Савелий Свиридов - Неочевидные истины
— Нэйлу удалось проникнуть в Подземелье?!?
— Да, именно так. Достойная кончина для возомнившего себя равным прославленным Архимагам прошлого!
После бурной вспышки эмоций силы быстро покинули Брино, и он рухнул в жалобно скрипнувшее кресло, разом постарев на добрый десяток лет.
— Зря, наверное, рассказал вам всё это, забудьте. Пусть прошлое спокойно спит под могильными камнями вечности, ни к чему тревожить его попусту. Сделанного не воротишь, остаётся лишь сожалеть, вспоминая ненароком. Двадцать лет я хранил тайну, не доверяясь даже дневнику, но, видно, всему есть предел. Пусть так, терять мне по большому счёту уже нечего.
Судорожно нашарив на располагавшейся рядом тумбочке пачку сигарет, он закурил, жадно вдыхая дым.
— Дружить с гением — поверьте, очень неблагодарное занятие, жаль, слишком поздно понял это. Но тогда льстило, что именно мне выпал жребий стать его другом. Точнее, оруженосцем — тягаться с ним в магических искусствах не смогли бы и иные Мастера. Возможно, всё обошлось бы, защитились и разбежались бы в разные стороны, но судьба распорядилась иначе — ненасытная жажда великих свершений подтолкнула Нэйла к безумной мысли любой ценой раскрыть тайну Подземелья. Покопавшись в штарндальских хрониках, он отыскал упоминание о наличии в комнате?13 скрытого прохода в цоколь, однако первые неуклюжие попытки взлома печати Тариона едва не окончились полным фиаско — разъярённые горгульи преследовали нас вплоть до двери склада, куда вёл спуск из той комнаты. Но даже это не остановило его. С каникул после второго курса он притащил волшебную палочку очень странного вида — чёрную, не округлую, как обычно, а огранённую. Вроде бы «позаимствовал» из какого-то храма — подробностей я не выспрашивал.
— Она всё ещё у тебя? — повернувшись к приятелю, шёпотом поинтересовался Гека.
— Да. Спрятана в шкафу.
Брино, однако, уловил смысл их реплик.
— Неужели нашли её? Очень зря! Самое разумное на вашем месте — побыстрее от неё избавиться. Перепрятать понадёжнее или вообще уничтожить, хотя последнее не так-то просто. Слишком прочна, даже со Сверхсилой ничего не получилось. Впрочем, пустить её в ход вам всё равно вряд ли удастся — вначале нужно хорошенько зарядить. Причём очень извращённым образом, простое зачаровывание ничего не даст. Нэйл и тот месяца четыре пытался сделать это, лишь к Новому году получилось. Честно говоря, из его восторженных воплей я ничего не запомнил — наверное, оно и к лучшему, меньше соблазнов. Не советую даже пробовать — иначе закончите тем же.
— Но если палочка сейчас разряжена, почему удалось найти её с помощью магометра?
— Сам материал, из которой изготовлена, волшебный, оттого не согнуть и не сломать, единственное — сжечь не пробовал. И насчет возможности обнаружения магометром не додумался сразу, сообразил намного позднее, уже после окончания Академии, когда визит на остров привлёк бы ненужное внимание и мог бы вызвать подозрения. В те дни и без того слишком тревожно было, не окажись открытым гостевой портал замка, кто мне поверил бы? А скажи правду — не снёс бы головы. Ибо должен был по понятиям Гильдии либо отговорить Нэйла, либо разделить его участь там, в Подземелье…
Закашлявшись, Брино раздавил в пепельнице погасший окурок.
