Светлана Борисова - Колыбельная для вампиров
Беззаветно любя, Михаэль ни на миг не сомневался в ответном чувстве. Вот потому шок от осознания, что дело обстоит не совсем так, оказался столь силен. Хотя первые звоночки неблагополучия в семейной утопии раздались уже накануне восстания, с началом первых размолвок. Эльжбете активно не нравилось, что муж стремится заниматься преобразованиями только внутри вампирской расы. При всяком удобном случае она твердила, что задуманное им замечательно, но внутренние дела могут подождать до того момента, когда они захватят власть во внешнем мире и, покорив человечество, выйдут на оперативный простор.
Удивляясь внезапной настойчивости жены, Михаэль никак не мог её убедить, насколько опрометчив такой шаг, чреватый самыми неожиданными последствиями. К его удивлению, у Эльжбеты оказалось очень много сторонников в Совете Старейшин, хотя он всячески пытался доказать, что исход войны с человечеством не ясен и вполне может закончиться полным истреблением расы вампиров в силу их малочисленности.
«Поймите, мир людей тоже движется семимильными шагами по пути прогресса, и завоевать его будет нелегко, ещё проблематичней впоследствии удержать в узде. Если только не перебить две трети населения земного шара», — восклицал он в полемическом пылу, пытаясь убедить оппонентов в правильности своей точки зрения. Жена никогда не вмешивалась в его споры на людях, но дома едко высмеивала за чрезмерную осторожность, и тем подспудно укоряла его в трусости. Вот тогда впервые между ними пролегла полоса отчуждения. Выведенный из себя, однажды он спросил, за каким чертом ей нужна власть над человечеством и Эльжбета, удивленно посмотрев, спокойно ответила, что рабы всегда пригодятся в хозяйстве. Правда, заметив его реакцию, она улыбнулась и свела всё к шутке.
Палевский нахмурился. Он неохотно перешёл к разгару трагических событий.
… Вот он стоит в своей лаборатории и страшно злится, что восстание начали, не поставив его в известность. Михаэль пытается разобраться в обстановке, зондируя ментальную сферу над базой, но все настольно хаотично изменяется, что ему никак не составить четкой картины…
— Михаэль! Помоги! Без тебя не замкнуть защитный купол над базой!.. Поспеши, пока не поздно, иначе он падет под ударами Старейшего! — прорвались сквозь хаос ноосферы отчаянные голоса друзей.
Н тут же перебивая их, в его голове раздался властный телепатический призыв. Голос жены звучит совершенно спокойно и буднично:
— Брось их, Михаэль! Ты ничем уже не поможешь этим неудачникам. Поверь, вдвоем мы наверняка справимся со Старейшим, поставим специальный барьер и отрежем его от ноосферы. Лишившись своей подпитки, Никотан не сможет подавить нас ментально. Быстрее, милый, поторопись! Не думай о других, они — прах под ногами. Еще немного и этот мир будет наш!
Заколебавшись, Михаэль подспудно удивился словам Эльжбеты. Он не понимал, как они вдвоем смогут заблокировать Старейшего, но затем гонимый внезапной тревогой, помчался к ней на пределе возможностей. Ворвавшись в полутемный зал операторской, он с изумлением посмотрел на жену в окружении большой группы молодых вампиров. Они не сводили с неё преданных глаз, и это зрелище вызвало в душе неприятный осадок.
«Когда же Эльжбета в обход меня настолько успела приручить молодняк? — с удивлением подумал он.
Но на этом неприятные открытия не закончились. Михаэль вдруг ощутил, что от неё идет неимоверно сильный ментальный сигнал и его мощь вызвала дополнительный шок. Ведь жена никогда не демонстрировала свои выдающиеся возможности в этой области. Более того, поддерживала в нём убеждение, что очень слаба ментально. Пока он находился в душевном ступоре, — всегда неимоверно раздражает открытие, что любимый человек что-то скрывал от тебя на протяжении многих лет, — Эльжбета объединилась со своей группой и, набрав дополнительную мощь, нанесла сумасшедший удар по ноосфере Земли.
Перед глазами присутствующих полыхнула ослепительная вспышка. Полуразумная ноосфера Земли неслышно завопила от боли, неся людям волны своей неосознанной ярости.
«Идиотка! — обреченно резюмировал Михаэль действия жены и еле успел выставить ментальный щит. А вот молодые вампиры в группе не успели, или не сообразили сделать то же самое и, хватанув максимальную дозу ответного удара ноосферы, попадали замертво. На ногах остались только он и Эльжбета. Напряженно застыв, они издалека мерились оценивающими взглядами, и что-то никто из них не спешил навстречу друг другу.
«Господи, что же такое творится! Неужели любимая женщина видит во мне врага?»
С его точки зрения сложилась настолько такая чудовищная ситуация, что Михаэль с упрямством достойным лучшего применения, не хотел верить своей интуиции. «Может, Эльжи слегка сбрендила и не отдает отчета в своих действиях? — с внезапно вспыхнувшей надеждой подумал он, и вопреки здравому смыслу двинулся навстречу жене. Но что-то в её облике остановило его на полпути — в синих глазах полыхало выражение мрачного триумфа, а божественно-прекрасный лик изуродовало ранее невиданное им выражение жестокости. Вдруг Михаэль понял, что его королева концентрируется для смертельного удара, и обреченно поник, не понимая, как возможно такое предательство. И только его бедное сердце, обливаясь кровью, кричало от невыносимой боли…
Неожиданно в зале появилось новое действующее лицо, разом изменившее расстановку сил. Забыв обо всем, Михаэль с растущим ужасом увидел, как почти невидимый гибкий силуэт с невероятной скоростью скользит к Эльжбете, а затем темная высокая фигура, материализовавшаяся рядом с ней, одним неуловимым движением сворачивает ей шею и исчезает. Как в замедленном кадре его королева медленно оседает.
Не верящим взглядом Михаэль глядит на жену, лежащую на полу прекрасной, но сломанной куклой и вместе с исчезающей надеждой на чудо, пустеет его душа. Уже нет смысла надеяться, что с помощью лжи можно поправить их вдруг ставшие такими непростыми отношения… Рвущая боль от невосполнимой потери настолько велика, что недавнее предательство любимой забыто и под высоким сводом здания, дробясь и множась многочисленным эхом, зазвенел отчаянный крик, полный боли.
На какое-то мгновение Михаэль потерял ментальный контроль, и ноосфера не упустила своего шанса. По-прежнему пребывая в ярости, она нанесла мощнейший удар. Ослепительная вспышка, и он провалился в бездонный колодец беспамятства…
Боль в сердце и сейчас прихватила Палевского. Достав сигареты, он нервно затянулся, пытаясь хоть как-то пригасить остроту воспоминаний, но они по-прежнему крепко держали его в своем безжалостном плену.
