Лилия Касмасова - Инферняня (СИ)
— Ни на планету, ни на спутник. „Луна“ — это мой любимый ресторанчик в Афинах! Там самые вкусные кефтедес на свете!
— А, — говорит Томас. — Понятно.
Как будто он знает, что такое кеф… меф…
— Она там, — ткнула Посси пальцем в сторону правого угла.
И Гермес, стоявший на карачках поблизости, продвинулся в самый угол:
— Ну, я нажимаю?
— Да, — отозвались все, поднимаясь с колен и усаживаясь.
Посси отошла на шаг, сказала:
— До свидания, Швайгер! Если ты передумаешь, то добро пожаловать к нам в горничные. Я буду так рада.
— Спасибо, — сказал режиссер, отряхивая брюки. — До свидания!
Я крепко ухватилась за поручень, шедший вдоль стенки, готовясь к чему‑то вроде полета на ракете. Но ничего такого не было, лифт остался лифтом и двигался плавно.
А в стеклянную дверь уже было видно, что мы проплываем в облаках, и летим все выше и выше. И вот показалась знакомая огромная пирамида тумана, и мы в нее вплыли.
И едва мы очутились над цветущей, залитой солнцем деревенькой, как Зевс закричал:
— Что за… — ну и нехорошее слово.
— Что за зеленый дым? — сказал Швайгер, оттесняя меня от двери. Что ему не очень‑то удалось, потому что я тоже умею толкаться локтями.
Небоскреб, высившийся на горизонте, был едва виден в изумрудном туманном столбе. Похоже, бунт против плохой работы Петера достиг апогея.
— Шашка — ка… — ответил Зевс. Второе слово было в рифму первому.
— Что? — захихикала я.
— Шашка из навоза священных коров, которых пасет Аполлон, — спокойно сказал Гермес.
— Аполлон пасет коров? — удивилась я. — Он же в офисе сидит.
— Хобби у него такое, — сказал Гермес. — После работы.
— Ага, — сказала Вивиан. — Хотя бы приличное хобби. Не то что у некоторых — резаться в карты да по барам гулять с Дионисом.
— Ну и выходила бы за Аполлона, — ответил ей Гермес.
— Зачем ей Аполлон, — встрял Швайгер с самодовольством. — У нее я есть.
— Дождутся они у меня, — пробасил между тем Зевс зло и солидно. — Диктатуры.
Как будто сейчас у них была демократия!
Когда мы приблизились, то увидели, что из здания выбегают люди, зажимая носы руками. Среди них были и Музы — их платья белели как лилии на зеленом лугу. И эти лилии мчались сломя голову.
— Не туда! — закричал вдруг Зевс.
А, это он кабине, похоже. Она резко затормозила, и, выписывая плавный вираж, стала снижаться.
Когда мы мягко приземлились на травку — за квартал от небоскреба — и двери лифта открылись, нас встретил белозубой обворожительной улыбкой пастух Аполлон:
— Служащие уже эвакуируются.
— Прекрасно, — буркнул Зевс и спросил: — Кто кинул?
— Не знаю, — пожал плечами Аполлон.
— Стражи где? — опять спросил Зевс, шагая по направлению к толпе, выбегавшей из зеленых дымовых туч.
— Огораживают, — коротко ответил Аполлон.
— Алисия, ты куда? — раздался голос Томаса у меня за спиной.
Кажется, я автоматически двинулась за Зевсом и Аполлоном — так мне хотелось посмотреть, что там происходит.
— Тс — с, — единственное, что я нашлась сказать Томасу в ответ.
Но он схватил меня за руку, останавливая. А Зевс с Аполлоном уже врезались в толпу.
Поэтому я вырвалась, сказала:
— Там же… Петер!
— Петер и Гера уже в моем дворце, — обернулся к нам Аполлон.
Иногда у богов такой отличный слух!
— Вот и чудесно! — сказал Томас. — А нам пора возвращаться.
— И что там у них происходит? — Швайгер с любопытством вытянул шею в сторону дыма.
Ну почему Томас не такой? В смысле, не то чтобы прям такой, но такой любопытный.
— Если провоняешь этой зеленью, — сказала Вивиан, — то не сможешь избавиться от запаха и за неделю. Хоть из душа не вылазь.
— Кхм, — сказал Швайгер, отступая назад. — Пожалуй, поедем домой.
— Откуда ты знаешь? — спросила я Вивиан.
— Я попадал в такой переплет, — сказал Гермес с беззаботной улыбкой.
Неужели мы повернемся спиной к интереснейшим событиям? И пойдем себе прочь?
Но все уже так и сделали — пошли по дороге, что вела к дому Аполлона.
Я задержалась, и меня чуть не сшиб бегущий мимо конь в пиджаке. Ой, это же человек. Мог бы хоть извиниться в таком случае.
Но он ускакал себе вперед. Может, это тот, чьи носки сушились на веревке? Может, он спешил проверить, не увел ли их кто, пока он бастовал?
— Алисия! — обернулся Томас. — Поедешь с Вивиан и Швайгером. А я верну тележку Алану.
— Я с тобой, — машинально крикнула я, догоняя их.
Ну и зачем? Чтобы переломать себе все кости в этой тележке? Плохая идея. Или чтобы Томас догадался, что я к нему чувствую? Еще хуже. А я что‑то к нему чувствую? Ну ничего себе!
— Не надо, — ответил Томас, пока я впала в ступор от собственных мыслей. — Доберешься до дома с комфортом.
В итоге я напросилась в тележку. Сказала, хочу еще раз прокатиться с ветерком. А потом шла к орам, возле которых мы оставили наш садовый транспорт, и дрожала от страха, что вылечу из нее в первые же минуты после старта.
Но мне повезло. Гермес сказал:
— А хотите, я доставлю тележку Алану? Я доставляю посылки любого размера.
Ух ты!
— Хотим! — выкрикнула я моментально.
— Мне будет приятно сделать что‑то для вас, — сказал Гермес.
Томас кивнул:
— Спасибо, Гермес.
Гермес полетел к тележке. А мы подошли к дому Аполлона.
У крыльца стояли одно желтое нью — йоркское такси и один длинный черный мерседес, в каких ездят звезды.
Петер и Гера сидели на ступенях. Гера читала книгу, Петер слушал и гладил белого курчавого ягненка, пристроившегося рядом и жевавшего большую оранжевую ромашку.
Когда мы приблизились, Петер вскочил и побежал к нам.
— Мы едем домой, — объявила ему Вивиан, обнимая его и целуя то в макушку, то в щеки.
Мы с Томасом уселись в такси, Вивиан, Швайгер и Петер — в мерседес.
Томас для вида сел на место шофера: хотя Гера сказала, что такси само отвезет нас куда надо, но шокировать людей и тем более, полицейских, нам не очень‑то хотелось.
Я тепло попрощалась с Петером. Вивиан сказала, что когда они будут по делам в Нью — Йорке, няней она наймет только меня. А еще сказала, что когда мы с Томасом будем в Лос — Анджелесе, то добро пожаловать к ним со Швайгером на чай. Если бы мне сказали еще в понедельник, что меня позовет в гости сама Вивиан Джемисон, то я бы ни за что не поверила, что при этом больше всего меня взволнует ее предположение о том, что я буду в Лос — Анджелесе вместе с Томасом Дабкиным, соседом с пятого этажа!
