Анна Гринь - Забудь мое имя!
Посмотрев на него несколько мгновений, я встряхнулась, оставляя на время всю ту гамму чувств, что терзала меня изнутри, и отправилась искать радиотелефон. Мне не нужно было задумываться, кому звонить, мобильный номер подруги набрался привычно, как рефлекс. С полминуты я слушала в трубке неожиданную для Иры мелодию, которую я еще пару месяцев назвала бы своей любимой. Видно зима и холод растопили даже это расчетливое сердце, впустив в него и зелень, и солнце, и песенки про счастье, которое, понятное дело, рядом с кем‑то.
Я неожиданно улыбнулась, узнавая что‑то новое про человека, которого знала всю жизнь. Телефон соединился, но мне никто не ответил, тогда я позвала:
— Ира?
И меня, как током, прошибло нечеловечески высоким визгом. Отнеся трубку подальше от уха, я выждала, пока вой не сошел на рваный хрип, и быстро громко сказала:
— Ира, успокойся!
— Ленка… — выдохнула подруга. — Мартыха, это ты?
— Ирусь, я это, я!
— Ты где? Где ты была? С тобой все нормально? — протараторила девушка.
— Я дома. Нормально все!
— Сиди на месте и не двигайся! Я сейчас буду! — выпалила подруга и отключилась.
Посидев немного с нагревшейся трубкой, я отправилась на поиски чего‑нибудь съедобного. Из такового обнаружилась пачка пельменей, остатки молотого кофе на дне банки и сахар в картонной пачке. Пельменей не хотелось, хотя тут же вспомнила про Тима, который бы употребил этот полуфабрикат даже в замороженном виде. Заварив себе кофе, я села дожидаться подругу. Та не заставила себя долго ждать, меньше чем через час ввалившись в квартиру в обнимку с какими‑то кульками и кошачьей переноской. Свалив это все на пол, Ира набросилась на меня, сжав в объятиях, и разрыдалась.
— Ленкатынепредставляешькактыменянапугала! — выдохнула она, стискивая меня так, словно хотела задушить. — Тут такой переполох был! Скорая, собака с милицией! Мама твоя в больнице, в коме, а врачи говорят, что она чудом выжила! А тебя ищут! Все думают, что тебя украли!
— Ирка, тише, успокойся, — попросила я, отстраняя подружку от себя.
— Да! И правда! — рассмеялась Ира, вскакивая. — Я забежала в магазин. Так перенервничала, нужно стресс снять… мне! — И вытащила из пакета бутылку коньяка.
— Ира! — опешила я.
— Ничего не знаю! — перебила меня подруга, выхватив второй рукой из пакета палку колбасы и направляясь на кухню. — И Тима выпусти! Он эти дни у меня был. Твои бабушка и дедушка уехали, профессора вызвали лекции читать. Они не хотели ехать, бросать тетю Свету, но им пришлось. И кота я забрала! А он будто все понял, начал бросаться на дверь, сам в переноску залез. Ну, я на такси и сюда.
Я отжала двойную пружинку, выпуская выпучившего глаза и орущего кота, кинувшегося мне на грудь с утробным воем.
— Тимка, я тоже рада тебя видеть! — рассмеялась я и почесала кота между ушей, но зверь не принял ласку, опять громко взвыл и бросился наматывать круги по прихожей.
— У него, кажется, стресс, — оценила картину Ирка, за рубашку утаскивая меня на кухню. Там нас ожидал накрытый стол с нарезкой и пухленькая бутылочка, часть содержимого которой поблескивала в тонкостенных рюмочках.
— А не выпить ли нам?! — сама у себя спросила я.
— Всенепременно! — воскликнула Ира, вручила мне вилку, с наколотым на нее куском сырокопченой колбаски, и стопку. — Рассказывай!
Мое повествование о приключениях с легкостью уложилось в каких‑то два часа, под быстро испарившиеся жидкие и твердые хлеба! Ира ахала и охала, рассматривая меня неверящими глазами.
— Это похоже на кино больше, чем на жизнь! — вздохнула Ира, опрокидывая в себя десятую рюмку коньяка.
— Да уж! — согласилась я. — Расскажи лучше, что тут происходило без меня?
— А что рассказывать? — Вдруг поникла Ира. — Я сразу вызвала милицию и скорую. Они приехали, забрали твою маму, установили смерть водителя и того мужика… Светиного. Врачи думали, что Света не проживет и суток, нас всех готовили, мы в больнице дневали и ночевали. Милиция меня допрашивала из‑за тебя. Не могла же я им рассказать все, как есть?! Мне никто бы не поверил!
— Я понимаю, — согласилась я. — Все так запутанно…
— Вот именно. Милиция решила, что тебя украли. Там было много странных следов, крови… Твоей, в том числе. И телефон твой, разбитый…
— Так что со Светой? — перебила я подругу.
— Она в коме, а в остальном все более или менее, — отрапортовала Ира, следя за тем, как Тим грызет мою штанину. — Врачи уверены, что она совершенно поправится. Сейчас рано говорить. Не так уж много времени прошло!
Я облегченно выдохнула.
— Лен, раз уж у нас такой разговор, должна тебе сказать сразу, пока я пьяная и смелая…
— Ну, не пугай меня! — рассмеялась я.
— Понимаешь… Игорь искал тебя, полгорода поднял на уши… У меня бывал часто, сказал сразу, будто уверен, что я что‑то скрываю. Про глаза твои говорил. Ну и… Мне же нужно было кому‑то довериться!
— Ничего ужасного в этом нет! — успокоила я Ирку, слабо представляя, что подумал после признания парень.
— Это еще не все! Не все! Понимаешь, я и Игорь… Мы… Я твоя подруга, так корю себя…
— Ирка, ты о чем? — спросила я, хотя и так поняла, что она хотела сказать.
— Мы встречаемся! — выпалила подруга и вжала голову в плечи.
— И что? — со смехом в голосе уточнила я.
— Но ведь он был твой парень! — воскликнула Ира, почти расплакавшись. — А я!.. Как последняя стерва!
— Ирусь, не преувеличивай! — рассмеялась я. — Он не мой и никогда им не был. Я его и видела раза три или четыре! Если у тебя с Игорем все хорошо, то рада за вас. Правда!
— Ты серьезно? — опешила подруга, уставившись на меня округлившимися глазами.
— Серьезно! — улыбнулась я и на секунду задумалась.
А мне ведь, в самом деле, все равно. Ни разу за прошедшие дни я не вспомнила об Игоре. И слова подруги ничего во мне не всколыхнули. Не было ни ревности, ни раздражения, ни разочарования. Только светлая, смягченная алкоголем радость за Иру.
Ирка тихо пискнула и расплакалась, а потом потянулась к бутылке, чтобы разлить нам еще по чуть–чуть, но янтарная жидкость закончилась, только на дне болталось несколько капель.
— Упс! — пьяненько хмыкнула подруга. — Нужно добыть еще! — И встала, собираясь бежать в магазин.
— Ира, нам, мне кажется, уже достаточно, — попыталась уговорить я ее, обратив внимание на то, что почти не чувствую себя пьяной, в то время как подругу основательно развезло. Обычно бывало наоборот.
— Я еще не успокоилась! — воскликнула Ира, засовывая ноги в сапоги.
Я рассмеялась, глядя, как она собирается. Девушку шатало из стороны в сторону, как в тамбуре скорого поезда.
— Уехал с докладом в малый совнарком. К обеду не жди. Твой суслик! — выдала подруга и умчалась добывать очередную бутылочку.
