Герман Корнаков - Капли корсара
— Консул, люди устали. Несколько лет мы идем, а для чего? Что будет дальше и стоит ли это наших потерь? Я солдат и привык подчиняться приказам, но даже я вижу бессмысленность этого похода. Офицерам надоело спать в лагерях, они плохо несут службу…. Консул, поверьте мне…. зреет заговор, я чувствую его, как солдат чувствует мозоль. Я не смогу долго сдерживать людей. Нужно что-то решать.
— Что я могу Дарк? Проще всего идти к цели короткой дорогой, но у нас ее нет. Тем, кто доберется до места постройки домена, я тоже не могу обещать ни мягких кроватей, ни легкой жизни. Конечно, было бы проще перебросить экспедицию по воздуху, но в нашем с тобой распоряжении нет таких средств, да и неандертальцы, если ты не забыл, еще тревожат переселенцев…..
Хотя разговор с центурионом закончился ни чем, однако, его слова о зреющем заговоре крепко врезались в сознание Элохима. Он давно ждал чего-то подобного. Ждал и не верил, что Амонра отпустит его, из-под своего крыла с миром. Не было ни какого сомнения, что его люди есть в корпусе Элохима, и они всячески вредят ходу всей экспедиции, а вот как их вычислить и избавиться, и при этом не потерять доверия остальных — вот задача, над которой он не раз ломал голову. Живущий наукой и далекий от политических интриг он мучился, не представляя, что предпринять. Оставалось одно — делать все так, как он привык, изучая запутанный мир генетики.
— Капрал.
— Слушаю консул.
— Пригласите ко мне центуриона Дарка, срочно.
— Слушаюсь, — как только дверь за капралом закрылась, Элохим развернул на экране карту местности, полученную после последней топографической съемки. На карте красными точками он обозначил все места аварий землеходов и заложил даты, время происшествий и сеансы связи с Раем На полученную диаграмму он наложил график дежурств центурионов, нажал клавишу и….
— Разрешите, консул? — в дверном проеме появился запыхавшийся Дарк, — что-то случилось?
— Ты с какой планеты Дарк? — не отводя глаз от монитора, спросил консул.
— С Европы, — неуверенным тоном ответил центурион. — Что-то случилось? — он вновь повторил вопрос, но консул не удостоил его ответом.
— Тебе нравилось на Европе?
— К чему эти расспросы?
— Я не просил тебя отвечать вопросом на вопрос. Тебе нравилось жить на Европе? Да или нет. Я жду ответа, — Элохим устремил взгляд на растерянного центуриона.
— Я…. я не знаю, наверное…. Я плохо помню то время. Несколько последних циклов я был в космосе, — не понимая, к чему ведет свои расспросы консул, сбивчиво отвечал Дарк.
— А таких, как ты много в нашем корпусе?
— Практически все, — растерянно смотря на консула, проговорил Дарк.
— О чем ты мечтал, что искал, когда впервые ушел в космос?
— Как все…. Консул, это допрос?
— Нет. Пока нет. Это разговор по душам, но он легко может перейти в допрос, если ты не будешь отвечать четко и правдиво на поставленные мной вопросы, — Элохим сделал, как мог, суровое лицо и внимательно посмотрел на своего офицера.
— Если так, то прошу выдвинуть ваши обвинения в присутствии старшего офицера, — лицо центуриона стало бледным, глаза наполнились холодной решительностью, а в голосе центуриона зазвучал металл, характерный для любого офицерского чина.
— Ну, до этого еще не дошло, но…… все же я жду ответа, — их взгляды встретились. Колючий и холодный у обиженного недоверием центуриона и испытывающий и полный надежды у Элохима.
— Давай попробуем еще раз, — голос Элохима был достаточно миролюбив, — и так, о чем ты мечтал, уходя в космос?
— Не понимаю, чего вы добиваетесь консул, но надеюсь…., - центурион несколько смягчил свой пыл, — спрашиваете, о чем я думал — да, ни о чем. Просто хотелось приключений, а все эти разговоры о познании мира — это для необстрелянной молодежи.
— А как быстро тебе надоел космос? — вопрос, поставленный Элохимом, явно не удивил Дарка, так как ответ прозвучал молниеносно, как выстрел.
— Да сразу же.
— Как сразу, — удивился Элохим.
— После первого десанта. Все разговоры политиков о высших материях ни что, по сравнению с одной высадкой на Хайфе. Мы захватываем, грызем, вырываем кусок и убегаем, как крайты на Тарнусе. Ищем другую планету, и все повторяется снова, а зачем? — было понятно, что центурион говорит о наболевшем, о том. о чем не однократно думал длинными ночами, на бесконечных дежурствах или трясясь в кабине головного землехода.
Элохим долго молча, смотрел в монитор, перебирая диаграммы.
— Последний вопрос, Дарк. Чего ты хочешь сейчас, о чем мечтаешь? — этот вопрос тоже не вызвал никаких затруднений у центуриона.
— Хочу вернуться на Европу, но не знаю, как. Или… — Дарк задумался, — обосноваться бы где-нибудь надолго, так что бы забыть весь этот космический кошмар, но считаю, что это невозможно, — теперь оба собеседника молчали, думая каждый о своем.
Тихий ночной ветерок едва шевелил полог штабного шатра, нанося незнакомые запахи цветущих трав. В бездонном черном небе над лагерем, мерцали далекие звезды.
— Как ты полагаешь, — Элохим говорил тихо, так что со стороны могло показаться, что он рассуждает сам с собой, — как ты предполагаешь Дарк, как много офицеров потерявших интерес к космосу, и думающих так же, как ты?
— Мне показалось, что я ответил на все ваши вопросы, а говорить за других я не привык, — взгляд центуриона вновь стал холодным.
— Не обижайся Дарк, я не пытаюсь затронуть твою честь, я просто пытаюсь разобраться. Взгляни сюда, — Элохим указал пальцем на экран. — Все аварии с нашими землеходами происходили в твое дежурство, после сеансов связи с Раем. Простое совпадение или…? Вот записи исправленных тобой топографических данных, — центурион напрягся всем тело и попятился к выходу. — Молчишь, а зря. Я понимаю, что твои разговоры о заговоре — это дело рук Амонра. Догадываюсь, что ты все это придумал не сам, а выполнял приказ главы Верховного совета, но так или иначе, я должен предать тебя трибуналу, — консул замолчал, наблюдая, как на лице центуриона проступает мраморная бледность, — однако, я этого не сделаю. — У меня другие планы и ты мне поможешь…… а я в свою очередь обещаю вернуть тебя на Европу.
— Но это не возможно, — почти выкрикнул Дарк.
— Для Амонра невозможно, как и невозможно для всех остальных, но только не для меня. Слово консула.
Утреннее солнце медленно поднималось над горизонтом, но команды свернуть лагерь и продолжить путь все не поступало. В ожидании приказа люди бесцельно бродили по равнине, собирались небольшими группами и что-то обсуждали. Весь офицерский состав, во главе с генералом Снейком, ждал консула в штабном шатре. Нарушение обычного порядка вызывало всеобщий интерес, и было поводом для предположений и разговоров. Наиболее пронырливые, из числа младших офицеров, заключили пари, где на кону стояли ночные дежурства.
