Алексей Пехов - Жнецы ветра
На восьмой день мы наткнулись на маленькую охотничью хижину. Дверь была заколочена, однако недолго думая мы отодрали доски. К нашему общему огорчению, никакой утвари внутри не нашлось. Котелок по-прежнему оставался недостижимой роскошью. Зато мы приобрели крышу над головой, пускай и всего на одну ночь.
Спать здесь оказалось сущим наслаждением. Впервые за множество недель меня не мучили сны.
Я проснулся первым, когда абрикосовый рассвет едва-едва позолотил облака. Чуть не наступив на свернувшегося клубком Юми, выбрался на холодный воздух. Спустя несколько минок следом за мной крадучись вышла Рона.
Несмотря на ее возражения, я отдал ей свою куртку и начал разжигать костер.
— Ты плакала? — спросил я, заметив ее красные глаза.
— Мы все рабы своих снов.
— Кира все еще приходит? — осторожно спросил я, протягивая маленькому огоньку тоненькие веточки.
— Да. Несмотря на то что я убила ее, она не отпускает. Как и Проказа.
Ответить мне на это было нечего. Я не знал, что посоветовать.
— Скажи. Зачем ты тогда побежала в Долину?
Она очень долго молчала.
— Тебе этого не понять. Не обижайся, пожалуйста. Есть несколько причин. Я назову лишь одну — школа была для меня самым важным в жизни. Когда я увидела, что шпили разрушены и горят, потеряла голову. Страшно испугалась и ни о чем не думала. Знаю, очень глупо с моей стороны. Я поняла это, только когда налетела на Белого. Извините, что вам пришлось во все это влезть.
— Мы все равно влезли бы. С тобой или без тебя.
— В тот день я впервые была рада, что одна из Проклятых на нашей стороне.
— Она исключительно на своей стороне, — не согласился я.
— Ее «искра» сейчас не сильнее наших, хотя Убийца Сориты и делает вид, что все иначе. Тиф устала так же, как и мы.
— Это тебя удивляет?
— Немного, — призналась девушка. — Нам рассказывали о них, нас пугали ими. Из года в год. Тиа ал’Ланкарра, Дочь Ночи, Скачущая на Урагане, Убийца Сориты. В детстве, когда я еще была на первой ступени, эти имена заставляли меня в ужасе застывать. Проклятые. Отступники, едва не уничтожившие Башню и магию. Существа ночи. Создания Бездны. А тут… обычный человек. Просто с огромным Даром и бесценным опытом. Она ест, спит, злится, смеется, устает.
— Совсем не похожа на богиню, — рассмеялся я.
— Вот так, собака! — выбравшись на ступеньки, поздоровался Юми.
— И тебе доброго утра, — поприветствовала его девушка, грея руки над разгоревшимся костром. — Как спалось?
— Вот так, собака! — Лисья рожица была донельзя довольной.
— Нисколько в этом не сомневалась, — серьезно ответила Рона.
— Поднимай остальных. Скоро в дорогу.
Вейя утверждающе поднял уши, в третий раз сказал о собаке и скрылся в хижине. Девушка тихо рассмеялась, и ее глаза наконец-то стали веселыми.
— Не все Ходящие такие, — невольно улыбнулся я.
— Какие? — нахмурилась она, не понимая, куда я клоню.
— Похожие на нормальных людей.
— А много ли ты видел носителей Дара?
— Достаточно. В том числе и Мать. И она мне резко не понравилась. Ты не такая, как Цейра Асани или те, другие, с кем мне приходилось сталкиваться. В тебе нет ни капли спеси. Ты удивительно дружелюбна, несмотря на то что владеешь «искрой». Не знаю, какой ты была раньше, но мне кажется, что Дар тебя нисколько не изменил.
— Госпожа Галир, наставница Долины, всегда говорила: не Дар меняет человека, а его поступки. Можно вопрос?
— Конечно.
— Я заметила, что тогда, в бою, ты пытался прикрывать Шена. Почему?
— Он единственный, кто сейчас несет в себе и свет, и тьму. И они не так влияют на него, как на Проклятых. Он — шанс воплотить мечту Лаэн. Так что, наверное, какое-то время я буду держаться его. Во всяком случае, пока он не встанет на ноги.
— Шен уже большой мальчик.
— Знаю. Но я буду приглядывать за ним по мере своих сил.
Из домика, брюзжа, выбралась Тиф:
— Звезда Хары! Ну что вам всем не спится в такую рань? Бездна знает, когда нам теперь доведется ночевать под крышей. На этих треклятых листьях я уже отлежала себе все, что можно.
— Не себе, а Порку, — поправил я ее.
— Какая разница, — буркнула она. — Итог один.
С утра настроение у нее было даже более отвратительным, чем у меня. Впрочем, за день оно так и не улучшилось. Нас нагнал запоздалый, кажется, последний в этом году, дождь.
После полудня, с востока, преодолев Слепой кряж, наползли дождевые облака, и лес накрыла мелкая морось. Тиф, оставшаяся без плаща, соорудила вокруг себя уже знакомый мне купол, под который бесцеремонно влез Юми. Проклятая покосилась на вейю, но от комментариев воздержалась и прогонять не стала.
Затем начался настоящий ливень, лес шумел, деревья качались как бешеные, листья летели во все стороны… Но спустя нар он пошел на убыль и еще через нар оставил нас в покое, продрогших и уставших.
Скала, возле которой мы сидели, была заключена в неполное кольцо высокого кустарника, почти лишившегося бордовых листьев. Черный, влажный базальтовый камень оказался гладким, едва ли не зеркальным. Ни ветер, ни вода, ни корни растений не смогли его изъесть. Утес напоминал поднятый к небу палец бога, возвышающийся над буковой рощей. Еще несколько точно таких же скал были обнаружены нами среди леса, когда мы почти вплотную приблизились к Слепому кряжу.
— Я много слышать о Лепестквах. Но до сих пор удивляться, квак таква возможно. Это очень удобное изобретение. Сквальптор Квавалар был великва.
Гбабак не переставал изумляться тому, как мы сбежали из Радужной долины. Вейя, слушая друга, важно кивал. Он во всем соглашался со своим компаньоном.
Я быстро привык к медлительной и неправильной речи квагера, не раз отмечая, насколько этот громила умен, добр и ироничен. В последнее время мы подолгу разговаривали. Грозный воин народа блазгов оказался намного человечнее многих людей.
— Мы присутствовать с твой при истории. Шен сделать чудо, и мы, — он оглушительно хлопнул в ладоши, — мы оквазаться в чаще.
— Да уж, — поддержал я его. — Но я бы предпочел места более теплые и обжитые.
— Горы кванчаться. Стать ниже, но кваруче. Скваро мы видеть знаменитое Орлиное Гнездо. Кварепость Сквальптора.
— Это меня беспокоит. Рядом с ней могут крутиться набаторцы.
Мы занялись обсуждением перспектив нарваться на неприятности. Тиф наш разговор был не интересен, и она решила обойти вокруг заинтересовавшей ее скалы. Шен с Роной, по обыкновению, ушли. Юми, полазив в окрестных кустах, выбрался оттуда с перепачканной рожицей, но донельзя довольный. Он явно успел чем-то подкрепиться.
