Терри Брукс - Дети Армагеддона
Но что породило тьму, из которой они исходили?
Логан крепче сжал черный посох и двинулся вперед, пробираясь сквозь столпившихся духов. Их белесая пустота не препятствовала ему, бестелесные образы рассеивались и меняли форму, когда он шел. Только прямое столкновение с породившей их сущностью даст ему возможность разобраться в происходящем. Если он желает освободиться от этого — чем бы оно ни было, — ему надо добраться до первопричины явления, до самой тьмы, из которой всплывают духи.
Когда Логан подошел поближе, тьма стала плотной и непроницаемой, и даже достигнув ее границ, он не смог определить, что же это такое.
Логан призвал магию посоха, и она окутала его голубоватым светом, создавая вокруг тела Рыцаря своеобразные доспехи. Он почувствовал теплоту окружавшей его защиты и приободрился. Затем Логан хлестнул облако мрака, вспарывая его, как кусок ткани. Оно легко разделилась на части, неспособное удержать свою целостность, и он испытал острую радость от осознания своей силы.
Но тьма разошлась лишь на мгновение — а потом почти без усилий восстановилась, сомкнув рваные края. Новые призраки выплыли из черного источника, новые лица окружили Логана. Он атаковал опять. И снова тьма раздалась и быстро сомкнулась, уничтожая следы его удара. Клубящаяся масса выглядела так, будто ничего не случилось, и даже увеличилась в размерах.
Теперь уже руки мертвецов касались его. Логан чувствовал, как они шарят по его телу пальцами, ледяными, как горный ветер. Он ощущал холодную влагу на своей коже, ее знобкое прикосновение пробирало даже через одежду. Эффект был неприятный, странный и подтачивающий силы. Он чувствовал, что слабеет, что сила истекает из него.
Разозлившись, Логан попытался действовать по-другому. Вместо резкой прямой атаки он использовал магию наподобие огромной ветряной мельницы, пытаясь с ее помощью развеять тьму. Его усилия увенчались успехом. Созданный им ветер уничтожил темную массу, а вспыхнувшее пламя превратило ее остатки в клубы дыма. Логан стоял, глядя на происшедшее, и тяжело дышал. От тьмы ничего не осталось. Путь впереди был чист.
Но теперь на него с новой силой навалились призраки мертвецов, прикасаясь к нему все более требовательно и настойчиво, и Логан увидел, что тьма начинает восстанавливаться. Он ошеломленно наблюдал, как она сгущается, становясь еще больше, чем была, наступая на него. Пустоглазые призраки изливались из непроницаемо-темного узла в центре. Теперь их было так много, что они спотыкались друг о друга, пытаясь добраться до Логана. Призраки буквально запрудили дорогу.
Логан ощутил внезапную панику и немедленно понял ее источник. Он думал, что всегда готов к неожиданностям, когда бы они ни проявились, и способен инстинктивно принять решение в любой ситуации. Но сейчас он растерялся; его несло по течению без весел и руля. Его попытки атаковать тьму, рассеять или ослабить ее оказались полностью бесплодными — и теперь Логан вообще не знал, что делать.
Он невольно сделал шаг назад. Что-то в том, как он сражался в этой битве, приносило ему скорее вред, чем пользу. И если Логан не собирается проигрывать, он должен сообразить, в чем дело.
Логан собрался с мыслями, укрепил свою решимость и изгнал из сердца страх и сомнения. На своем веку он пережил слишком много сражений, чтобы проиграть это. Он — Рыцарь Слова, и он не отступит.
Логан пристально вгляделся в темноту и затем сосредоточил внимание на окружавших его белых, ничего не выражающих лицах. Возможно, духи мертвецов не так неуязвимы, как их источник. Он забрался в самую середину толпящихся призраков, вновь борясь с подступающим отвращением, уворачиваясь от прикосновения ледяных пальцев, произнося заклинания, изгоняющие духов. Логан воспользовался огнем посоха, чтобы разметать в сторону тех, мимо кого он проходил — и, к его удовольствию, они начали исчезать один за другим. Он не оглядывался, чтобы посмотреть, сколько их еще осталось, но сосредоточил внимание на ближайших, вглядываясь в каждого, узнавая каждого, зная, что должен запомнить всех для того, чтобы отослать их обратно — туда, откуда они явились.
Он не знал, сколько их было и как долго это продолжалось, он потерял счет времени и числам и лишь продолжал двигаться вперед. Лица всплывали и исчезали в потоке воздуха. Сколь многих он помнил, сколь многих он знал! Логан прощался с каждым, когда огонь поглощал их, подавляя переполнявшие его эмоции. Что он чувствовал? Холодную уверенность и ясное понимание того, что он совершает со своей душой, чтобы заставить их исчезнуть. Он теряет свое прошлое, он отказывается от своих воспоминаний. С исчезновением каждого белого лица Логан понемногу терял память.
Теперь Логан понял, что он и был тем, кто созвал сюда призраков — возможно, сам того не понимая, возможно, с помощью того, что обитало в этих горах. Эта тьма была им самим, прошлое прибыло сюда на его плечах — воспоминания о мертвецах, о тех, кого он знал, любил и не мог позабыть. Они давили на него, они неотступно преследовали его. Вплоть до сегодняшней ночи Логан прятал их внутри себя — теперь же он освободил их. Логан никогда бы не обрел мира в своей душе, если бы оставил их взаперти, как прежде.
Масса белых лиц почти истаяла, осталось только несколько последних. Теперь перед Логаном были его брат и сестра, их пустые взгляды выражали такую печаль и растерянность, что он едва не отвел взгляд. Логан подошел и без страха коснулся их, позволяя ужасному ощущению близости обрушиться на него и одновременно посылая огонь посоха сквозь пустые оболочки до тех пор, пока брат и сестра не растаяли в воздухе. «Мертвые и навсегда ушедшие никогда не вернутся», — подумал он. Теперь их лица исчезли из его памяти, и он не мог восстановить их черты.
К тому моменту, когда Логан остался один, преграждавшая ему дорогу тьма рассеялась полностью. Не осталось ничего, кроме скал, холода и черноты ночи. Логан постоял, глядя в пустоту, и затем вернулся к своей машине. Его отец и Михаэль стояли рядом с «Лайтингом», белесые и эфемерные — последние из его призраков. Они смотрели не на него, а куда-то вдаль, на то, что ему не дано было видеть.
Логан не колебался. Он подошел к ним и прикоснулся к обоим магическим огнем, прощаясь. Они не взглянули на него и не заговорили. Отец и Михаэль просто стояли перед ним, словно ожидая неизбежного. Потом магия посоха пронеслась сквозь них, и они тоже пропали.
Впоследствии Логан много размышлял над тем, что сказали ему Пауки. Он не знал, были ли эти горные духи сущностями, которые вызвали к жизни его призраков, или же Пауки именовали так самих призраков. Но он был не прав, пренебрегая предупреждением. Логан не верил в то, что призраки существуют, — но теперь понял, что ошибался. Не все, что есть в этом мире, можно увидеть глазами.
