Джулс Бичем - На краю бездны (СИ)
Когда лезвие остановилось, дойдя почти до выступающей кости бедра, Гай понял ещё одну вещь. Мир больше никогда не будет прежним.
***
Над головой сияло багровое солнце, а его лучи касались тела и жгли, как яд, проникающий внутрь кожи. Фиолетовое небо дышало жаром, словно расплавленный металл в форме.
Теряя границу между явью и бредом, Шолто брел по сухой земле, которая была изборождена трещинами, настолько глубокими, что он мог бы поместиться в них полностью. Он шел к замку Коллахт, зная, что там его не ждет ничего кроме презрения и ненависти. Но Коллахт был его домом, ненавистным, проклятым домом, наполненным красотой и холодом.
Вчера дядя, кипящий от гнева и отвращения, приказал бросить его в пустоши, ожидая, что мальчишку растерзают забредающие в пустошь драугры, вечно застрявшие между жизнью и смертью покойники, или же прикончат лайханы – крылатая помесь стервятника и демона, лишенная перьев и переговаривающаяся между собой отвратительными визгливыми голосами. Если драугров заносило через их могилы, то лайханы были местной заразой, истребить которую было невозможным. Они не имели гнезд, предпочитая блуждать в поисках добычи и развлечений. Говорили, что их любимое занятие – оторвать жертве конечности и наблюдать, как она медленно издыхает в муках. Они были не из этих земель, но старики говорили, что пара лайханов сбежала из самой преисподней, через один из Проходов, и случайно оказалась в землях близ Коллахта. Граница мира эльфов так им приглянулась, что теперь их было около сотни, размножившаяся парочка явно почувствовала в этих землях сходство с родным домом.
Шолто выдержал ночь, отбиваясь от всех тех тварей, которые пытались добраться до него. Когда он сообразил – как ему будет легче сражаться с ними, оказалось, что даже они испытывали к нему отвращение и неприязнь. Среди адских отродий никто не захотел с ним связываться. Когда он случайно капнул кровью на одного из лайханов, отмахиваясь от его усеянного зубами клюва, тот завизжал, а его тело задымилось так, словно кровь Шолто была кислотой. Он медленно брел по дороге, ощущая, как каждый шаг дается ему с большим трудом, а Коллахт белел впереди недосягаемой скалой.
Он всего лишь вышел из себя, когда его в очередной раз решил сделать посмешищем кузен Ари, и это обернулось ужасными последствиями. Великовозрастный кузен считал, что все вокруг – пыль, недостойная касаться его сапог. Он относился так же даже к собственному отцу, души не чаявшему в наследнике и не замечающему, что тот – вовсе не очаровательный подросток, а редкостная испорченная дрянь.
Ари всегда позволял себе слишком много в отношении всех, но Шолто он изводил как жалкую собачонку, считая, что маленький и тонкий подросток – отличная цель для издевательств. Шолто был бастардом, которого терпели лишь потому, что его отец был великим героем, захватившим одно из княжеств темных альвов, жестоких колдунов, чья магия тянулась из ада. Их боялись и древние люди, и те, кто был вынужден жить рядом с ними, и те, кто знал о них из сказок и легенд.
Герой вернулся с победой, его деяния были воспеты и увековечены. А Шолто имел право на более-менее сносное существование, поскольку больше у его отца детей – ни законных, ни бастардов, не было. Отца он не помнил, его отослали к дяде, едва он научился ходить. А затем отец геройски погиб во время очередной стычки с вторгавшимися время от времени в их земли странными захватчиками, о которых даже старики мало что знали. Они были похожи на демонов, их головы венчали рога. А тела были закованы в красно-черную броню. Шолто был ещё совсем маленьким, когда голову такого монстра привезли в Коллахт и выставили посреди площади. Тогда ему сказали, что его отец погиб.
Ари решил скрасить свой вечер, а потому просто подошел к сидящему в углу Шолто и отвесил ему удар, от которого у мальчишки загудело в голове. Затем заставил его повиснуть в воздухе, скованным по рукам и ногам невидимой силой.
– У тебя слишком девчачье лицо, ублюдок, – загоготал кузен, считая всё происходящее весьма забавным, – таким как ты можно выигрывать войны – всего лишь и дел-то, что нарядить как девицу и отправить к врагу. Уверен, они будут настолько впечатлены тобой, что позабудут обо всём. А мы тем временем сможем взять их голыми руками, пока они будут восхищаться тобой.
Шолто всегда молча сносил его выходки, говоря себе, что ему, сыну героя, не пристало отвечать дураку. Ари же не унимался, продолжая:
– А может ты и впрямь становишься одним из тех парней, что рядятся девицами и гуляют с кавалерами? Наш вечно молчаливый милашка Шолто.
Он засмеялся снова, а за ним захихикали и его спутники, молодые люди, отправленные в обучение и службу будущему наследнику Коллахта. Такое же сборище шутов и дураков, как и их господин. Внезапно Ари лениво щелкнул пальцами, подбрасывая Шолто в воздухе, и перестал смеяться.
– В любом случае, от тебя отказался даже собственный отец, которому оказался не нужен женоподобный бастард. На твоем бы месте я покончил бы с собой, чем жил, окруженный таким позором.
В зале были не только Ари и его прихвостни. Дядя и его жена, мачеха Ари, сидели в окружении советников, обсуждая дела. Все видели и слышали, что говорил и делал Ари, а его последние слова прозвучали в тишине так громко, что их могла слышать даже стража у дверей зала.
Если раньше Шолто позволял кузену издеваться над собой и терпел всё, то сейчас гнев затопил его настолько, что он больше не мог сносить его выходки. Мальчик бешено задергался, пытаясь освободиться, но магические путы крепко держали его. Он не владел магией, несмотря на то, что в его возрасте остальные могли делать разные вещи. Бастард, лишенный магии, и, как следствие – добыча для любого, что могло быть ещё более унизительно?
Ари хохотал, глядя на то, как Шолто бьется, исходя на молчаливое бешенство. Но потом резко перестал смеяться, меняясь в лице. Шолто понятия не имел – почему вдруг кузен решил замолчать. Он мог лишь купаться в озере кипящего гнева, который придавал ему сил. А затем он почувствовал, что его руки изменяются, словно кости стали жидкими и отливаются в иную форму. Кожа на лице слегка зудела, словно её растягивали. Шолто снова попытался вырваться из плена, и внезапно его руки со свистом разрезали невидимые оковы. Ари попятился, зацепился за собственную ногу и упал на спину, выглядя так, словно перед ним восстал кошмар.
Шолто плавно опустился на пол, глядя на своего мучителя. Было крайне приятно наконец-то поменяться ролями и видеть, как тот испуган. Краем глаза Шолто увидел, как советники вскочили со своих мест и отступили к стене. Мачеха стоит с изумленным лицом. А дядя не может вдохнуть, отчего его лицо наливается красным цветом.
