Сергей Шведов - Черный колдун
Бес устал ждать и осторожно двинулся вперед, стараясь отрезать вооруженных женщин от остальных. Крол повторил его маневр в точности, зайдя в тыл женщинам справа. Меченый неожиданно выступил из темноты и ткнул стволом арбалета в ближайшую спину.
— Тихо, — сказал он с нажимом, — иначе ни один ваш щенок не уйдет отсюда живым.
Только одна женщина попыталась обернуться. Бес ударом приклада свалил ее на землю, падая, она выпустила из рук грозное оружие. Меченый ногой отшвырнул автомат в сторону. Трое остальных оказались более покладистыми: положив оружие на землю, они отступили назад и замерли, кося на Беса испуганными глазами.
— Люблю покорных, — похвалил их меченый. — Собери те всех своих соплеменников вокруг костров, и чтобы ни шагу в сторону. Мои люди не привыкли церемониться.
Женщины подчинились безропотно. Несколько встревоженных голосов прозвучали им навстречу из толпы. Что ответили обезоруженные воительницы, Бес не разобрал, но варвары сначала испуганно замерли, а потом послышались детский плач и женские причитания. Бежать, впрочем, никто не рискнул, боясь выстрелов в спину.
Бес присел над поверженной женщиной и осторожно тронул ее за плечо. Острый как шило кинжал вдруг сверкнул перед его глазами, и он едва успел подставить руку, защищая горло.
— Мы еще и кусаемся, — сказал спокойно меченый и нанес женщине точный и расчетливый удар.
Кинжал задел руку вскользь. Кровь обильно сочилась из глубокого пореза, но серьезного ущерба меченый не понес. Он поморщился, кося злыми глазами на женщину, и дал Кролу себя перевязать.
— Вот сучка! — ткнул он женщину носком сапога. Та застонала и подняла голову:
— Пес!
— Откуда у тебя арбалеты Храма? — Бес пропустил нелестное замечание мимо ушей.
— Не твое дело.
Бес наклонился к самому лицу женщины: кого-то она ему напоминала, но кого?
— У тебя есть дети? — спросил он. — Ты можешь молчать, но он обязательно отзовется, увидев тебя, и тогда ты скажешь мне все. Сколько у тебя автоматов?
— Семь.
— Пять ты взяла у гвардейцев, а откуда остальные два?
— Это оружие моего мужа.
— Где он его взял?
— Наверное, у храмовиков.
— Где твой муж сейчас?
— Ушел с Сабудаем.
— Почему он не взял арбалеты с собой?
— Настоящий мужчина полагается на свой меч, а не на ваши храмовые погремушки.
— Но ты не мужчина, — усмехнулся Бес, — и, похоже, придерживаешься другого мнения.
— Дай мне меч, и я снесу твою ухмыляющуюся башку, трусливый пес!
— Не такой уж и трусливый — не я бегаю от твоего мужа, а он от меня.
— Хотела бы я на тебя посмотреть, когда вы сойдетесь лицом к лицу.
Бес отправил Крола за Хармидом — конвоировать свору варваров в одиночку по ночному лесу ему не улыбалось. Меченый все еще не верил, что среди варваров нет ни одного мужчины. Ведь засада на гвардейцев была устроена просто блестяще. Сомнительно, что все это могла сделать пусть и острая на язык, но все-таки женщина.
— Тебя как зовут? — спросила вдруг незнакомка, и в ее голосе он уловил неподдельный интерес.
— Я жрец Ахай, Несокрушимый Меч Храма, начальник левого крыла войск посвященного Вара. Это я разбил Сабудая в последней битве.
— Наши называют тебя Черным колдуном, — женщина пристально вглядывалась в Беса, — но я не думала, что ты так молод.
— Мне двадцать лет, — надменно ответил Бес, — и уже никогда не будет меньше.
Хармид прибыл перед рассветом. Пешки окружили пленных и погнали через лес, споро работая хлыстами. Бес ехал позади, по привычке озираясь по сторонам, изредка бросая сквозь зубы короткие команды. Светало. Мир наполнялся птичьим гомоном, и Бесу вспомнилось далекое детство, когда он встречал рассветы в таком же чистом, умытом утренней росой лесу. С тех пор прошло не так уж много лет и целая вечность. Храм словно ударом меча разрубил его жизнь на две половинки. И та, прежняя жизнь, казалась Бесу нереальной и почти чужой. К нему вернулась память, но прежним Бесом он уже не стал — слишком долго и усердно уродовали его душу, слишком долго ему промывали мозги. Но в это утро он словно ненадолго вернулся в юность и почти ощутил себя меченым из Ожского бора, грозой торговых караванов и владетельских замков. Он еще вернется в Приграничье хотя бы для того, чтобы отомстить. Бес помрачнел: лес всегда был его другом, чего нельзя сказать о людях. Люди делились на тех, кого нужно убивать, и на тех, с которыми можно делать эту грязную работу. И все. Такова судьба почтенного Ахая, Несокрушимого Меча Храма. Черного колдуна, как называют его невежественные варвары.
— Кархадашт. — Хармид вдруг приподнялся на стременах и указал рукой на приближающихся всадников.
Что ж, Бесу было чем порадовать почтенного жреца, теперь бритой голове Щита Великого не грозит ни веревка, ни меч палача.
— Я не вижу мужчин, — Кархадашт окинул измученных женщин ненавидящим взглядом.
— Мы оставили их гнить в болоте, — усмехнулся Бес, — месть за убитых гвардейцев была ужасной. Хармид с удивлением покосился на начальника, но промолчал. А Кархадашт огорчился.
— Я предпочел бы убить их собственными руками. Но я благодарю тебя, почтенный Ахай, — спохватился он, — и никогда не забуду твоей услуги.
— Все мы рабы Великого, — спокойно заметил Несокрушимый Меч Храма. — Какая разница, чьими руками он творит справедливый суд, твоими или моими.
— Почему ты оставил женщин в живых?
— Смерть была бы для них избавлением, а я не настолько добр, почтенный.
На лице жреца Ахая появилась злая улыбка, он скользнул по лицам женщин холодными глазами, и те отшатнулись от его взгляда, как от свистящего хлыста.
— Посвященный Вар разбил остатки войск Сабудая в Западных лесах. Я поспешил навстречу тебе, почтенный, чтобы сообщить эту радостную весть.
К удивлению Кархадашта, Несокрушимый Меч Храма никак не отреагировал на его слова. Почтенный Ахай не отрываясь смотрел в зеленые глаза одной из полонянок, и его смуглое хищное, лицо бледнело с поразительной быстротой, словно из его жил разом выпустили всю кровь.
Глава 11
ЗАГОВОР
Бес бурей ворвался в комнату, глаза его горели от возбуждения, а черный плащ, описав полукруг, едва не смахнул стоящие на столе хрустальные кубки.
— Я нашел его, — крикнул он и ударил по стене кулаком с такой силой, что металлический щит сорвался с привычного места и покатился со звоном по каменному полу.
Маленький Тор, сидевший на руках у матери, испуганно вздрогнул и заплакал. Ула сердито глянула на брата:
