Юрий Белов - Четвертый вектор триады
«Знают, что мы должны быть уже где-то здесь, — решила девушка. — Ну почему, почему их так много?»
Гномы слились со стенами, и несколько мгновений Виола цеплялась за надежду, что враги пройдут мимо. Но кто-то из рыцарей все же заглянул в одну из ниш. Широкий топор, откованный мастерами Подгорного Царства, с обиженным звоном прервал свой короткий полет, и не в меру усердный солдат тяжело рухнул на пол. С пронзительным воплем гномы бросились в атаку. Звон железа, сопение и топот многократно отразились от гулких стен и повисли в комнате.
Очень скоро опомнившиеся рыцари начали теснить маленьких бородачей. Топор против меча не так уж хорош, а если принять во внимание разницу в длине рук, то и вовсе… Виола, не дожидаясь трагической развязки, выскочила из укрытия.
— Стойте! — Звонкий девичий голос покрыл шум схватки. Сражающиеся остановились, настороженно глядя друг на друга. Мельком удостоверившись, что, кроме первого тела, на полу никого нет, Виола заговорила повелительно и твердо: — Если вы отпустите моих друзей, я пойду с вами.
— Госпожа, не делай этого! — В голосе Далина слышалось безграничное удивление. — Мы победим!
— Может быть, но какой ценой? — грустно улыбнулась ему Виола.
— Ну что ж, если карлики согласятся уйти, мы не против, — глухо прогудел из-под шлема голос командира отряда. Рыцари отступили, опуская мечи. Гномы с хмурыми лицами стискивали в побелевших пальцах рукояти топоров и всем своим видом показывали, что уходить не намерены. Виола собралась уже их уговаривать, как вдруг события понеслись в бешеном ритме.
Сначала подземелье содрогнулось от глухого рокота, негромкого, но какого-то всеобъемлющего, сотрясающего не только стопы, но и все кости. Неприятно заныли корни зубов. Вибрация стремительно нарастала. С потолка посыпались куски плесени и сырая каменная пыль. Люди беспокойно закрутили головами, а гномы, пользуясь их замешательством, окружили Виолу плотным кольцом. Их колдун прокричал что-то звонким птичьим голосом, и подземный гул на секунду стих. Но сразу, будто одумавшись, он ударил с новой силой. С громким хлопком посреди комнаты взорвался яркий огненный шар, и началось что-то невообразимое.
Шаровые молнии всех цветов и размеров метались из угла в угол, лопались, рассыпая каскады искр, плясали по железным доспехам падающих на пол рыцарей, любопытно заглядывали в полные суеверного ужаса лица гномов. Неземной мертвенный свет разгорелся под потолком, и в воздухе повис острый грозовой запах.
— Прекрати это! — закричала Виола и только в этот момент осознала присутствие кого-то постороннего, управляющего всей этой вакханалией.
— Слушаю и повинуюсь, — раздалось в мгновенно наступившей тишине.
Под аркой Главного Коридора стоял высокий худощавый юноша в черной одежде и мягких кожаных сапогах.
— Как вам понравилась пляска моих маленьких друзей? — Он улыбался немного натянутой улыбкой и смотрел на Виолу глазами, полными вины и затаенной муки.
— Зачем ты все это устроил? — спросила девушка, подойдя к нему вплотную, пристально вглядываясь в его зрачки, пытаясь проникнуть внутрь.
Ментальная защита, вспухшая навстречу, неожиданно заметалась, задрожала и затем рассеялась, обнажая сплетения чувств и мыслей. Вихрь, закруживший Виолу, был неистовым и ласковым одновременно. Виола вдруг покраснела горячей волной и, не отдавая себе отчета, заговорила на мысленной речи эльфов: «Почему ты раскрылся, ведь твоя защита была достаточно сильной?»
«Это наилучшая возможность сказать тебе все, что рвется с языка и переполняет сердце. Боюсь, что обычной речью моя исповедь звучала бы целый день…»
«Тебе не кажется, что место и время не вполне подходят для объяснения в любви?»
«Возможно, но ты не отвергаешь меня, и это уже счастье…»
Юноша выглядел странно знакомым. Виола неожиданно поймала себя на том, что верит ему безоговорочно и всецело. Он не просто был красив. Он светился тем мягким божественным светом внутренней культуры, который она видела лишь у брата. Поддаваясь очарованию нахлынувших чувств, Виола перестала сопротивляться и, затаив дыхание, нырнула в глаза незнакомца, темные и зовущие.
Слог 35
ПРОРОЧЕСТВО СТАРОГО ГЕОРГА
Глубины памяти
Его звали Алекс, и он не помнил своих родителей. Детство его прошло в родовом замке, взметнувшем свои стены над скалистым утесом. С утеса открывался чудесный вид на долину, исчерченную реками и дорогами. Что это была за страна, Виола не знала, но язык, на котором пела черноволосая кормилица, был ей совершенно незнаком. Слуг в замке было совсем мало, и все свое время Алекс проводил в одиночестве. Его любимым развлечением было лежать на смотровой площадке башни и, затаив дыхание, следить за метаморфозами облаков. Сколько заморских земель и сказочных городов увидел он в бездонном небе своего детства!
По ночам, когда яркий южный месяц заливал мир таинственным холодным светом, в небе открывалось огромное невидимое окно. Алексу слышались голоса. Они разговаривали с ним, звали его куда-то в нездешние края, и рассказывали, и объясняли, и советовали.
Мальчик мало что понимал, но послушно садился на пол с прямой спиной и долго-долго следил за движением светящихся жидкостей внутри растущего тела. Он учился видеть и чувствовать. Он учился знать и уметь.
Именно в такую ночь он услышал Зов. Кто-то далекий и незнакомый звал его по имени. В отличие от предыдущих случаев, Алекс точно знал, куда он должен пойти и что принести с собой.
Никто не помешал двенадцатилетнему мальчику взять из библиотеки короткий жезл, увенчанный рубиновой звездой с семью лучами. Зов вел его всю ночь и весь следующий день.
Когда под вечер в отвесной скале обнаружилась маленькая щель, Алекс, не сомневаясь ни мгновения, пролез в нее.
Кто-то огромный тяжело дышал в гулком пространстве обширной пещеры. Темнота здесь была какая-то особенная. Во всяком случае звезда на верхушке жезла загорелась ровным спокойным светом.
«Ты пришел, маленький Тэн? — зазвучал в голове бесконечно усталый хриплый голос. — Это я звал тебя».
Только сейчас Алекс сообразил, что холм в центре пещеры вовсе не холм, а тело дракона.
«Прости, что не могу по закону приветствовать тебя. Мне уже не поднять голову. Жизни во мне осталось меньше, чем на кончике хвоста замерзшей в норе бурозубки. Только долг не дает мне уйти. Я обещал твоей матери сохранить и передать тебе славу семьи Тэнов».
Некоторое время дракон молчал, и тишина сидела рядом с притихшим Алексом.
«Хорошо, что ты умеешь слушать. Дети вашего народа редко обладают подобным умением. Или ты просто слишком устал? Впрочем, не важно. От тебя потребуется не только слушать, но и слышать. Слышать драконов.
