Ирина Шерстякова - Колыбель для мага
-- Всего можно добиться. Лишь цену соответственную заплатить. И он все равно не изменится. Приползти-то приползет, но останется прежним, и после свадьбы ты это почувствуешь.
-- Я догадываюсь.
Нагути-ко встала, забрала у Аннеке стакан с недопитым молоком, закутала в одеяло и поцеловала в щеку.
- Спи. Сегодня никто раньше полудня глаз не разлепит, и мы, наконец, выспимся всласть. Не горюй, все наладится. А если с магом выйдет осечка, мы таких себе поклонников найдем! Красавцев, умных, богатых, и чтоб на руках носили, пылинки сдували! Повеселимся, пока молоды! Ну же, Аннеке, улыбнись!
ГЛАВА 20
Факелы гадко чадили, и света от них было немного. Наверное, от недостатка воздуха. Воняло тухлятиной, плесенью и еще чем-то, крайне неприятным, но неопределимым. Файдиас шел вслед за стражником извилистыми коридорами и крутыми лестницами с высоченными, до колена, узкими и выщербленными, да еще и покрытыми какой-то слизью ступеньками. Приходилось прикрывать нос надушенным платком. Он уже несколько раз споткнулся, замарав мерзостью подол новой бархатной мантии, сшитой специально для посещений дворца. Для подземелья надо было одеться попроще. Но на королевской службе всегда: "Срочно! Беги! Вызывают! Дело государственной важности!" Вот и не успел переодеться. Как они сами-то здесь ходят, служивые? Хоть бы рабов послали грязь соскрести. И вообще, тюрьму надо помещать в высокой башне. Подкоп нельзя провести. И сырости куда меньше.
Наконец, сразу после очередного поворота, стражник затормозил, посторонился и гнусаво сказал:
-- Сюда, господин, здеся злодея приковали. Господин Тауш сказал, что здеся его сила поменьше будет. Место такое, значит, сказал.
Файдиас в узком коридоре протиснулся мимо стражника, окончательно уродуя мантию о мокрую заплесневелую стену, и тихо выругался. В глубокой нише лежал скованный человек. Он спал или был без сознания. Охраны рядом не наблюдалось. Его оковы самого Файдиаса задержали бы на пару минут, не более. Ниша могла быть отгорожена от коридорчика толстой решеткой, но сейчас решетку оставили поднятой. Файдиас ругнулся еще раз и обернулся к стражнику, слегка пригнувшемуся при виде гнева мага:
-- Караульщики где?
-- Так забоялись люди, злодей-то колдун, шепнет чего и порчу смертную напустит, ему, небось, раз плюнуть.
-- Господин Тауш где?
-- Так за учителем побег, за господином Эномиелем, значит. Может статься, господин Эномиель со злыднем совладает. Вы тут, господин, за супостатом приглядите, а я за факелами, значит, сбегаю, темно, значит, тут. Господин Эномиель осерчает, ему с глазами старыми плохо преступника будет видно...
-- Ну, быстро иди и скорее возвращайся. Да, стульев еще принеси, И позови всех учении ков... Впрочем, нет, учеников не надо. Лучше стражников побольше.
-- Не пойдут, боятся сильно.
У Файдиаса от злости свело скулы и сжались кулаки.
-- Что значит "не пойдут" ?! Я вам дам "не пойдут"! Вы у меня!..
Стражник торопливо поклонился и, тяжко бухая сапогами, ушел.
Файдиас несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, справляясь с некстати нахлынувшими эмоциями, и спешно очертил вокруг пленника круг, шепча запирающие заклинания. Слава богам, между узником и стеной закута можно было пройти и круг замкнуть. Магу ведь ничего не стоило просочиться сквозь стену. Даже недоумки-стражники иногда соображают. Да наверняка случайно получилось. Или Тауш распорядился. Файдиас вгляделся в лицо узника. Вроде знакомый. Ну да, это сосед, жил неподалеку от их деревни. Файдиас был тогда мальчишкой, а этот маг был уж известен, даже из Ахта к нему ездили, да он почти всех прогонял. Что-то Аннеке о нем рассказывала... Но нет, Аннеке он в эту историю вмешивать не будет. Сам уж как-нибудь управится.
Ждать пришлось довольно долго. Узник несколько раз начинал шевелиться и что-то невнятно бормотать, но окончательно в сознание так и не пришел, чем избавил Файдиаса от лишних хлопот. Наконец послышались шаги множества людей и постукивание палки. В коридорчик с кряхтением протиснулся совершенно выцветший от времени учитель Эномиель. Из-за его плеча встревожено выглядывал Тауш, новый ученик Эномиэля, щуплый смуглый парень лет пятнадцати. Зря он притащился, теперь придется еще и его защищать. Позади магов осторожно шевелилась кучка стражников с провожатым Файдиаса во главе, нагруженным складными стульями и пучками факелов. Посланный расстарался: новоприбывшие стражники телосложением своим напоминали платяные шкафы, а их лица несли печать животной тупости. По народному поверью, именно такие люди труднее всего подпадают под власть колдунов. Но тут, по мнению Файдиаса, порученец перестарался: если плененный колдун владеет звериной магией, то он сможет повелевать своими тюремщиками.
Стулья расставили вне заговоренного круга, факелы вставили в свободные держатели и зажгли, стражники перекрыли коридор. Повисло молчание. Через некоторое время Файдиас угрюмо спросил:
-- Кого ждем?
Эномиель сердитым голосом ответил:
-- Правую Руку и Лучшего Друга Короля господина Этера.
-- Ах, так! Ему бы поторопиться. Заклинания тают.
-- Вот пойди за ним и так ему и скажи!
Это произнес Тауш. Эномиель же согнулся на своем стуле и молчал, глядя в пол, лишь перебирал тонкими длинными, ставшими почти прозрачными от старости, пальцами нанизанные на шнурок нефритовые и сердоликовые бусины с вырезанными на них рунами. Брови его, косматые и седые, хмурились, рот кривился в гримасе гнева.
Примерно через час ожидания Файдиас встал и заново начертил круг. Скованный колдун не шевелился. Еще через час с шумом, грохотом и смачными ругательствами в адрес колдунов, вонючих темниц, тупых воинов и прочего быдла изволил явиться Правая Рука, и как там его еще, с прихлебателями и специально обученными льстецами. Правая Рука был крайне недоволен, даже, можно сказать, разгневан: его оторвали от пира по случаю цветения любимого куста гедении.
Господин Этер плюхнулся на почтительно подставленный приближенными стул и обвел присутствующих скучающе-презрительным взглядом:
-- Ну?
Тауш, второй ученик Главного придворного мага Эномиеля и помощник Файдиаса, с покло-ном выступив вперед, торопливо доложил:
-- Вот этот злокозненный колдун злоумышлял против нашего короля!
-- Это который же из колдунов злоумышлял? - хохотнул Лучший друг.
-- Изволите шутить, господин? Ха, ха! Вот этот, конечно, который в цепях!
-- Кто свидетельствует против него?
-- Господин Зарутих, друг господина графа Кэрила, королевского зятя.
-- И где этот господин Зарутих, который свидетельствует?
