Николай Романецкий - Утонувший в кладезе
Не арестовывают ли меня самого? — с тревогой подумал Порей. Елочки-сосеночки, за что?.. Да нет, вестимо! Слишком уж я стал подозрительным. Должно быть, принципал Ерга здорово нужен Кудеснику — и в делах не слишком благовидных… Ладно, поможем Остромиру. Авось, не забудет…
— Что мне надлежит сделать, Кудесник?
— В свое время я вам сообщу. А пока вам надлежит просто ждать.
И Кудесник снова встал, теперь уже давая понять, что аудиенция закончена.
* * *Непрошеные гости, надо сказать, вели себя вежливо. Серьезный обыск чинили токмо в кабинете и спальне хозяина. Поставец в трапезной осмотрели, как показалось Забаве, крайне поверхностно — несколько десятков ящиков при тщательном осмотре потребовали бы гораздо больше времени. По комнатам же прислуги сыскники и вовсе не лазали.
Опосля обыска из кабинета чародея вынесли его баул — Забава сама видела.
А потом в кабинет начали приглашать прислугу.
Первым зашел Берендей. Пробыл он там недолго, вышел, достаточно удивленный. Но ничего не сказал. Токмо потребовал, чтобы за всеми этими делами служанки не забывали о делах других — домашних.
Остальные, выходя из кабинета, тоже молчали. Лишь Ольга успела шепнуть: «Спрашивают всякую чушь…» Забаву вызвали последней.
Главный сыскник сидел за Светушкиным столом, нагло так сидел, проходимец, по-хозяйски. Будто дом отныне принадлежал ему и токмо ему.
Забаве такой гонор не понравился, и она решила, что ничего этот тип от нее не добьется.
Тип, однако, оказался любезным, пригласил сесть. А потом спросил равнодушно:
— Вас величают Забава?
— Да. Забава Соснина.
— А меня Вышата Медонос… Давно ли работаете в этом доме, сударыня?
— Больше двух лет.
— Ну и как, нравится вам работа?
— Кабы не нравилась, так давно бы ушла. — Она вспомнила вчерашний разговор со Светушкой, помрачнела. — Моя работа вас не касается. Спрашивайте по делу.
Сыскник смотрел на нее во все глаза. Словно голодный пес на кость… Глаза у него даже стали какими-то выпуклыми. Никогда подобных не видела…
— Хорошо, спросим по делу… — Кость, похоже, была свеженькой и пахла просто одуряюще. У пса только что слюна из пасти не текла. — Скажите мне, Забава… Не появлялось ли у чародея в последнее время странных гостей?
Забава фыркнула:
— Гости к чародею, когда он не в командировке, каждый день приходят. А какие они из себя видом, я не приглядываюсь. Мне не за это деньги платят!.. Знамо дело, всякие ходят — и волшебники, и дюжинные.
— А вчера и ныне какие приходили?
Забава пожала раменами:
— Откель я знаю? Это след у Петра спросить. Или у дяди… у эконома. Мне они не представлялись… На вид я волшебника от дюжинного не отличу, не колдунья. А Серебряное Кольцо с перста можно и снять… Вот у вас, к примеру, Кольца нет. Так откель мне знать — волшебник вы или простой человек?
Сыскник по-прежнему смотрел на нее во все глаза. Но вот слушал не очень внимательно. Так, по крайней мере, показалось Забаве.
— Так что за гости были? Мужчины, вы говорите? Сколь? Двое? Трое?
Он явно хотел ее запутать. Наверное, новичок в своих делах, коли столь неуклюж…
— Вы меня, сударь, не путайте! Я нынешних гостей вообще не видела. Целый день на кухне. Да еще комнаты надо прибирать… Чародей часто вещи раскидывает. Государственные заботы, я понимаю… Но убирать-то приходится мне!
— А вчера какие были?
— Вчера?.. Молодой парень и девица. По-моему, из Ключграда.
Сыскник покрутил головой, словно воротничок мундира жал ему выю. Или ошейник мешал разобраться с костью.
— А вы любите своего хозяина…
Забава вздрогнула. Странно он так сказал… Ужель по ней все видно? Или сыскник — волшебник?..
— Так за что же его не любить-то, сударь! Хозяин — каких поискать. Справедливый и не жадный. Платит хорошо, и работы поменьше, чем в больших семьях, с детьми… А то, что злой за ужином, так ведь волшебники, бают, к вечеру все такие. Мы же понимаем, и вообще… — Что «вообще» она и сама не ведала. — Его все любят. И дядя Берендей, и тетя Стася, и Ольга, и кучер наш…
— Как величают ваших домашних, я знаю, — перебил сыскник. — Простите, вы бы не согласились проехать со мной?
— Куда это?.. Если арестовать меня решили, то попрошу соответствующую бумагу. И нашего судебного заступника вызовите, я без него и слова не скажу.
Сыскник поморщился:
— Я вас не арестовываю, сударыня Забава. Просто с вами хочет поговорить один человек. Вы поймите, я вовсе не копаю под вашего хозяина… Я и сам не верю в то, в чем его обвиняют. Мы с ним прекрасно работаем на протяжении года, и я не менее вас заинтересован в его освобождении. Такими работниками не разбрасываются!
Вот теперь он Забаве нравился. Понимал, понимал, человек, всю Светушкину цену!.. Что ж, тогда и она — с дорогой душой…
— Впрочем, — продолжал сыскник, — буде вы не хотите помочь своему хозяину…
— Я согласна, — поспешно сказала Забава. — Если это ненадолго… И след сказать эконому.
— Я его предупрежу, сударыня.
— Тогда я пойду переоденусь.
— Да-да, ступайте!
Выходя из кабинета, Забава оглянулась.
Сыскник смотрел ей вслед, и лицо его прямо-таки переполнялось удовлетворением.
* * *Здание, возле которого остановилась карета, было Забаве незнакомым. Ясно лишь, что не частный дом — возле дверей застыли стражники.
Молчавший всю дорогу сыскник помог Забаве выбраться из кареты, сделал приглашающий жест.
Стражники пропустили их без звука — наверное, очень хорошо знали Забавиного провожатого. И девице почему-то стало тревожно.
Не подвела ли я Светушку, согласившись приехать сюда? — подумала она. Но теперь поворачивать поздно… Так что будьте осторожны, голубушка! Следите за своим языком!
Стражники стояли и внутри здания.
Забаву провели по каким-то коридорам и лестницам, завели в комнату.
— Садитесь, сударыня! Я на какое-то время вас покину. — Сыскник ушел.
Комната была почти пустой — лишь темно-зеленые шторы на окне, стол, покрытый такого же цвета сукном, да два стула. На один села Забава, повесив на спинку ридикюль, второй стоял за столом и, по-видимому, предназначался для хозяина. Ни шкафов, ни сейфа, ни оттоманки, ни бумаг на столе — совсем не похоже на Светушкин кабинет. Зато уборщице легче — протерла пол лентяйкой, смахнула пыль со стола да подоконника и гуляйте смело…
— Здравы будьте, сударыня!
Забава оглянулась.
Хозяин кабинета оказался совершенно глубоким стариком. Только что песок не сыплется… Но в очах — жизнь и неукротимая энергия. Такие очи и у парней-то не всегда бывают. Наверное, лет тридцать назад не одна мечтала попасть к нему в постель. Но — волшебник, на деснице Серебряное Кольцо. И одет в голубое. Как у Светушки по парадным дням. Правда, с какими-то белыми кружевами, ввек не видела таких. Должноть, начальство…
