – Ито-Хиносе чуть склонил голову в приветствии. По положению отец Ацу, глава рода, был выше кузена, но второй сын Мурасе-Ито по статусу считался младшим. Поэтому приветствие – хоть и от гостя к хозяину замка – было коротким.
