В. Бирюк - Вляп
Грудь здесь повязывают платком. При беременности, например. Или при некоторых полевых работах, чтобы на поворотах не заносило. Леще подвязывают для "приподнять и показать". Либо пояском - снаружи платья, либо платком же - но под. При моем полном отсутствии и необходимости имитации всего вообще - пришлось делать нормальный лифчик. С чашками. Набивной. При всей здешней любви "и по-больше" в этой части, сошлись на третьем, примерно, номере. Мне же это не просто носить, а в нем плясать. А с шестым-седьмым, как мастерицы мои настаивали... И центр тяжести не там, и радиус поворота другой.
Когда нет своего что положить - положим тряпок. Косточки... Вообще-то рыбий зуб, он же китовый ус, на Руси есть. Основной материал для изготовления дамских корсетов. Потом будет. Дамы-китобойцы. Только я что, резчик по этим зубам-усам? Пошло дерево - ветки ивы. С крепежом - та же проблема. Пряжки есть, но не подходят. Ладно, на один раз. Можно и без регулировки лямочек по высоте. Застёжка не на спине - спереди между чашек. Два золотых лебедя, сцепляющихся шеями. Вообще-то, варварство сплошное. Все красное и куча золота. Всё прислужницы мои из расчувствовавшейся Степаниды выбили. Золото почти все в скифском зверином стиле - курган они, что ли, грохнули?
Красное на Руси - цвет здоровья, власти, бесов отпугивает. Но его почти не видно на мне. На сосках чашек - золотые бубенцы, все остальное тоже - монеты золотые, какие-то застёжки, которые ничего не застёгивают, побрякушки всякие. Висюльки, пластинки. Браслеты с колокольчиками: ножные, наколенные, кистевые, локтевые. Кольца с сапфирами, кольца с рубинами, кольца с изумрудами. На каждый палец по паре. Навеса на шею. Пояс... Когда они мне начали еще и на пальцы ног... Тут я взбунтовался. Мне же во всем этом прыгать и крутится. А оно все звенит, жмёт и с такта сбивает.
А на нижнюю часть тела построили что-то вроде мужских средневековых штанов. Только не из нынешнего, а из позднего средневековья. Вообще, и чулочки, и шортики - это традиционно мужская одежда.
Идут себе два кабальеро в чулочках по Севильи, а их донны через мантильи с балкона поглядывают и обсуждают:
-- Что-то у твоего дона Педро ножки похудели. Избегался, поди, истаскался.
-- Ты на своего дона Хулио глянь. У него же ноги как у козла беременного. И как ты его с такими-то колесами вообще в постель пускаешь.
А сверху у всяких донов - шортики. Но не облегающие, а весьма дутые. Вот что-то такое на мою тощую задницу и сварганили. Штанины из красного шифона. Такая полупрозрачная ткань из витых шёлковых нитей. Вообщем, кроме тазобедренного пояса, грудных нашлёпок и никаба на голове, все - или прозрачное, или просто голое. А когда я, по ходу одного танцевального па, заложил локоть за голову, прислужницы мои просто охренели. По их словам получается, что вид безволосой подмышки действует на местных самцов круче, чем зрелище полностью обнажённой девицы. То есть они все прямо тут же потекут и вытекут. Включая и моего Хотенеюшку. Чтобы все это показать правильно - строим танец с раздеванием. Не просто выскочить, попкой в дутых шортиках покрутить, монистами позвенеть, а постепенно. Подводя и доводя. Снова проблемы: что первым слоем, что вторым. Как закрепить и чтобы при прыжках-скачках-верчении не развалилось, и чтобы в нужный момент слетело. Здорово помог опыт государственного ансамбля Китайской Народной... Пожалуй, даже больше, чем собственный или видюшный.
И тут посреди всех этих забот и хлопот прибегает девка теремная: "Хозяин приехал. Велел в опочивальню быстро. Хи-хи.". Снова как новобранец по тревоге. А вот и нет вам. Я раз сбегал - мне не понравилось. Собрался спокойно, с чувством.
Ну, пошли, задница моя. К месту твоего употребления. Спасать голову и все остальное.
Опа... А Хотеней-то не один, с Корнеем-злыднем. Та же опочивальня. Только с корытом. Хотеней в корыте, Корней его намывает, старается. Кажется, намечается кое-какой секс втроём. Корней меня к господскому телу не допускают, так - подай-принеси. А Хотеней Корнея за всякие места щипет, тот повизгивает. Хотеней его дёргает, да поглаживает, да на меня смотрит - заводится постепенно. Вода хоть и мыльная, но видно. И я сам потихонечку. Завожусь. Не видно, но я-то себя чувствую.
Потом вытерли господина, в постель положили. Теперь в эту же бадейку Корней полез, командует мне: то подай, то принеси, то спинку потри. Стараюсь, подаю, приношу, тру. Глаз не поднимаю. Только разок так, ресницами взмахнул, на хозяина глянул... Ух как он... аж задохнулся. А я чего, я ничего, послушный и покорный. Вот холопа твоего намываю.
Корней почувствовал какое-то... мимо него проходящее, выскочил, едва вытерся и - в постель. Эх парень, кто ж так, с чистой сухой кожей, без смазки, к сильно разогревшемуся господину. А господин сходу как "вступил в стремя" - так и без остановки. Только меня разок ручкой поманил. Типа давай к нам третьим. А я показываю, дескать, у меня тут дела.
Ну, положим, мыться в эту воду после двух мужиков, которые на конях приехали, я не полезу. А вот лишнее с себя снять... Никаб оставить, он мне плешь закрывает, рубашечку... с потяжечкой чуть-чуть замедленной, с прогибом и скромным прикрыванием... долой. Чулочки с поясочком - оставим. И займёмся уборкой. Динамика куда интереснее статики. Набрызгали они тут, подтереть надо. Наклонился, тряпочкой поводил, в углах вытер насухо. Потом, будто вспомнил - смотрят на меня. Присел скромненько. А за спиной -- выдох. С чувством. Сквозь зубы. А ты как думал, миленький, я тебе не этот дурак Корней.
Звуки за спиной все чаще, все сильнее... Все. Теперь тёплой водички в шаечку и умывать. Господское богачество. Корней в раскорячку, в наклонку и сам до корыта дойдёт, а я наконец-то хоть в руки возьму да разгляжу. Чем же это меня в самом ближайшем... и вокруг чего именно столько всякого и всяких крутится... Немного. И это хорошо. Лишних разрывов мне не надо. У меня пожалуй, больше. А это плохо: на Руси "как в Польше - у кого больше, тот и пан". Могут возникнуть проблемы от подсознательного ощущения дискомфорта моим господином. Значит, мерятся не будем. И - не сразу. Часик-другой надо ему отдохнуть.
Я оказался прав, господин потрепал меня по щёчке - "жди", накинул халат и удалился в соседнюю комнату. Там уже кто-то был из слуг. Начались разговоры, потом дверь плотно закрыли. Сижу себе тихонько на краю постели, соображаю. Все я мучился-решал - дать Хотенею до похода или после. Не твоя забота, холоп. Думать - господа есть. Вот на этой постели через часик-другой и меня.... Переменить постель нечем, простыни... хорошо хоть не заляпали. И как-то все это будет... Продемонстрированное с Корнеем как-то... сильно индустриально. Холодная штамповка называется. Не вдохновляет.
