Эльбрус Мяус - Бессмертное сердце
— О чем ты говоришь, Ил? — басом воскликнул Рен, не дав Ракею ответить. — Это дело чести и справедливости.
— Точно, — недовольно буркнул Ракей, не любивший, когда его перебивают, но прощавший своего помощника из-за простоты характера. — Он прав. Мы не можем бросать в беде наших товарищей.
— И каким же мы образом это сделаем? — спросил другой юноша, сидевший к Свирле боком. Его звали Кимир, он имел высокий рост, темные волосы, собранные в тугой хвост и серые глаза. Кимир был спокойным и рассудительным, среди близких приятелей Ракея, привыкшим тщательно продумывать все действия и их последствия.
— Очень просто, но крайне болезненно, — ответил третий юноша, бесстрастным голосом мясника. Его одежда состояла из темно-зеленого верха и черного низа. Его светлые волосы топорщились в разные стороны, напоминая одуванчик, а длинная челка закрывала глаза, словно лишая зрения, на лице появилась дерзкая улыбка, оставившая на спине Свирлы неприятный холодок.
— Кил, прекрати! — возмущенно воскликнул его старший брат Ил. Он откинул капюшон, и девушка увидела аккуратно уложенные светлые волосы и спокойные голубые глаза. Переводя взгляд с одного брата на другого, Ламскер понимала, что они похожи как две капли воды, и стоит Килу убрать челку, это понимание подтвердиться.
— Точно, твоя кровожадность пугает, — ответил Кимир. — Давайте…
Он замолчал, заметив знак Ракея. Остальные тоже на секунду замерли, а затем разговор перетек в другое русло, о каждодневных проблемах и заботах. Свирла стояла за поворотом, разочарованно гоняя в голове разные нелестные слова. Заинтересовавшись началом обсуждения, она думала, что узнает больше, но выходило совсем наоборот. Девушка повернулась, намереваясь напоследок поглядеть на пятерых друзей, но неожиданно перед ней вырос Рен, как внезапно вырастает гора перед путником из тумана, и мягко, взяв ее за руку, вытащил из укрытия.
— Неужели ты думала, что мы тебя не заметим? — прищурившись, колко спросил Глава Ордена Огня. Очарование его голоса пропало, снова став едким, как дым.
— Я на это надеялась, — ответила Свирла, не чувствуя себя виноватой. Светловолосая красавица ощущала досаду из-за зря испачканной одежды и отсутствия интересующей информации. — Собираетесь испортить финал Соревнований?
— Это не так! — воскликнул простодушный Рен, а Ракей досадливо поморщился. Глава собирался ответить, что это не ее дело, но не успел.
Свирла сохранила равнодушное выражение лица, но аккуратно навострила уши. Похоже, что ситуация была не так безнадежна, как ей думалось, и, возможно, она узнает что-то интересное.
— На начавшихся сегодня боях, в которых участвовали наши друзья, кое-что произошло, — продолжал Рен, которого никто уже не останавливал. — Их противниками были бывшие выпускники Ламастора, которые сражались нечестно, из-за чего наши друзья пострадали. Но никто из судей этого не заметил.
— Вы серьезно? — спросила Свирла, перед этим смеясь около минуты и переводя взгляд с одного юноши на другого. Они ничего не ответили, лишь вопросительно глядя на нее. — Это же было очевидно еще до их приезда.
— Что ты хочешь сказать? — обиженно спросил Рен, извлекая из-под скамьи печенье. Он всегда так делал, когда происходило что-то непонятное. Казалось бы, как в Ламасторе мог очутиться человек, вроде Рена, с виду глупый и недалекий? Несмотря на свой легкий характер и детское поведение, а также большие размеры и любовь к сладкому, он имел чистую и неиспорченную фантазию, какая бывает у гениев и высокодуховных людей. Наверное, это объяснялось тем, что Рен был сыном священника, воспитанный с глубокой любовью к Создателю.
— Пусть они больше и не учатся здесь, и живут самостоятельно, — серьезно начала Свирла. — Они все равно хотят победить. И будут использовать любые методы для этого. Поэтому я и говорю, что это было очевидно. Странно, что ваши друзья так халатно отнеслись к Главным Соревнованиям. Разве вы не видели, как Хемайтл, чуть не угробила Ремье? Примерно так же стоило оценивать и теперешние бои.
— В любом случае, — сухо отрезал Ракей, смотря на Свирлу в упор. — Это не твое дело, поэтому здесь тебе нечего искать.
— А если я кому-нибудь расскажу? — ехидно поинтересовалась Ламскер, включая женскую вредность.
— Тогда нам придется тебя наказать! — холодно отрезал Кил, из чего Свирла поняла, что это не шутка. Его смех прошелестел по комнате-пещере, словно зашуршали страницы книги, отчего девушка поежилась. Внутри нее что-то опустело, ноги похолодели, а воздух, как будто разрядился.
— Нет, просто Илар Рамудович может узнать разные твои секреты, — вкрадчиво сказал Кимир, глядя куда-то в сторону. — Ты ведь не хочешь этого?
Услышав имя молодого преподавателя, Свирла испуганно вздрогнула. Ее лицо мгновенно перекосилось от боли, а сердце бухнуло к все еще холодеющим ногами. Страх, как смотритель кладбища, мерно потирал руки, готовясь к работе. Были ли у нее какие-то страшные тайны, которым могли позавидовать советники короля? Нет, но как любая женщина, которая желает скрыть неровности кожи, было то, о чем Свирла никому не рассказывала.
— Да кому вы нужны! — слабо возмутилась девушка и, поспешно развернувшись, покинула помещение.
Кимир довольно улыбнулся и помахал рукой в пустоту, туда, где только что стояла Ламскер. Он позабавился своей находчивости и удивился такой доверчивости. Конечно, он не знал никаких ее секретов и совсем не думал, что слух, услышанный им недавно, возымеет такой успех. Отбросив мысли о Свирле в сторону, Кимир повернулся к своим друзьям, и они продолжили составлять план, как наказать двух бывших выпускников за их грязную игру.
* * *Со дня отъезда Медеи и Тарелиала из Ламастора Камилла Лавар стала вести уединенный образ жизни. В первую же ночь она покинула замок и поселилась в домике полинаев, где жил Джерель. Все время девушка вспоминала разговор в домике трех сестер, и мысль о продолжении не выходила из ее головы. Поселившись, она занималась чтением новых книг и документов, перечитыванием старых и сравнением разной информации. Когда Лавар явилась в первый вечер, элькрис долго выражал недовольство и приводил множество доводов для того, чтобы девушка переменила свое решение. Но Камилла была очень упрямой и настояла на своем, да и сестры-полинаи неожиданно поддержали ее.
Джерель, покинув родные места и Арий и приехав в Ламастор, не хотел заводить ни новых знакомств, ни приятелей, ни, тем более, друзей. Ему казалось необычным желание Камиллы узнать о другом мире больше. Постоянное ее присутствие вызывало в нем неприятные ощущения и какие-то давно забытые собственные действия и мысли. Поэтому элькрис избегал гостью, отмалчивался, стараясь не попадаться ей на глаза.
![Фредерик Дар - Глаза,чтобы плакать [По моей могиле кто-то ходил. Человек с улицы. С моей-то рожей. Глаза, чтобы плакать. Хлеб могильщиков]](/uploads/posts/books/148319/148319.jpg)
