Элиезер Юдковский - Гарри Поттер и методы рационального мышления
— Эм, — сказал Гарри. — Вообще-то я подумал о том, чтобы трансфигурировать камень в кольцо и носить его на пальце. Если бы вы научили меня поддерживать трансфигурацию…
— Хорошо, что сначала вы спросили меня, — перебила профессор МакГонагалл сурово. — Потеряв контроль над трансфигурацией, вы могли лишиться пальца, а то и руки. К тому же в вашем возрасте даже кольцо — слишком большая вещь для поддержания превращения, у вас будет серьёзнейшее истощение. Но я могу сделать для вас кольцо с ямкой для камня. Маленького камня. А пока что практикуйтесь с безопасными предметами, например, с зефиром. Если вам целый месяц удастся поддерживать превращение даже во время сна, я позволю вам трансфигурировать… э-э-э… камень вашего отца, — МакГонагалл умолкла на миг. — Неужели Дамблдор и в самом деле…
— Да. А… э-э…
Профессор МакГонагалл вздохнула:
— Даже для него это странно.
Она наклонилась и подобрала свитки.
— Ещё раз извиняюсь за недоверие, мистер Поттер. Но теперь и мне пора зайти к директору.
— Эм… Удачи, наверное…
— Благодарю, мистер Поттер.
— Эм-м…
МакГонагалл подошла к горгулье, неслышно произнесла пароль и шагнула на крутящуюся спиральную лестницу. Профессор начала исчезать из виду, а горгулья — вставать на своё место, когда…
— Профессор МакГонагалл, директор сжёг курицу!
— Он что?..
Глава 18. Иерархии подчинения
Любая достаточно продвинутая Роулинг неотличима от магии.
* * *
«Очень на меня похоже, правда?»
Утро пятницы. Завтрак. Гарри откусил кусок тоста побольше и попытался напомнить себе, что спешка за едой не приблизит урок по зельеварению, который будет проходить в подземельях — впереди ещё целый час, отведённый на самоподготовку.
Но подземелья! В Хогвартсе! Воображение Гарри уже рисовало пропасти, узкие мосты, факелы и светящийся мох. Интересно, крысы там будут? А драконы?
— Гарри Поттер, — раздался тихий голос позади.
Гарри оглянулся и увидел Эрни МакМиллана в элегантной мантии с жёлтой оторочкой. Похоже, он был чем-то взволнован.
— Невилл считает, что я должен тебя предупредить, — тихо сказал Эрни. — Думаю, он прав. Будь осторожен с профессором зельеварения. Старшекурсники говорят, что он ужасно относится к ученикам, которые ему не нравятся, то есть ко всем, кроме слизеринцев. Если начнёшь умничать… это может плохо кончиться. Лучше не высовывайся. Не давай ему повода тебя заметить.
Гарри некоторое время обдумывал сказанное, затем приподнял брови. (Гарри хотел приподнять только одну бровь, как Спок, но у него так никогда не получалось.)
— Спасибо, — сказал он. — Возможно, только что ты спас меня от множества неприятностей.
Эрни кивнул и вернулся за стол к пуффендуйцам.
Гарри продолжил жевать тост.
Через четыре укуса кто-то сказал: «Прошу прощения», — и, обернувшись, Гарри увидел старшекурсника с Когтеврана, который выглядел немного взволнованно…
Спустя некоторое время Гарри доедал уже третий ломтик бекона. Плотный завтрак стал привычным для него делом (а если в течение дня Маховик не понадобится, то всегда можно пропустить за обедом основные блюда).
За спиной снова послышалось:
— Гарри?
— Да, — устало отозвался Гарри. — Я постараюсь не привлекать внимание профессора Снейпа.
— Безнадёжно, — сказал Фред.
— Совершенно, — подтвердил Джордж.
— Мы попросили домовых эльфов испечь для тебя торт, — поделился Фред.
— За каждый потерянный балл факультета мы будем ставить на него свечку, — продолжил Джордж.
— А за обедом устроим вечеринку в твою честь, — снова Фред.
— Мы надеемся, что это тебя немного подбодрит, — закончил Джордж.
Гарри проглотил бекон и повернулся:
— Я обещал себе не спрашивать после того, как увидел профессора Биннса, правда обещал, но всё-таки — если профессор Снейп и в самом деле так ужасен, почему его не уволят?
— Уволят? — переспросил Фред.
— Ты имеешь в виду, дадут пинка под зад? — уточнил Джордж.
— Да, — ответил Гарри. — Так поступают с плохими учителями. Их увольняют. А взамен нанимают хороших. У вас тут нет профсоюзов или установленных сроков пребывания в должности?
Фред и Джордж нахмурились, точно старейшины первобытного племени, которым попытались объяснить, что такое математика.
— Не знаю, — ответил Фред через минуту. — Никогда об этом не думал.
— И я тоже, — поддакнул Джордж.
— Ага, — сказал Гарри. — Что-то я частенько слышу эту фразу. Ладно, увидимся за обедом. И не обижайтесь, если на торте совсем не будет свечек.
Фред и Джордж рассмеялись, как будто услышали отличную шутку, и вернулись к гриффиндорцам.
Гарри развернулся к столу и принялся за кекс. Он уже был сыт, но подозревал, что этим утром ему понадобится много калорий.
Заканчивая завтракать, он думал о самом ужасном учителе, которого пока встретил, — профессоре Биннсе, преподавателе истории. Профессор Биннс был призраком. Судя по рассказам Гермионы, призраки вряд ли обладали самосознанием. Они не совершали никаких значимых открытий, у них не было сколько-нибудь оригинальных трудов, независимо от того, кем они были при жизни. Призраки испытывали трудности с запоминанием событий нынешнего века. Гермиона сказала, они словно случайные портреты, запечатлённые в окружающем пространстве всплеском психической энергии, который сопровождает смерть волшебника.
Гарри и раньше попадались глупые учителя во время неудачных вылазок в магловские школы — студентов-репетиторов для него отец подбирал достаточно тщательно, — но на уроке истории магии он впервые столкнулся с преподавателем, который в буквальном смысле не обладал разумом.
И это было заметно: через пять минут после начала лекции Гарри сдался и принялся читать учебник. Когда стало ясно, что профессор Биннс не собирается возражать, Гарри достал из кошеля-скрытня затычки для ушей.
Призракам не нужна зарплата? В этом всё дело? Или из Хогвартса нельзя уволиться даже после собственной смерти?
А теперь ещё профессор Снейп, который относится ужасно ко всем, кроме слизеринцев, и никому даже в голову не приходит, что школа может разорвать с ним трудовой договор.
И, на минуточку, директор, поджигающий кур.
— Прошу прощения, — раздался позади взволнованный голос.
Гарри даже не повернулся.
— Ей-богу, это заведение на восемь с половиной процентов так же плохо, как Оксфорд из рассказов моего отца.
