Евгений Щепетнов - Нищий
— Да уж — усмехнулся председатель — сполна ответил. Это значит получается, что ваш ученик может полтора месяца работать на другие кланы, но только на те из них, на которые пожелает?
— Именно так и есть. И заметьте — уложение по ученичеству было принято гораздо раньше, чем уложение по сверхмагам, а значит, оно имеет приоритетное значение. И теперь, мой ученик вправе решать — кому он будет помогать в своё свободное время. В самом деле — он же не раб, чтобы его заставлять делать против его воли то, что он не хочет! Это всё в пределах принятых законов.
Председатель помолчал, подумал:
— Я предлагаю сделать перерыв, чтобы посмотреть уложения и проверить законность договора, а также вычитать упомянутые уложения. Перерыв на час!
Все встали с мест, зашумели, главы кланов-жалобщиков побежали к председателю, а Саркапад, усмехаясь, подошёл к нам с Бабаканом:
— Никуда не денутся. В законе чётко сказано об учениках и ученичестве. Вот что значит иногда почитывать нужные свитки! Пойдём, перекусим, пока они там бесятся.
Мы пошли к столам с угощением, накрытым под брезентовыми навесами и я с удовольствием впился зубами в копчёную гусиную ногу, заедая её свежевыпеченной пшеничной лепёшкой. Утром мы не успели позавтракать и теперь меня просто распирало от голода.
Мои родичи-гномы не отставали от меня и минут двадцать слышался только хруст и чавканье, потом Саркапад сказал:
— Сейчас вызовут тебя — я тебе уже сказал, как говорить, будь поувереннее и понаглее, мы всё равно победим. Раздоры между кланами нередкое дело, но до кровопролития не доходило уже много, много сотен лет. Так что — ничего страшного. Всё — пошли назад — там уже собираются все.
Главы кланов снова заняли свои места — рудознатцы были злющие и хмурые. Председатель объявил:
— Приглашаем рудознатца Викора.
Я вышел в середину площадки, меня как будто прожигали взгляды гномов, заставил себя успокоиться и выслушал вопрос председателя:
— Викор, расскажите о том, как вы стали учеником клана Синего озера.
— Меня преследовали люди, за то, что я не дал себя в обиду. Раненый, я пришёл в клан Синего озера, они меня вылечили, обучили, — перед обучением я подписал с ними договор — вот мой его экземпляр — я достал из-за пазухи свиток договора и взял его в руку. Мне сказали, что я должен отработать своё лечение и обучение в течение полугода исполняя работу для клана — в основном работу рудознатца, к которой у меня открылся талант. Какое-то время в неделю я могу иметь своё свободное время — это тоже закреплено в договоре. Вот, как бы, и всё. Месяц работы на клан Синего озера уже прошёл.
— Вас приняли в клан Синего озера, как члена клана, так? Вы готовы выполнять все законы клана, а значит и народа гномов?
— Конечно — я и не отказываюсь — если понадобится помощь кому-то из других кланов, я с удовольствием помогу — по согласованию с главой клана Саркападом. По окончании срока отработки, я намерен так же работать рудознатцем — уже за определённую плату, на любой клан, который меня наймёт — никаких предпочтений — за исключением родного клана Синего озера, который меня спас и научил — ну мне кажется, это понятно. Я бы хотел ещё обучаться у кланов кузнецов кузнечному делу — если это возможно, а также у эльфов — завершить обучение в магиях стихий. Мне кажется, иметь полноценного мага-стихийника в интересах народа гномов и эльфов — особенно в преддверии войны.
— Хорошо. Мы поняли вашу позицию, маг Викор. Можете покинуть круг. Ну что, главы кланом — ситуация, как мне кажется, ясна — кому требуются услуги рудознатца — отправляются к Саркападу и договариваются об аренде его ученика.
— Эх и хитрозадый Саркапад! — с места выкрикнул один из глав — всё-таки выкрутился, так и пригрёб к себе сверхмага и вышел из дела за гроши! Ну и лис!
Все засмеялись, а председатель сказал:
— Что же — надо хорошо знать законы, чтобы оперировать ими в нужном направлении. Сбор закрыт — всех прошу угощаться, пить, веселиться.
Глава 12
Шёл последний месяц моей отработки у гномов. Это были напряжённые полгода, в которые я успел посетить — и поработать — во всех, практически кланах.
Они, как будто старались успеть урвать как можно больше работы, пока я куда-то не испарился — но я, вроде как, и не собирался испаряться — однако, кому до этого было дело? Меня сдавали в аренду, как какой-то прибор, типа георадара, только я при этом был ещё и передвигающимся прибором, и даже вполне разумным.
Можно было бы сказать — ты, мол, в рабстве — но я считаю — глупости это всё. Мой клан гномов готов был порвать за меня глотки всем, кто причинит мне вред, или худо обо мне скажет — Бабакан уже дважды подрался в чужих кланах, когда, с его точки зрения кто-то пренебрежительно обо мне отозвался, или меня встретили недостаточно приветливо.
Драки гномов, смотреть было и забавно и даже страшно — какие там приёмы, какие там точечные удары «отсроченной смерти»! Мне, как профессионалу в рукопашном бое было особенно интересно смотреть на их столкновения — это напоминало бой двух медведей — гномы просто рвали друг друга на части, молотили громадными кулачищами, били головой — я внимательно смотрел за их развлечениями и думал — интересно, а я-то смогу справиться с таким монстром? Скорее всего, смогу, да, но мне придётся его сразу убивать, так как, если он продержится более двух секунд — просто порвёт меня, как грелку.
Правда сказать — эти драки не тянулись долго — бойцов сразу растаскивали, едва они успевали обменяться парой десятков ударов. И последствий это, обычно, не имело — чуть позже гномы уже вместе выпивали, ели, и добродушно хлопали друг друга по спине, поздравляя с ударом, который «прямо-таки искры вышиб» из его глаз.
Мне нравилось чувство сопричастности, чувство локтя, поддержки, чувство рода, которое появилось у меня. Вначале мне было как-то странно и дико — как эти существа могут быть для меня родными? Эти бегающие лохматые комоды, не обладающие ни хорошими манерами, и особой чистоплотностью — но как можно сохранить чистоплотность, живя в пещере или земляной норе? Но в них присутствовал какой-то особый здравый смысл, особая мудрость, без налёта гламура и фальшивых улыбок, когда тебе в глаза улыбаются, а за спиной делают гадости.
Притом — я не мог бы сказать, что гномы наивные глупцы — их хитрости в политике или торговле хватило бы на весь человеческий род. Но одно резко отличало их от людей — если гном заключал договор — всё: он умрёт, но сделает, или приложит все усилия чтобы сделать, и только какой-то природный катаклизм помешает ему это сделать. Казалось бы — я должен протестовать против того, чтобы меня заставляли работать на них, без оплаты, довольно длительное время, отрабатывать обучение — но ведь я прекрасно помнил, как ещё в Советском союзе, каждый выпускник вуза обязан был отработать на государство, обучившее его, целых три года, там, куда его пошлют! Что же касается оплаты за труд — я не испытывал нужды ни в еде, ни в одежде, ни в крыше над головой, и я не забывал, что за моё лечение были отданы довольно большие средства — я должен возместить их клану, это справедливо.