— Через несколько дней после празднования наступления 2023-го, когда все приготовления остались позади, он предложил прогуляться вместе по самым нижним этажам Штарндаля. Но я категорически отказался — не от нечего делать Тарион запечатал проход к ним. Однако Нэйл презирал опасности, они скорее будоражили его кровь, заставляя идти напролом. Ну и ладно, заявил он, я пойду в любом случае, и пусть кое-кому потом будет стыдно за собственную трусость. Именно тогда и была сказана фраза, повторённая при вас попугаем. И ушёл… навсегда. Хотя при всей авантюрности в достаточной мере проявлял и предусмотрительность: напялил на себя все виды магической защиты, какие только получилось соорудить. Даже свиток мгновенной телепортации прихватил, активизировав точку выхода в заброшенном подвальном помещении, где кроме строительного мусора больше ничего нет (знаем такое, кивнул Эрик). Но, видно, чего-то всё-таки не учёл. Ожидая его появления, я просидел на иголках час, другой, и лишь к исходу третьего отважился спуститься в цоколь. Ворота Подземелья оказались закрыты, и горгульи мирно дремали на своих постаментах, разряженная палочка валялась рядом с ними. От сооружённого Нэйлом портала остались лишь воспоминания в виде остаточной эманации. А поскольку его самого нигде не оказалось, вывод напрашивался однозначный. И здесь я вновь проявил малодушие — помчись сразу к Гарозиусу с рассказом о произошедшем, возможно, Нэйла удалось бы спасти. Но страх перед грядущим наказанием за «неправильное поведение» оказался сильнее: я уничтожил все следы нашего пребывания в цоколе, бросил палочку в овраг, замаскировав сверху травой и опавшими листьями, а потом вернулся к себе, постаравшись обо всём позабыть. Нэйла хватились не сразу, лишь через день — к его экстравагантности давно привыкли, да и сам он частенько коротал свободное время вне стен замка. На вопросы, куда мог подеваться, категорически всё отрицал — не знаю, мол, ничего, Логендрю далеко не всегда посвящал в свои планы. Однажды, правда, чуть не выдал себя, упомянув о нём в прошедшем времени. Когда же стало известно про гостевой портал, активированный в ту самую ночь, для отвода от себя подозрений «вспомнил» вдруг — Нэйл, дескать, увлёкся идеей, для реализации которой требовалась литература, отсутствовавшая в библиотеке Штарндаля. И потому частенько дежурил неподалёку от комнаты с порталами, надеясь невидимкой проскочить мимо отъезжающих или прибывающих. И тем избежал допроса с пристрастием: в любом учебном заведении пропажа ученика — ЧП местного масштаба. Мало-помалу история стала забываться, и, казалось, всё сошло с рук. Но не столь прост был Нэйл, чтобы уйти, на прощание хорошенько не хлопнув дверью.
Потянувшись вновь за сигаретами, он почти сразу отшвырнул пачку подальше.
— Та фраза насчёт портала на самом деле не была последней. «Но я вернусь, Брино, я обязательно вернусь!», произнёс он уже на пороге, и последовавший удар молнии выхватил из полумрака его всклокоченную фигуру с фанатичным блеском в глазах. Именно таким и остался в памяти, а сказанные на прощание слова превратились в предсмертное проклятие. С той поры меня частенько мучили ночные кошмары, заставляя просыпаться в холодном поту, оказываясь к утру совершенно разбитым и больным. И повсюду в них присутствовал он — иногда глумливо посмеивающимся с небес, заставляя тонуть в море раскалённой лавы, отправляя в пасть к крокодилам или в объятья гигантских анаконд, бросая в пропасть с торчащими из земли остриями копий или лезвиями ножей. Иногда во главе армии зомби, мечтающих обглодать до костей моё бренное тело, и его полуразложившиеся руки первыми смыкаются на моём горле. Или просто мрачной тенью вставая на пути к цели, опрокидывая и ломая всё, к чему я стремился. Вот и сегодня — поначалу принял тебя, Эрик, за его ожившее воплощение. Хорошо, рассудку удалось взять верх над нервами — теперь вижу отчётливо: похожи, но и различий предостаточно. Голос, осанка, манера держаться другие, да и черты лица совпадают не вполне. Тебе, наверное, о том уже говорили.
