Наталья Гладышева - Такой любви не бывает
— Моя? — грустно улыбнулась я. — Увы, она не моя и не твоя. Она живой человек, с которым поступили очень подло.
— Как знать, как знать, — повернулся он ко мне и улыбнулся солнечной улыбкой. — Насколько все подло. Каюсь. Следовало больше узнать о самом ритуале, но у меня это не очень получилось. Только в общих чертах. Не было времени на более тщательные поиски. Да и мало что удалось найти. Понимаешь, этот ритуал запрещен магическим законом. Почему я не знаю. Об этом нигде не говорится. Вполне возможно, что причина запрета в том, что сам ритуал непредсказуем. И еще одна возможная причина это как раз то, что предыдущая душа, вместо того, чтобы окончательно исчезнуть, после того как решила покинуть тело, возвращается обратно. И в результате получается то, что мы видим на твоем примере. Ты жалеешь, что я оказал тебе такую медвежью услугу?
— Нет, — ответила я без колебаний. — Я сказала тебе тогда в парке, что очень хочу жить, и не отказываюсь от своих слов. И пусть я эгоистка и самая настоящая сволочь при этом, но я буду бороться и так просто не сдамся.
— Это радует, — зевнул он. — Но давай все свои заботы отложим на потом. Ладно? Хочется отдохнуть.
— Сладких снов, — чмокнула я его куда-то в район носа.
Меня обхватили теплые мужские руки, и я не заметила, как очень быстро провалилась в сон без сновидений.
Нас разбудил звонок в дверь. Сонные, мы не сразу поняли, что кто-то пришел. Пугающий факт. Откуда? И как нас нашли? Лихорадочно мы оделись. Михаил напряженно думал и молчал, пугая меня своим непроницаемым выражением лица. В мою память толкнулась чужая мысль: "Магия! Используй магию!". Спасибо Лильке, что она подсказал мне как можно поступить. Тонким лучиком я потянулась за дверь, под сдавленный шепот Михаила:
— Что ты творишь? Нас так быстрее обнаружат.
Но отдернуть энергетическое щупальце я уже не успела. Потрясенно ахнув, произнесла:
— Он нам не враг. Но что он здесь делает?
— Кто он? — напряженно спросил Миша.
— Сергей, — просто ответила я. — Мой муж.
Глава 6.
Дневник.
Миша после моего заявления, бросил натягивать брюки. И в одних плавках пошел открывать дверь. Смутное сомнение закралось в мою голову. Не специально ли он не оделся? Смутное сомнение, превратилось в уверенность, когда до меня долетело из коридора приглашение, пройти в комнату для разговора. Зачем Михаилу это? Неужто для того, чтобы продемонстрировать свою победу? Но Сергей же не знает, что Лилька и я, это одно целое. Или знает? Ведь если он пришел сюда не случайно, это говорит о том, что какая-то особая связь у нас с ним сохранилась. Прислушалась к себе. Может в моем к нему отношении что-нибудь изменилось? Разве что в груди ноющая боль и постепенно усиливающаяся. А вот сказать, что сильно с ума схожу, не смогла бы. Нырнула под одеяло, когда услышала, что Сергей согласился пройти вовнутрь. Много одежды, как и Михаил, я на себя натянуть не успела. И не знала что лучше. Лежать в кровати, не оставляя простора для фантазии, или ходить полураздетой, тоже не оставляя сомнений в характере отношений связывающих меня с Мишей. А потом просто плюнула. Кто Сергей мне сейчас? Никто. Так и будем себя вести.
Осталась в кровати, сделала равнодушно-любопытное выражение лица и стала ждать. Мужчины еще потоптались в коридоре, а потом вошли. Серо-голубое знакомое сияние и яркое солнце. Такие разные. Блин. Но мои мужчины. Или не мои? Сергей-то уже точно не мой. А вот Миша. Я все еще никак этого не пойму. Но судя по поступкам. Михаил меня своей-то считает.
— Привет, — непринужденно поздоровался Сергей.
— Привет. Какими судьбами? — осталось сделать столь же непринужденный вид.
— Обыкновенными, — ответил он, усмехнувшись, напряжение повисло в комнате после его ответа. — Будет разговор.
— А стоит ли говорить? — осторожно спросила я.
— Стоит, — я чувствовала его взгляд, острый, внимательный, как нечто сверляще-назойливое. — Мне очень хочется понять, что я здесь делаю. Без вашей помощи не получится. Есть стойкое ощущение, что кто-то или что-то вели меня сюда.
— Говори, — ожил молчавший до этого Михаил.
— Оденьтесь сначала. Я вас подожду, — голос прозвучал ревниво, но сдержанно.
"Так знает или нет?" задавала я себе вопрос, пока одевалась. Сергей тактично удалился на кухню. Первым справился с процессом Миша, потом помог мне натянуть футболку, которую мне одолжил еще в своей берлоге. Сейчас только футболка, которая была велика, в отличие от джинс не поддавалась и не хотела надеваться.
Мужчина взял меня за руку, по-хозяйски положив ладонь другой руки мне на талию. Так, вдвоем мы и предстали пред светлыми очами моего мужа. Застыли на секунду скульптурной живописной композиции в дверях. Потом Миша подвел меня к стулу и помог сесть. Хотя повозившись, я могла бы справиться и сама. Но я промолчала, тем самым помогла провести Михаилу эту демонстрацию того, кто в доме хозяин.
Шум воды, потом стук дверец шкафа, да гремящая металлическая посуда. Эти звуки, даже не оборачиваясь, я смогла интерпретировать как подготовку к чаепитию. Все время, пока закипала вода в чайнике, и Миша расставлял снедь на столе, мы молчали. И только после того, как передо мной появилась чашка с чаем, я первая нарушила молчание:
— Рассказывай. Что случилось?
— Ты изменилась, — что-то такое задумчивое прозвучало в голосе Сергея, что я тут же решила: "Знает!".
— Да? — ответила притворно-спокойным голосом и взялась за чашку.
Миша расстарался. Чашка стояла на блюдечке, а на блюдце ложка. Это отбрасывало меня к тем временам, когда я вот так же сидела на кухне у мамы, и напротив меня сидел Сергей. Мы приезжали навестить ее, разговаривали, пили чай. И были ли мы тогда счастливы? Ответить на этот вопрос я бы не смогла теперь. Потому что просто не знала что отвечать. Та Галина была так далеко. В прошлом. И мама. Ах, мама. В эти дни малейшее напоминание о тебе я выбрасывала из головы. Благо событий было предостаточно, и делалось это легче легкого. А вот сейчас, сидя напротив мужа, сложно не вспоминать. Ведь были же счастливые часы. Были. Только пересчитать по пальцам их можно. Увы. Этот человек никогда не заботился о моем счастье. Дойная корова. Ее нужно кормить, выгуливать на свежей травке. А вот безо всего другого она просто обойдется. Поставим ей Моцарта, чтобы чувствовала себя спокойной. Дадим чистой водицы и вкусного сена. И все будет в порядке.
Странный хрип привлек к себе мое внимание. Сидящий напротив мужчина, поднял серую конечность куда-то в область шеи. Взгляд жег мои руки, и недоуменно глянув на них, я попыталась понять, что привлекло его внимание. Дурацкая привычка. Никак не избавлюсь от нее. Мои руки, без моего ведома, переставляли с голубоватого светящегося круглого оконца, на темный квадрат стола, так же голубовато светящуюся, как и блюдце, чашку. А потом возвращали этот сгусток света, наполненный блистающей темно-желтой жидкостью, обратно, туда, где лежал кусок металла, горящий холодным светом.
