Игорь Арье - Грайлок 2: Безгрешных нет
Элерийцы давно утверждали, что они доблестные воины и теперь, после развала Джагайской империи, пришел их черед править Грайлоком. Но все-таки мысль о предстоящей схватке не могла не тревожить. Пусть ныне звезда Джагайи закатилась, но как-никак на протяжении четырех веков Грайлок трепетал при упоминании Ирго Ужасающего. Если потомки его всадников сохранили хотя бы искру былой свирепости, битва будет тяжелой. Как обычно бывает в походе, друиды переходили от костра к костру, рассказывали притчи о мудрости леса, напоминали, что здесь, в обожженной степи, воины будут защищать родные края, что этот поход необходим для блага Элерии, но и в речах зеленых не ощущалось привычной уверенности. Вдалеке от леса друиды словно утратили частицу души. Хотя, скорей всего, их просто утомил тяжелый переход - так же как и рыцарей с их латниками.
Перед рассветом отряды, расположившиеся на равнине, пришли в движение. Ночь принесла некоторое облегчение, и воины снова были готовы к маршу. Их не торопили, всадники в зеленом, объезжая колонны, приглядывали лишь за тем, чтобы командиры придерживались направления и не уводили своих людей в стороны. Показалось солнце, вспыхнул ослепительной точкой кристалл над Текейской скалой, начался новый жаркий день. Морт и Аганей снова присоединились к свите короля. На этот раз Эдинор соблаговолил уделить внимание человеку, ради которого, как утверждалось, и затеян нынешний поход.
- Выше голову, мой лорд, - увещевал король, - несколько дней, и вы возложите на себя корону Ирго! Тогда я стану обращаться к вам "брат мой". Лес свидетель, не будет иного монарха, которого я бы назвал братом с такой охотой!
- Я не достоин такой чести, ваше величество, - буркнул Аганей. Веселость Эдинора его раздражала, и лорду все трудней было скрывать чувства.
- Невелика честь - править пустыней и принять оммаж у толпы нищих, - заметил граф Тайланский. - Так что не цените себя слишком низко, лорд.
- Граф, вы выражаетесь чересчур грубо, - одернул Тайланского король. - Под властью брата Аганея Джагайя изменится. Кто знает, быть может, и климат ее станет мягче?
- Хорошо бы, если так, - заметил Аганей, - может, незаконная смена династии хоть немного отвратит теплое благо Солнца от этого края? Тогда от меня будет хоть какая-то польза. Восстание против императора - грех, а красные жрецы учат, что зной - это милость Солнца, от грешников оно отворачивает свой лик.
- Нынешний народ Джагайи славит грех, - рискнул вставить Морт, - так что они тебя полюбят.
Эдинор рассмеялся, хотя Морту показалось, что смех у него вышел несколько натужный.
- Внесем ясность в наши отношения, лорд. Я везу вас в Джагайю потому что это выгодно мне и Элерии. Но права ваши подлинные, это не шутка. Аганеи были с Вентайном в более близком родстве, чем Хокси. Теперь об этом не помнят… вернее, узурпатор сделал так, чтобы не помнили, но мои правоведы и знатоки генеалогии разыскали все необходимые грамоты. Ваши права законны.
- Значит, в Джагайе будет по-прежнему жарко.
Эдинор, против обыкновения, не стал смеяться. Он потеребил пропыленную бороду и потребовал пива.
Аганей воспользовался этим, чтобы отъехать в сторону. Морт со знаменем был рядом.
Лорд плотно прижал ладонью рукоять кинжала и шепнул:
- Странный разговор. Если я совершаю грех, то должно стать прохладней, разве нет?
Ну хоть немного? А, Морт?
Морт не ответил, он размышлял. Люди Грайлока - во всяком случае, паства красных жрецов - верят в благость тепла и греховность холода. Солнце дарит тепло праведникам и отворачивается от грешников, так они считают. Эту веру вдалбливали в них детства, теперь они и помыслить не могут, что Грайлок устроен совсем иначе.
Другое дело Морт, утратив память, он лишился и веры. Кроме того, он увидел края Зимы и не нашел в них греха большего, чем тот, что процветает в свете городских кристаллов. Станет ли в Джагайе Аганеев прохладней, чем в Джагайе Хокси? Похоже, король Эдинор еще не принял окончательного решения, потому и не стал отвечать лорду. А уж что тепло и холод зависят от решения его величества - в этом Морт уже не сомневался. Отсутствие памяти может давать свободу разуму, эта мысль ему в голову пока что не приходила.
Часть 5 Грехи императора
Морту приснился тот же сон: он идет по галерее императорского дворца. Откуда ему известно, что это именно императорский дворец в старой Джагайе, он не помнил, но во сне попросту знал, что здесь то самое место. Запах пыли, солнечные лучи, бьющие сквозь широкие окна и делящие длинный коридор на светлые и темные прямоугольники… Их было двое - Морт и еще один. Опять же, во сне присутствовала уверенность, что они всегда вдвоем, он и тот, второй. Вот и теперь этот второй шагал рядом, отстав на шаг…
Но когда Морт попытался оглянуться и рассмотреть лицо спутника, ничего не увидел, только тень, плывущую за ним по выцветшим гобеленам…
Разбудил Морта многоголосый шум. Он сел и огляделся - вокруг раскинулся бескрайний лагерь. Элерийцы расположились в беспорядке - каждый отряд там, где было получено разрешение прекратить марш. Воины не стали ставить палатки или организовывать охрану, просто остались там, где застигла ночь. Морт вспомнил, как вчера вечером остановилась армия. Слабые валились на землю; те, кто покрепче, еще озаботились тем, чтобы снять раскаленные доспехи. Кавалеристы едва расседлали измученных лошадей и бросили сбрую на месте в беспорядке. В походных порядках появились бочонки на колесах, и повозки с фуражом. Солдаты жадно пили, понурые кони вяло жевали пыльное сено… Потом пришла темнота, душная и наполненная вонью многолюдного лагеря…
Теперь элерийцы медленно приходили в себя. Непослушными пальцами перебирали доспехи, которые не хотелось надевать снова - впереди был еще один переход по зною и пыли. Между отрядами просыпающихся воинов поехали всадники с бело-зелеными значками, вестники передавали слова Эдинора: остался последний переход, вставайте и стройтесь в колонны! Сегодня может встретиться враг! Это предупреждение не прибавило элерийцам бодрости, копошились они все так же вяло, но все-таки снаряжались и строились для марша. Аганей велел Морту сегодня одеть кольчугу:
- Тебе же нести знамя, не забудь! Вокруг Эдинора все будут вооружены, тебе тоже придется снарядиться, будто для боя.
- Но ведь нам не придется сражаться? Хотя бы эту малость элерийцы возьмут на себя?
- Да, мне и не позволят биться. Эдинор сказал, что я должен беречь себя для трона. То ли боится, что я сбегу в сутолоке сражения, то ли не хочет рисковать моей жизнью.
Лорд горько усмехнулся и добавил:
