Войцех Жукровский - На троне в Блабоне
— Так что же делать? — спросил шепотом Мышебрат.
— Вопреки всем переменам приведем королеву в замок. С ней вам будет если и не хорошо, все же лучше, чем теперь. Не досадит вам, не схватит народ за горло, не станет вымогать золото, она не корыстолюбива… Надо лишь подобрать ей мудрых советников и еще более мудрых исполнителей, дабы они советникам вовремя говорили: „Нет! Это не удастся! Так нельзя!..“
— Лишь бы в советники не пролезли акиимы да во главе их не явился бы Директор, — фыркнул Мышебрат.
— А как быть с королем? Вроде негоже ему по-прежнему на Малой рыночной площади стричь и брить, — задумался Бухло. — Впрочем, ему и эта прихоть наскучит — не раз так бывало.
Сидели хмурые, будто я взвалил на них ношу не по плечу. Сорвался ветер и заголосил в печи. Мумик крепко спал, время от времени потявкивая во сне, и перебирал лапами, словно от кого-то убегал, видно, снилась ему погоня, все еще грозившая нам.
— Сейчас нам так тяжело жить, тяжелее некуда, поэтому наша обязанность — окружить королеву уважением и любовью, — утешала нас старая пани. — Она и теперь, хоть и лишена власти, заботится о нас, помогает…
— При королеве должны собраться мужи непреклонные, как острие обнаженного меча, — наставлял я их, как и подобало человеку много пережившему и повидавшему на своем веку не одно падение власть имущих.
— Один такой уже есть: артиллерист Бухло, — подсказал Мышебрат. — Он кому угодно накостыляет по шее.
— Больно уж честен. Его в момент опутают похвалами, лестью или натравят на невинного человека, а после обвинят в несправедливости… Наш артиллерист в самый раз незаменим салютовать по торжественным случаям, станет комендантом замковых салютных орудий. Все это предвидится в Книге, — старался я смягчить растерянность друзей. — Я написал, от вас зависит, сбудется ли. Помните задания? Ремонт замка, пробудить в сердцах доброе отношение к королеве, торжественно возвести ее на трон. С Эпикуровыми фанфарами и с артиллерийским салютом, народ любит зрелища, в которых сам принимает участие… И следует эти зрелища ему дать, коли уж платит подати.
— А мы? — вскинули свои вихрастые головы братья Узелки. — Для нас, значит, опять нету работы? Нас всегда только на посылки…
— У вас самое важное задание: через ваших ровесников подготовить Блабону к принятию новой власти. Вам предстоит говорить со многими, но кратко, чтобы стража не схватила, о доброте королевы и всю правду о Директоре и его приспешниках…
— Никаких проблем, королева Ванилия и так сама доброта, а Директор ничтожный карьерист и жмотина.
— Тем лучше. — Я положил руки им на плечи и силой усадил на скамью. — Слушайте, я еще не закончил… Самое главное — распространить слух, что Корона у справедливых. Близится час, когда она заблистает на челе законной властительницы. Помните, народ слышит только то, что жаждет услышать, и верит тому, чему хочет верить. И тут даже самые мудрые доводы не помогут, а вымысел часто вразумляет головы и сердца, и потому больше рассказывайте чудесного, люди, как дети, любят сказки, верят предсказаниям и ждут чудес.
Все слушали внимательно, прозрачные Мышиковы ушки обернулись в мою сторону и жадно ловили каждое слово.
— А теперь насчет завтрашнего дня, что делать завтра в сумерки. — Я поднял палец, словно дуло револьвера. — Завтра рождество! Знаете, что означает это слово? Приподнятое настроение! Ожидание! Люди надеются на хорошее. Соседям желают всего наилучшего, даже чужие улыбаются друг другу, не скупятся на сердечные слова… Помните, в добрых пожеланиях вы должны упомянуть о близких переменах и о КОРОНЕ!
Завтра, едва стемнеет, встречаемся у замка. Принесите все немного елочных украшений и не жалейте свечей. Чем светлее разгорится елка, тем больше сбежится людей. Это для них желанный сигнал.
Дорогие Узелки, вы тут хвастались, что играете на всех инструментах, — завтра один с гитарой, другой с окариной! Будем петь новую песню, пусть ее распевает вся Блабона! Помните, начинаем с детей! Они схватывают на лету и разнесут по домам все необыкновенное.
Договорились, как только Эпикур протрубит шесть! Обязательно маску — бумажный нос, приклеенные густые усы, чтобы какой-нибудь козлик не пересчитал ваши веснушки. Взять фонарики. Палка пригодится, вдруг Директор напустит на нас бульдогов. А теперь пожелайте нашей доброй хозяйке спокойной ночи! И потихоньку, не всем сразу — не привлечь бы внимание стражей Внутреннего Порядка — незаметно разойтись по домам.
— Я заберу Корону, — торжественно заявил артиллерист Бухло. — Буду беречь ее, как солдатскую честь.
— Ты слишком большой, да и по тебе сразу видно, что тайной владеешь, что-то скрываешь… Позволь самому ловкому из Узелков отнести Корону на башню к Эпикуру. Он укроет ее на стропилах под самой крышей, никто не доберется…
— Кроме кота, — мяукнул Мяучар.
— И отважной мышки, — добавил дерзостный юнец.
— Петушку-лилипуту отдать Корону? Тоже мне достойный защитник и страж, — пренебрежительно фыркнул Бухло. — Ему даже стрелять по врагам нечем, если явятся за Короной! Только и умеет, что дуть в трубу.
— Эпикур мал ростом, но у него большое сердце, настоящий рыцарь… Его отец, трубач королевской гвардии Марцин Типун, пал смертью храбрых… Вы должны вручить Эпикуру нашу драгоценность. Впрочем, так записано в Книге, — прекратил я несвоевременную дискуссию.
— Ну, ежели в Книге, то и говорить не о чем, — сдался Бухло. — Теперь уж как в армии: приказ надо выполнять. За дело, Узелки!
Но никто не спешил уходить, все смотрели на меня, и смотрели как-то умоляюще. Наконец, старушка решилась спросить о том, о чем остальные боялись и заикнуться.
— Успокой нас, так ли все в твоей Книге, последние страницы которой от нас скрыты, записано: королевство и вправду возродится и Блаблация уцелеет… Иначе как убеждать других, если ты сам посеял в нас сомнения? Признайся, ты хотел нас только попугать, чтобы старались изо всех сил…
— Дорогие друзья, — начал я торжественно, — все сбудется согласно записанному в Книге. Из ваших рассказов, из вашего самопожертвования и упорства я, как астролог по звездам, прочитал будущее. Если исполнение надежд не принесет вам счастья, прошу меня в этом не винить. Каждый получит то, чего достоин. Поэтому не говорю — прощайте, говорю — до свидания, до завтра!
Расходились утешенные. По очереди исчезали во мраке зимней ночи. Снег перестал падать, и настала великая вещая тишина. Небо приблизилось к земле, отягощенное множеством звезд.
Закрыв за ушедшими дверь, я почувствовал, как ужасно устал. Добрая хозяйка показала глазами на Касю — уснула, положив голову на стол.
