Артем Каменистый - Сердце Мира
– А как же ты узнал? – удивилась Анита.
– Наблюдательность не подвела. Вот уже более месяца я ежедневно пользуюсь некоторыми прелестями супружеской жизни. Раньше, в силу особенностей женской физиологии, Сата регулярно мне в этом отказывала. А кроме того, в последнее время она ходит с невероятно задумчивым видом.
– Вот как! А я здесь при чем?
– Элементарно! Сата боится, что когда дело зайдет слишком далеко, я, оставшись без женской ласки, начну искать утешение на стороне. Ты единственное существо, к которому она меня почему-то не ревнует.
– Понятно.
– Ну как, согласна?
– Догадайся! – лукаво произнесла девушка.
– Вопрос решен, – констатировал Робин. – Да, зря я потерял столько времени. Придется наверстывать ускоренным темпом. Ты не будешь против, если я тебя поцелую?
– Тебя не смущает мой грязный вид?
– Переживу. Закрою глаза и постараюсь не дышать носом.
– Робин!!!
– Ладно, как хочешь, мое дело – предложить!
– Целуй! – поспешно заявила девушка.
Робин приподнялся, обхватил ее за талию и чуть не выругался, вместо мягкого девичьего стана ощутив холод титановой кольчуги. Глядя в тревожно-взбудораженные глаза красавицы, загадочно мерцающие в свете почти догоревшего факела, он потянулся к приоткрывшимся устам. И тут им помешали. Сверху, гремя доспехами, спускались два человека. Вождь их немедленно проклял и отстранился от Аниты. Из темноты показались Хонда и Торанвер. Осветив все факелами, они хором заявили:
– Живой!
– Редкая наблюдательность, – хмыкнул Робин.
– А что это вы здесь делаете? – поинтересовался Хонда. – Сидите тут, как два голубка, такое ощущение, что собрались трахаться прямо на дохлом нуре!
Пересмешник опешил, когда Робин с Анитой дружно расхохотались. Почесав затылок, он задумчиво заявил:
– Вижу, шутка удалась. Теперь, если не трудно, подскажите мне, а что же в ней такого смешного? Лично я не отношу ее к шедеврам юмора!
– Ты не поверишь! – еле смог произнести Робин.
Хонда покосился в сторону туши монстра и сокрушенно покачал головой:
– Однако! Робин, я тебя и так уважаю, но это уже нечто более чем героическое. Лично я сегодня не способен ни на что, денек был трудный. Доспехи боюсь снимать, а то как бы самого не трахнули, воспользовавшись беспомощным состоянием.
– Выходит, мы вам помешали? – поинтересовался Торанвер.
– Да нет, не настолько же я озабочен, да и Анита не такая уж нимфоманка, потерпит немного.
– Робин!!!
– Молчу! Красавица, не стану же я делать тебя женщиной в таких антисанитарных условиях!
– Я могу принести белую простыню, – любезно предложил Хонда. – Там, наверху, риумы в них покойников заворачивают.
– Что мне нравится в таких мужчинах, как вы, – так это духовная чистота и романтичность, – язвительно сообщила Анита.
При последних словах небо осветилось яркой вспышкой, все невольно взглянули вверх, Робин успел заметить темный прямоугольник, прежде чем свечение облаков прекратилось. Спустя несколько секунд донесся грохот, будто самолет преодолел звуковой барьер.
– Что это было? – вскрикнула Анита.
– Не знаю, – сказал Робин, вскакивая. – Скорее вниз, я видел, туда планирует парашютист!
Все молча поспешили за вождем. Робин отчаянно хромал, колено у него было повреждено серьезно, но мчался быстро, не обращая внимания на боль и усталость. К счастью, на фоне неба видно было хорошо, к месту приземления парашютиста они подоспели через минуту. Хонда осветил факелом странную фигурку и не сдержал удивленного возгласа. Меленький, полутораметровый гуманоид, серая кожа, большая голова с выпученными глазами, серебристый комбинезон.
– Это же брайн! – удивленно воскликнул Торанвер. – Здесь их давно уничтожили атоны, они сохранились только в океане, на некоторых островах.
Брайн открыл глаза и еле слышно произнес по-русски:
– Я ничего не вижу. Приведите ко мне землян.
– Мы почти все с Земли, – сказал Робин на родном языке.
– Хорошо! Мне нужен хлок по имени Робин, его номер 701.
– Это я.
– Как хорошо! Мне повезло! Я Мессет, мы не раз с тобой говорили.
– Да, помню.
– Твой бой закончен?
– Да, мы победили. Что с тобой?
– Уже ничего, я умираю.
– Мы поможем тебе, отнесем наверх, к медикам.
– Нет, не трогайте меня. Помочь невозможно. Я угнал спецкорабль, на нем нет компенсаторов. Моя раса плохо переносит перегрузки, а кроме того, на высоте произошла разгерметизация. Сильная декомпрессия, все кончено, стимуляторы продержат меня еще несколько минут. Времени нет, Робин, я пожертвовал всем, чтобы тебя найти.
– Зачем?
– Там, наверху, они хотят убить дракона. Надо его предупредить, ты же знаешь, где он обитает?
– Мессет, насколько я полагаю, его не так легко уничтожить.
– Ты не понимаешь! Они создали мощное оружие и особые корабли, у них все получится. В тропиках бушует буря, там всегда появляется дракон, его ждут. Знай, едва он погибнет, как исчезнет защита этого мира. Если это произойдет, сюда телепортируют десант, специалисты разберутся в системе обороны планеты и смогут ее отключить. На высоких орбитах этого момента ждут производственные комплексы, они приступят к разработке недр. Полезную флору будут выращивать в искусственных оранжереях. Здесь уничтожат все, вы будете уже не нужны. – Пришелец закашлялся, в уголках губ выступила зеленоватая жидкость. – Мало времени, но ты все слышал. Предупреди древнего дракона. Его логово далеко?
– Вообще-то не очень.
– Спеши, времени мало!
– Это не так просто.
– Ты не понимаешь! Этот мир исчезнет, его пустят на смертоносные корабли и лекарства для превращения дряхлых стариков в юнцов. Вся моя жизнь – сплошная ошибка! Я предал то, что ценил более всего, из-за меня вы попали сюда, а теперь всему Запретному Миру грозит гибель. Робин, я видел единорогов! Из моих снов! Они в твоем войске, ведь это так?
– Да.
– Значит, все правда, все не зря. Исправь то, что еще возможно. Спаси эту сказку, предупреди дракона!
– Хорошо! – твердо сказал Робин. – Я сделаю все, что смогу.
Мессет затих, дыхание его стало ровным. Все уже решили, что наступает смерть, но вдруг он четким голосом произнес:
– Робин, я ослеп, не вижу твоего лица. Как глупо, столько говорить, – и никогда не увидеть. Прости меня за все.
– Ничего, не переживай, я даже тебе благодарен. И могу твердо сказать, мы с тобой совсем не схожи.
Мышцы серого лица дрогнули, губы исказились в бледном подобии улыбки:
